Хотелось сказать, что нормально, но ничего нормального в моем состоянии не было. Я вся была на иголках, ожидая, когда они выйдут из кабинета, и я смогу разглядеть по их лицам, что же там на самом деле происходило.
– Хватит себя изводить и гипнотизировать эту дверь! – так вовремя появилась рядом Луиза Шелдон, подхватив мою вторую руку. – Идемте лучше подышим свежим воздухом. Гости никуда не убегут.
Сопротивляться напору этой волевой женщины не представлялось возможным. Когда мы вышли в сад, украшенный по случаю чудесными гирляндами, и вдохнули свежего осеннего воздуха, мне действительно стало легче.
– Вот так, девочка, дыши, – подбадривала меня Луиза. – Знай себе цену и слушай свое сердце. Неужели ты думаешь, что твой Адам, который смотрит на тебя таким влюбленным взглядом, позволит себе что-то лишнее? Ему давно было пора закрыть эту дверь в прошлое, этим он сейчас и занимается. Учись доверять своему мужчине, пусть это и не всегда просто. Поверь моему опыту.
– Спасибо, вы как всегда правы, – накрыла я ее руку своей, понимая, что эти самые слова хотела бы услышать от родной матери. Вот только мою маму гораздо больше интересовало общение с представителями высшего общества, чем состояние собственной дочери.
Не успело пройти и пяти минут, показавшихся мне вечностью, как дверь кабинета распахнулась и оттуда выбежала рыдающая Роуз. Моя сестра и прежде была отличной актрисой, устраивая и не такие спектакли на публику, но в этот раз ее слезы выглядели на редкость искренними, уж я-то в этом знала толк. Подобрав длинную юбку, чтобы не распластаться на ступенях, она опрометью пробежала мимо нас, направляясь в сторону восточной башни.
– Софи, – позвал меня Адам, вышедший за ней следом. В отличии от сестры он был абсолютно спокоен.
– Что между вами произошло? Почему она так рыдает?
Я и сама не ожидала, что страдания Роуз заставят болезненно сжаться сердце. Да, я никогда не была в восторге от своей старшей сестры, но другой у меня не было и по-своему я всегда ее любила.
– Она получила то, что заслужила, – сухо отозвался Адам, сложив крепкие руки на груди. – Идем. Роуз уже взрослая женщина и сама о себе позаботится.
– Прости, но я в этом не уверена.
Не знаю, что на меня нашло, я просто чувствовала, что должна поступить так, а не иначе. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я подорвалась следом за Роуз.
С восточной башни можно было насладиться прекрасным панорамным видом в погожий солнечный денек, или закатом, когда лучи заходящего солнца подкрашивали облака в розовые оттенки. Сейчас же, в полумраке и на каблуках, туда лучше было не соваться. О том, что башня на реставрации, знали все домочадцы, но не Роуз, которая не появлялась в этом поместье уже много лет.
Когда ее силуэт скрылся в арке, я прибавила скорость. Не хватало еще, чтобы она свалилась оттуда, оперевшись о незакрепленный поручень.
– Роуз, постой! Там опасно! Башня закрыта на ремонт, – прокричала я, взбираясь следом за сестрой по винтовой лестнице. Услышав мой голос, она разрыдалась пуще прежнего, но не сбавила шага.
– Тебе-то что? Иди, наслаждайся помолвкой, а меня оставьте в покое.
Естественно, в таком состоянии я не собиралась оставлять ее одну. Света, попадавшего в стрельчатые окна башни, было ничтожно мало, и местами приходилось пробираться фактически наощупь. Роуз спотыкалась и падала, но упорно продолжала свой путь. Тогда стук наших каблуков по каменным ступеням заглушали ее прорывающиеся рыдания.
Выбравшись наконец на крышу, я застала ее на самом краю.
– Роуз, нет! Пожалуйста, не делай этого, – перепугалась я до смерти. Все мои переживания по поводу появления Рича и ревности, которая совсем недавно не давала мне покоя, вдруг показались сущими пустяками.
– Боишься, что окончательно испорчу твою помолвку? – выдала она с горечью в голосе и расплакалась, закрыв лицо ладонями.
Мне было страшно приближаться к краю. Я и прежде боялась высоты, а сейчас защитное ограждение местами и вовсе отсутствовало. Мы стояли на приличной высоте под открытым небом, где свободно гулял ветер, раздувая наши платья, и меня пробирала дрожь.
– Нет, не боюсь, – ответила я, все-таки подойдя к ней ближе и аккуратно опустив ладони на ее подрагивающие плечи. – Плевать на помолвку. Только, пожалуйста, отойди от края.
– Зачем, Софи? Я ведь никому не нужна на целом свете. Спрыгни я отсюда, никто и не вспомнит обо мне.
– Не говори так, Роуз. А как же твой любимый миллионер в Ницце?
– Нет никакого любимого. Заморочил мне голову, а на деле оказался мошенником. Влез в огромные долги и фактически продал меня в рабство мафии.
– Продал? Мафии?! О чем ты? А как же все эти фото из дорогих отелей и яхт-клуба? Ты на них такая счастливая…
– Все это лишь красивая ширма. Я не могла съехать с отеля, пока не выплачу долг. Тут или отработка, или тюрьма. От таких людей не сбежишь, из-под земли достанут. В итоге, последние два года я жила в крохотной каморке с тараканами и пахала горничной в две смены. А на той яхте я обслуживала вечеринку в качестве прислуги. Так что не отговаривай меня, Софи, моя жизнь – сущий ад.
– Но у тебя есть семья: я и мама. Почему ты не обратилась к нам?
– Мама? – рассмеялась Роуз сквозь слезы. – Очнись, Софи, разве она была у нас когда-то? Нет, наша мать только и делала, что пыталась извлечь из нас выгоду. Тебе еще повезло, что она не разглядела в тебе должного потенциала, зато меня использовала по полной, искалечив и тело, и душу.
– Что ты имеешь ввиду?
Роуз повернулась ко мне, и я замерла. Она у нас и правда была настоящей красавицей. Даже сейчас в лунном свете от ее заплаканного лица с выверенными, почти кукольными чертами я не могла отвести глаз.
– Это случилось еще до Адама. Я тогда училась в колледже и впервые влюбилась. Он был моим преподавателем, пришел к нам на стажировку. Стоило нам столкнуться в дверях, я сразу поняла, он и есть тот самый.
Роуз улыбнулась своим воспоминаниям, а я, пользуясь случаем, взяла ее за руки и потянула на себя, шаг за шагом уводя от края крыши.
– Что было дальше?
– Это была красивая история. Мы скрывались ото всех, но были счастливы вместе. А потом я узнала, что забеременела.
Сестра опустила ладонь на свой плоский живот, словно и сейчас переживала прежние чувства. Из ее глаз с новой силой полились слезы.
– Джейк предлагал сбежать. Он хотел этого ребенка, даже обрадовался. Но я струсила. Решила сперва поговорить с мамой, надеялась, она все поймет.
– Почему я слышу эту историю впервые?
– Мама подсунула мне снотворное, очнулась я уже в больнице. Они меня даже не спросили. Представляешь?! С тех пор я не могу иметь детей.
– Мне очень жаль, Роуз, я и не знала. А Джейк, что стало с ним?
