А действительно, кто я такой? Правильнее задать самому себе вопрос, а кем бы был на свободе? Если бы я остался работать в том небольшом нелианском городе вдали от столицы Элнитойма, как бы могла сложиться моя жизнь? Кем я мог стать, если бы меня не забрали из инкубатора жаждущие прийти к власти мятежники, в первый же день существования лишив меня возможности самостоятельно искать путь к успеху. Моему собственному, а не их многолетней мечте.
Фактически Кланом Голодных Теней правила объявленная в галактический розыск Даира Ваирнен, сестра Тейкама Ваирнена, знаменитого на Нелии оппозиционного политика и организатора попытки государственного переворота. Тейкам был публично казнен по приказу правителя Релти.
Клан Голодных Теней стал первой в истории Нелии общественной организацией, которая была официально признана террористической и запрещена не только на территории, отведенной для проживания нашей расы, но и по всей галактике. За саму принадлежность к ней по нелианским законам положена смертная казнь, причем самая мучительная и постыдная, сжигание заживо в огненной яме. Но не все ее последователи до той самой ямы добирались. Я знал, что их отстреливали сотнями, военные во главе с бывшим наемником Лимэем раскрывали и зачищали ячейки не только на материнской планете, но даже в таких далеких от Нелии местах, как искусственный спутник Дашиойна. Именно там долгое время скрывался один из любовников Даиры, лучший друг моего деда Лэйдан. Он тоже побывал в кислотной яме, но сумел выбраться живым и, прожив много лет, погиб при зачистке логова спецслужбами. Деду повезло меньше. Зато Даира считала невероятным везением заполучить в свои загребущие когти не только почти абсолютную по внешности копию принца Айри, но и наследника древней династии, при правлении которого зародился Клан. Изначально это была дружеская компания любителей поохотиться на разумных существ, питание которыми запрещено в галактике.
Джон и Камисса, предки моей Кэсси, защищали свои жизни и мстили за убитых и съеденных друзей, когда сражались с принцем Итриром и Лэйданом. Закон вселенской морали был на их стороне. Но прежде, до знакомства со спасшей меня гибридной женщиной, я не задумывался о том, кто в истории шестидесятилетней давности был прав, а кто виноват. Я просто делал все, что требовали от меня мятежники, которые заменили мне родителей: Даира и один из ее любовников Зелан. Последний любовник – наместник расположенной за пределами Нелии ячейки, насколько мне известно. Все остальные убиты, ячейки разорены.
Наша тихая-ленивая база сохранилась благодаря строжайшей секретности, регулярной проверки памяти всех ее работников-бездельников и тому, что у Зелана хватило ума не притаскивать сюда пойманных разумных существ на съедение. Да, иногда он улетал не иначе как в охотничьи вылазки, из которых возвращался сытым и подозрительно пахнущим чужаками. Но все, что происходило на просторах космоса, не имело непосредственного отношения к нашему логову. Никто из нас, кроме, предполагаю, нескольких старых друзей Зелана, не проходил традиционное клановое посвящение чужой кровью. Наша общая незаметность для властей была дороже этого развлечения – на мой взгляд, неоправданного по степени риска.
Помимо гадкой травы Айри Анрейми питался мясом самых дорогих кормовых животных, птиц и рыб. Разумных существ не было в его рационе, потому и от меня не требовали их добывать. Я ел примерно то же, что и он, за исключением лесной метрендской живности, которая не была так доступна принцу, как мне, у которого ее перемещения часто фиксировались в поле восприятия энергии. Питьевую воду для меня привозили столичную, хотя мне больше нравилась чуть солоноватая вода из ближайшего родника в горах.
Заплывами в горном озере меня никто не мучил. Мне повезло, что принц тоже не любил плавать. А вот от регулярных учебных полетов, как в пределах атмосферы Метренды, так и в открытом космосе, я отказаться не мог, несмотря на то, что поначалу немного побаивался высоты. Даже в простейшем симуляторе – той самой виртуальной игре “Звездный стратокрыл”, я первое время чувствовал себя очень неуютно. Но Айри Анрейми считался пилотом высочайшего уровня. Он был победителем галактических соревнований, и мне приходилось изо всех сил стараться хоть немного дотянуться до его достижений. О том, чтобы побить все поставленные этим парнем рекорды, я и не мечтал.
