Каждое занятие с психологом студентка начинала с попытки угадать, кто же она такая. По одной догадке за раз. Натт уже вычеркнула всевозможных русалок, дриад и прочих лесных духов. Лиден определённо не была умертвием, совершенно не походила на банши, и уж точно могла оказаться келпи или исой.
– Ты уже выбрала платье на танцы? – поинтересовалась фейри. – Адепт Хассел ждёт их с таким нетерпением, что я чувствую эго восторг прямо отсюда.
– Эн Ню Вен вызвалась сшить мне что-нибудь. Она вообще спать по ночам перестала. Начинаю подозревать, что моя соседка тоже демон. А ещё мне кажется, она переживает за мои отношения с Фирсом даже больше, чем я.
На удивление, последние недели у них с Хасселом было не просто перемирие, а настоящие здоровые отношения. Они даже позволили себе отложить подготовку к ритуалу и сбежать из академии, чтобы снова навестить Иннсо Тод. Волшебник с особой силой сжимал ладонь некромантки, когда вглядывался в тёмные воды озера мёртвых. Натт тоже было тяжело в такие моменты. Слишком много связывало их обоих с этим местом, но когда Фирс был рядом, то боль притуплялась.
В один из таких вечеров, когда в груди щемило особенно сильно, Натт чуть было не сказала ему:
– Давай все бросим. Похороним сердце моего брата и оставим вс как есть. Будем двигаться дальше. Вместе… Попробуем быть нормальным. Станем нормальными.
Но ей не хватило духу. Их каждодневные и общие практики могли оказаться единственным, что связывало двух таких разных и непримиримых волшебников. Мага огня и проклятую некромантку. Без этого квеста, они могут вновь оказать по разные стороны баррикад.
– А чего переживать за ваши отношения-то? Фирс же сказал, что любит тебя. Так ведь? – спросила Лиден, возвращая свою посетительницу из глубоких и мрачных раздумий.
С этим Натт было сложно поспорить. А ещё это признание день ото дня грело ей сердце, так же как и ожидание бала-маскарада.
– Все слишком хорошо, – призналась Натт.
– Ты до сих пор ещё ждешь подвоха, да?
Девушка кивнула.
– Вы правы, мне страшно быть счастливой, словно я не заслужила этого. Словно, появившись на свет некромантом, я по праву рождения приобрела только боль и страдания.
– Знаешь, Мёрке. Я тоже родилась не самым светлым существом. Но все в наших руках. Смотри, ты открылась любимому, а я помогаю людям, вместо того чтобы иссушать их до дна.
– Вампир! – Натт с ликованием подскочила с места, а Лиден рассмеялась.
– Не угадала. Но ты уже близка, попытай удачу в следующий раз. А сегодня повеселись с Хасселом. Вы оба заслужили это. Буду держать за вас кулачки. Вы ведь с того раза больше не целовались? Натт немного смутилась и отшутилась: – Теперь его очередь. ***
Эн Ню Вэн потирала руки, сидя в их с Натт комнате. В самом центре стоял манекен, спрятанный за драпировкой. Мёрке даже представить было страшно, что же сотворила подруга, что понадобилось такую таинственность разводить.
– Ну что угадала, кто твой мозгоправ? – спросила Эн, загораживая собой манекен, на котором и так ничего не было видно.
– Она точно не сильфида и не вампир. Но Лиден призналась, что умеет иссушать своих жертв до дна. Что бы это ни значило.
– Может она лиса-оборотень? Кумихо! У меня на родине они не редкость. Красивые, загадочные и жутко проницательные, потому что живут на свете на один век.
– Обязательно спрошу, где она прячет девять своих хвостов.
Девушки звонко рассмеялись, а затем Эн кивнула в сторону манекена:
– Я закончила твой наряд.
– Даже странно, что ты сразу не показала, а прячешь его до сих пор.
Эн Ню Вэн закусила губу.
– Я немного увлеклась, пока мастерила его. Ты просила что-то не привлекающее внимание, но ты же меня знаешь. У меня ничего не получилось. Обещай, что ругаться не будешь?
Но Натт совершенно не была в настроении ругаться. С тех пор, как она начала посещать занятия с Лиден, в её сердце почти не осталось места для чего-то плохого. Ни гнева, ни сожалений. Все её мысли напоминали приторно-сладкий сироп, которым щедро поливают мороженое в Рискланде.
