Увидев, что практически все ответили мне вежливыми и добрыми улыбками, я немного расслабилась.
— Мне нужно идти, — тихо сказал Кай, — обратный путь найдешь сама?
Я уверенно кивнула и, когда он уже развернулся чтобы уйти, тихо прошептала:
— Спасибо!
Кай сдержанно кивнул и вышел.
Я, вздохнув, повернулась и с удивлением обнаружила, что на меня все так же обращены двадцать пар глаз.
— Эм… можете приступать к работе, — сказала я, улыбнувшись.
Народ тут же принялся заниматься своими обязанностями, лишь Даген остался рядом и когда удостоверился, что никто не отлынивает от работы, произнес:
— Госпожа! Как мне сказали, с сегодняшнего дня у вас будет гостить давний друг Господина. Желаете ли, чтобы на ужин было приготовлено что-нибудь особенное?
Давний друг? Ах вот кто этот красноволосый!
Немного подумав, я сказала:
— А что обычно подают, когда в замок пожаловали гости?
Дегон, понимающе улыбнулся и тихо сказал:
— Можно подать: форель на вертеле, фаршированную пореем; утиные ножки приготовленные в печи с вишнево-луковым вареньем; на десерт жареные груши в сливочном масле с медом и орешками.
Представив всю эту красоту на накрытом столе, я твердо кивнула и, улыбнувшись Дегону, сказала:
— Замечательно!
Демон поклонился и принялся раздавать команды налево и направо.
Выйдя из кухни, я направилась в свою комнату, чтобы привести себя в порядок, и в тайне надеясь не наткнуться на этого красноволосого нахала. Уже почти поднявшись на последнюю ступеньку второго этажа, я услышала внизу какой-то шорох. Обернувшись, заметила край платья, который тут же скрылся за поворотом.
Может кто-то из слуг?! Пожав плечами, я пошла дальше по коридору, намереваясь как можно скорее оказаться в комнате.
Скрывшись за дверью своей комнаты, я даже не подозревала, что с обратной стороны, в коридоре, из серого тумана появилась женщина. Ее красные глаза пылали от ненависти и злобы. Ее руки сжались так, что ногти больно впились в ладони, оставляя на нежной коже кровавые отметины.
Ближе к вечеру в комнату вошла Талина с двумя молоденькими служанками, одна из которых несла потрясающей красоты платье, а другая большую шкатулку, инкрустированную разноцветными камнями. Положив, мирно посапывающего Луми на кресло, я поднялась и, вопросительно подняв брови, посмотрела на Талину.
— Ваше платье для сегодняшнего ужина и, — она повернулась, указывая на шкатулку, — а это приказ господина, — и немного помолчав, тихо добавила, — эти драгоценности принадлежали ранее матери Кая.
Стараясь, пока, не придавать значения слову «ПРИКАЗ», я бережно взяла увесистую шкатулку и аккуратно открыла. От яркого блеска и сияния, мне кажется, даже комната озарилась ясным свечением и переливом драгоценных камней. Я задохнулась от такой красоты. Никогда в жизни я не видела таких утонченных и в тоже время необычных, ювелирных изделий.
— Госпожа! — тихо позвала Талина, — вам пора собираться к ужину.
Кивнув своей доброй помощнице, я медленно поднялась и отдалась в руки девушек, которые облачили меня в изумительное, алое платье. Волосы мне оставили распущенными, позволяя локонам свободно ниспадать по оголенной спине. Лишь пару тонких косичек, которые были заплетены у висков, дополняли прическу. Подойдя к шкатулке, я извлекла из нее золотой кулон с кроваво-красным рубином, обрамленным множеством мелких бриллиантов, который прохладно лег в ложбинке груди.
Заметив восхищенные взгляды Талины и девушек, я подошла к огромному зеркалу, и… я, конечно, не отличалась самолюбованием и нарциссизмом, но… черт возьми, я была прекрасна!
Я услышала, как в дверь настойчиво постучали, обернулась и увидела понимающую улыбку на лице Талину. Я кивнула одной из служанок, та подошла к двери, тихо открыла ее и, тут же низко склонив голову, поспешила отойти в сторону. В комнату решительным шагом вошел Кай, но увидев меня, остановился как вкопанный. Его горящий взгляд разглядывал меня с головы до ног. Он даже склонил голову, явно получая удовольствие от увиденного. Но должна сказать и я была поражена и… черт, ну хорошо… я как последняя дурочка, стояла и глазела на чертова демона, который был облачен в черную мужскую сорочку, верхние пуговицы которой были расстегнуты, на одно плечо был накинут, в тон рубашке, укороченный камзол с серебристыми пуговицами, такого же цвета штаны и сапоги. Оглядев его снизу вверх, мой взгляд коснулся его искривленных, в самодовольной ухмылке, губ. Поднявшись выше, я увидела в его глазах, которые почему-то отнюдь не смеялись, восхищение, и… что-то было еще в этом взгляде… на минуту мне даже показалось, что там промелькнула тень гордости.
— Готова? — спросил севшим голосом демон.
Я, решительно кивнув, взяла предложенную мне руку, и мы вместе спустились в большой зал, где уже был накрыт стол на три персоны.
КАЙ.
Стараясь не подавать вида, как я ошеломлен ее красотой, я молча вел ее в большой зал, для ужина с чертовым Даном.
Какой тьмы он приперся?!
Сейчас единственным моим желанием было, водрузить Лису себе на плечо и заняться с ней животным, страстным, безудержным сексом. Хотя, нет! Наоборот. Медленно, неторопливо довести эту рыжую до оглушительного, самого яркого оргазма в ее жизни.
Представил себе обнаженную Лису, извивающуюся на большой кровати, которая томно и глубоко стонет… Черт..
Я непроизвольно сжал ее пальцы, от чего она подняла свою прелестную рыжую головку и с недоумением посмотрела на меня. Стараясь думать о чем угодно, только не о ее манящем теле, я открыл перед ней дверь большого зала и пропустил вперед.
Незваный гость уже был в зале, он стоял у камина, мерно попивая янтарную жидкость из бокала. Услышав наши шаги, демон обернулся, и, тьма его забери, масляным взглядом прошелся по Лисе. Она, явно заметив этот взгляд, крепче стиснула мою руку, и надо признать мне это понравилось.
— Дорогие хозяева, наконец, почтили меня своим присутствием, — не без ехидства пропел Дан, отставляя бокал.
Он медленно подошел к Лисе, не обращая на меня никакого внимания, взял руку и только хотел поднести к губам, как рыжая отняла ее и тихо сказала:
— Приветствуем вас … эм… простите нас еще не представили.
Демон, подняв брови, обратил взгляд на меня. Вздохнув я нехотя произнес:
— Это Данитэль, мой очень давний друг. Такой давний, что я и не помню, когда видел его в последний раз в своем доме, — сделав ударение на последних словах, добавил, — Алиса, моя жена.
— О, для вас можно просто Дан, прекрасная Алиса! — промурлыкал бес, кидая в меня кривоватой ухмылкой.
Я представил, как я выжигаю, к чертовой матери, эту самодовольную ухмылку с его оскалившейся морды, и швыряю его хладный труп с обрыва, прямо в огненную лаву.