Со временем я полюбил полеты… Прежде всего, за то, что они дарили ни с чем не сравнимое ощущение свободы, которого все сильнее недоставало в обычной моей жизни на планете. Неприятно скребущее в груди ощущение поселилось на подсознательном уровне. Порой я чувствовал себя так, словно был заперт в тесном помещении без вентиляции и начал испытывать нехватку кислорода.
Я не принадлежал сам себе. Был самым настоящим рабом. Как странно… Находясь в плену на корабле контрабандистов, купленный в качестве раба для интимных развлечений, я чувствовал себя свободной личностью. Казалось, передо мной открыты все миры галактики, я могу жить где угодно и заниматься тем, что мне нравится. А вернувшись туда, где прожил больше десяти лет, снова попал в клетку. Больше двадцати усредненных суток назад я попытался из нее выбраться, мне повезло сохранить жизнь и я мог бы продолжить свой путь на свободе, но выбрал иной вариант действий. Меня подтолкнули к нему, помогли преодолеть остатки прежнего страха, не один год меня державшего на короткой привязи.
Любимые женщины… В моей жизни их было всего две… Одну из них я навсегда потерял. Илирия, синеволосая красавица с темно-фиолетовыми глазами, радужка которых напоминала кольца планеты Нуртон. Она пожертвовала собой ради моей свободы и чего-то большего, тех великих свершений во благо своего народа, на которые должен быть способен истинный наследник престола.
Илирия была одной из десяти девушек, которых Зелан лично забрал из инкубаторов Нелии и привез на Метренду. По документам эти красотки значились научными сотрудницами, в реальности они занимались тем древнейшим ремеслом, благодаря которому презираемые лишь на словах галактическими чиновниками “гнезда разврата” продолжают свое существование без особых проблем и неудобств. Все эти девушки принадлежали Зелану, как действующему лидеру клана, но тот делился ими со своими друзьями и со мной. Ведь принцу нужны были наложницы, легенду следовало соблюдать.
В тот вечер пристрастившийся к элитной выпивке Зелан перебрал крепкого вина из погреба короля Мокрокуса. Редкий праздничный напиток мог подействовать на нелианца, но ягодное варево, которое готовили виноделы этой планеты, отлично справилось с задачей по слому всех защитных ментальных блоков. Илирия из чистого любопытства решила влезть в голову нашего лидера, не ожидала добыть настолько важную и шокирующую информацию.
Я уже спал, проснулся от импульсного чувства приближения знакомого существа. Обнаженная Илирия вбежала в мою спальню, залезла под одеяло из теплой вилорьей шерсти. Ее эмоциональные вибрации зашкаливали, она едва не дрожала, прижимаясь ко мне. Я успокоил ее энергетической волной, обнял за плечи и телепатически спросил, что случилось.
Испуганная девушка не стала объяснять мыслеречью, просто передала мне поток воспоминаний Зелана. И я понял, почему Даиру и ее последователей признали террористами. Они устроили взрывы центров контроля вулканической активности на Нелии, погубили сотни тысяч жителей. Правитель Релти тогда провел срочную эвакуацию народа на планету-колонию. Я видел в новостных роликах лежащие среди пылающих руин обугленные черные трупы с оскаленными белыми зубами. Но не знал, кто стоял за этим кошмаром, верил в обвинения во всем рода Анрейми. Да, я понимал, что лидеры Клана Голодных Теней не щадят чужаков, но даже подумать не мог, что ради шанса заполучить власть они готовы массово убивать сородичей. И теперь Даира и Зелан, последний из выживших ее любовников, со своими пособниками готовили на Нелии новую серию взрывов. Планировали использовать плазменные бомбы с огромным радиусом поражения против ни о чем не подозревающих мирных горожан. Хотели посеять на планете кровавый хаос, который им позволил бы убить правителя с сыном и всех их верных сторонников, чтобы потом привести к власти меня и представить как наследного принца – спасителя нелианской цивилизации. Они всерьез рассуждали, каким числом сородичей можно пожертвовать: хватит ли тридцати, или надежнее сразу рассчитывать на уничтожение сорока и более процентов населения планеты.