– Показывай скорее. Я уже люблю это платье, Эн!
Соседка Натт глубоко вдохнула, а затем зажмурилась и сдёрнула драпировку с манекена. Повисла тревожная тишина, и Эн Ню Вэн приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на реакцию подруги. В гневе та точно не была, но дар речи явно потеряла. На это и рассчитывала рукодельница, если уж Натт так поразилась, что Фирс Хассел точно с ума сойдет от такой красоты, и у них обязательно все сложится. У этих двоих просто шансов нет устоять перед такой красотой. Не зря же Эн исколола себе все пальцы и потратила запасы своей самой дорогой ткани.
– Нравится? – наконец спросила Эн, хотя все было понятно и без слов.
– Оно прекрасно, – выдохнула Натт и заворожено шагнула к манекену, вытянув вперёд руку, чтобы потрогать не пригрезилось ли ей увиденное.
12.2
Фирс чувствовал себя ужасно глупо в костюме, который придумала для него Эн Ню Вэн. Эта странная раскосая девчонка убедила его нарядиться как героя дешёвых дамских романов. Белая рубашка с расстёгнутым воротом, расшитая золотом жилетка, брюки, которые слишком тесно обхватывали зад, а ещё плащ и сапоги с высоким голенищем. Хассел выглядел словно кузен Деарда Рё’Тена. Так же вычурно и претенциозно. А ещё соседка Натт временно отпустила ему волосы ниже плеч и выкрасила их в черный цвет. Её бы воля она бы и на груди ему растительности добавила, но этого было уже слишком. Но надо отдать этой чужестранке должное? пялились на стихийника даже старшекурсницы. Неужели девчонкам на самом деле такое по душе. И где же сама Мёрке? Эн пообещала, что он сразу же её узнает, что она такая будет одна на весь Тэнгляйх. Хотя вот тут Фирс бы поспорил, его птичка была такая одна на весь свет, не только в академии. Однако Эн Ню Вэн могла что угодно с ней сотворить вплоть до волос на груди. Вдруг она уже тут, а он её не видит. Парень запаниковал. Танцы могут закончиться, а он так и не найдет её.
Хассел напряжённо всматривался в толпу, скользил взглядом по пёстрым нарядам и блестящим маскам. Он даже Синда увидел в компании какой-то девушки. Но это точно была не Мёрке, она бы в жизни не нарядилась в ярко-алое платье, которые кровавым шлейфом волочилось за ней.
Глаза у стихийника начали слезиться от напряжения, и он потёр их, забыв о ещё одной ловушке от Эн Ню Вэн. Вспомнил о ней лишь тогда, когда увидел на кончике пальца цветную линзу.
– Отлично, – изрёк Фирс, глядя на переливающуюся зелёным полусферу. Обратно запихнуть это у него духу не хватит, а, значит, так он и останется разноглазым патлатым дурачком.
Он устало привалился к колонне и уже безо всякой надежды следил за входом в зал. Задорная музыка раздражала, а танцующие парочки вызывали жгучую зависть. Даже Синд себе компанию на вечер нашел. Хотя почему даже? У этого трупоеда было столько денег, что он легко бы смог купил любовь каждого в Тэнгляйхе. Две некромантки, скорее всего, подшутили над доверчивым стихийником. С чего он вообще поверил, что Мёрке пойдёт с ним на танцы? Она вполне могла таким образом отомстить ему за прошлые обиды, как минимум, за яму с грязью. Поцеловала, усыпила его бдительность а теперь потешается где-то рядом. Хотя о какой бдительности речь, Фирс и не сомневался никогда в своей Мёрке, он готов был на всё ради нее: прыгнуть в холодный ручей на смертельную схватку с келпи, водить за нос главного некроманта Тэнгляйха и под этим же носом провести ритуал воскрешения. Да он бы собственное сердце из груди выдрал ради Натт. Это она все никак ему не доверится и ждет подвоха. Хассел уже почти отчаялся, когда вдруг появилась она. Эн Ню Вэн не обманула. Он сразу же узнал свою Мёрке. Единственную на весь мир. Парень оттолкнулся от колонны и рванул к ней, потому что даже старшеклассники начали засматриваться на самую красивую девушку вечера. Но эта девушка принадлежит ему одному. Навсегда.
