В очередной раз Василиса привезла Забелкина на квартиру его родителей и оставила у дверей. Это все, что она могла сделать для бывшего гражданского мужа, у которого, судя по поведению, совершенно съехала крыша. То, что Забелкин разгуливает по городу в голом виде, выбило ее из наметившейся жизненной колеи. Ей стало его жалко. Захотелось наварить ему борща, накормить, уложить спать. Захотелось заботиться о Забелкине… или о ком-то еще. Интересно, что делают феминистки, когда их настигает такое же желание? Ах, да. У них есть дети. Они заботятся о детях. Нужно было родить ребеночка, и у нее тоже было бы о ком заботиться. И не хотелось бы сейчас варить для бывшего мужа борщ. Плевать на карьеру, Василиса и не собиралась ее строить. У нее была мама, которая мечтала о внуке и была готова проводить с ним дни и ночи. Василиса возвращалась домой и думала о кандидатурах, от которых мог получиться прелестный малыш.
– Привет! – У подъезда ее поджидал Степанов. То, что эта встреча была не случайной, Василиса догадалась сразу. – Я тебя давно жду, – сознался Андрей, – погода чудесная, давай прогуляемся.
Василиса не стала опровергать его комплиментов природе, несмотря на то что моросил мелкий дождик. Она посмотрела на одноклассника другим взглядом, как на отца собственного ребенка. Степанов подходил по всем параметрам: положительный, симпатичный, с генетикой все в порядке. За такого можно смело выходить замуж, а не только рожать от него детей. Но Василисе не хотелось замуж. Начинать все сначала – ни за какие коврижки!
– Ты голодная? – поинтересовался Степанов. Василиса испугалась: она снова, сама того не замечая, говорит вслух! Надо же, Степанов заботливый. Забелкин таким не был. Его больше беспокоило, что голоден он сам. Василиса кивнула, Андрей взял ее под руку, и они направились в ближайшее кафе. Народу там было не протолкнуться. Все жаждали в этот вечер поесть пельменей, сваренных из полуфабрикатов.
– Гулять так гулять, – решил Степанов и предложил пойти в ресторан.
«Щедрый», – отметила еще одно достоинство своего кавалера Василиса и согласилась. Этим вечером, после всего пережитого, она стала намного покладистей. Теперь ей уже нравилось, что заботились о ней.
В полутемном зале играла тихая музыка, горели слабые светильники на каждом столике, суетились официанты. Василисе с Андреем повезло, как раз один столик освободился, и их провели к нему. Выбирать не пришлось, столик стоял в самом центре зала, хорошо просматриваемый со всех сторон. В его месторасположении не было никакой интимности, что обрадовало Василису, хотевшую просто отдохнуть в компании хорошего парня. В том, что Степанов был не просто хорошим, а отличным парнем, она уже нисколько не сомневалась. И почему он не попался ей до Забелкина? Ее жизнь тогда бы точно сложилась по-другому. Возможно, она была бы более счастлива, чем сейчас.
Рядом с их столиком возник официант с меню. Степанов заказал фирменное блюдо и бутылку шампанского. Василиса захотела мороженого. Она забыла, когда в последний раз покупала себе это лакомство, без которого в детстве не могла прожить ни дня. Значит, детство кончилось. Она уже давно живет взрослой жизнью, которая подставляет ей подножку на каждом шагу. Сегодня она чуть не довела Федора до больничной койки. Хорошо, что все обошлось и у нас в стране чудесные врачи. Федор выглядел как новенький, когда разглядывал ее с голым Забелкиным.
– О чем ты думаешь? – спросил Андрей, наклоняясь к ее волосам. – Постарайся думать обо мне.
Василиса улыбнулась ему. Действительно, сидеть в ресторане с одним мужчиной, а думать о других – просто неприлично. Она станет думать о Степанове. Отличный парень, весь такой положительный, что даже пробы негде ставить. А почему он, интересно, еще не женат?
– Честно? – признался Степанов. – У меня завышенные требования к женщинам.
«Требовательный», – отметила Василиса и не поняла, хорошо это или плохо. Но должен быть в нем какой-то недостаток! Пусть он будет требовательным. Правильно, ее ребенку нужен требовательный отец.
Когда шампанское разлили по бокалам, Андрей сказал тост: «За любовь!» Василисе понравился тост, но не понравился тон, каким он был сказан. Что значит «За любовь!»? Между кем и кем? Она не собирается любить Степанова, хватит с нее любви. Она просто скажет ему, что хочет от него ребенка. Многие мужчины на его месте просто запрыгали бы от радости. Но она поняла, что говорить в лоб подобные вещи не нужно. Мало ли что у него в голове, пусть даже эта голова отличного парня. Они, мужчины, все такие неадекватные. Чего только стоит Федор. Ах, она снова о других мужчинах!
Через некоторое время они уже кружились под легкую музыку современного шлягера. Степанов нежно прижимал Василису к себе и целовал ее волосы. После пары кругов у нее закружилась голова и поплыл зал вместе со всеми столиками, официантами, посетителями, Федором… Василиса постаралась протрезветь и навести резкость: действительно, за столиком в углу сидели Анфиса с Федором. Тот весь красный, как вареный рак, наверное, клубника все еще продолжала свое коварное действие, глядел на Василису с Андреем. Он не просто глядел, он был готов разорвать их на части.
– Ты что? – Анфиса положила руку с обручальным колечком на ладонь Федора, – увидел кого-то знакомого?
Федор сжал губы и отвел взгляд. Анфиса, ничего не замечая, продолжила ворковать ему о своем новом платье, которое она купила специально для того, чтобы ходить в нем дома. Ведь после того как выйдет замуж, она же не останется секретаршей? С ее новым статусом у нее должны появиться иные обязанности: ездить по магазинам, ходить по SPA-салонам… Федор соглашался, натянув на свое лицо страдальческую улыбку.
Говорить Степанову о том, что она хочет от него ребеночка, Василиса не стала. И так у парня слишком много переживаний, не хватает навесить на него только отцовство. Пусть оклемается, привыкнет, что она к нему положительно относится, но не более того… Василиса позволила себя поцеловать и скрылась за дверью своей квартиры. Степанов пожал плечами и отправился к себе. Он и не надеялся на серьезное продолжение их первого свидания. Пусть это случится позже, но он должен быть уверен, что Василиса его любит и готова разделить с ним беды и радости.
Василиса же делить ничего не собиралась, слишком много она выпила шампанского в этот день. Голова кружилась, ноги подкашивались. Она дошла до своей софы, разделась и бухнулась спать. Посреди ночи Василиса сквозь сон услышала какой-то странный переливчатый звук. Звук напомнил ей о воде. Она, не в силах открыть глаза, прошептала: «Пить», – и приподняла голову. Тут же рядом с ней возник стакан с водой. Она взяла стакан, отпила несколько глотков и, блаженно улыбаясь, снова откинулась на подушку.
– Ты что?! – зашипел на Мотю шеф, – зачем дал ей стакан? А вдруг она бы проснулась?
– Но не проснулась же, – возразил Мотя, – даже твой мобильник ее не разбудил. А я ей снотворного подсыпал в воду. Теперь она проснется только к вечеру.
– Да, – спохватился шеф, – про телефон я забыл. Вечно она звонит не вовремя.
Они разошлись по разным углам и продолжили инспекцию Василисиной квартиры. Они искали маленький предмет – иголку в стогу сена. Но очень дорогую иголку, ради которой можно было перекопать гору песка, не то что Василисину квартиру, где все вещи были расставлены по своим, специально отведенным для них, местам.
