Из размышлений меня вывел звук подъезжающий скорой помощи. Автомобиль припарковался у ворот, в которые зашла женщина в синей форме с медицинским чемоданчиком в руках.
Констатировали смерть, Егорыча увезли, а я остался посередине комнаты, расстроенный и опустошенный. Нужно же что-то делать, заняться похоронами.
Глава 32
РОДИОН
Месяц выдался тяжелый. Я не находил себе места. На работе все валилось из рук, но и уйти в отпуск или взять несколько выходных, помимо тех трех дней, что брал на организацию похорон, тоже не хотел. Работа была единственным моим антидепрессантом. Раньше. Я погружался в нее с головой, засиживался часто допоздна, хоть чем-то заглушал проникающие во все щели дурные мысли.
Казалось, что этот клубок невозможно распутать. Я должен был хоронить жену, и сейчас знать как это все делается. А вместо этого лежал в больнице. И все что я мог – это злиться на себя, что даже не проводил Олесю в последний путь. И сейчас, занимаясь организацией похорон для Ильи Егорыча, мне было гадко еще сильнее.
Я злился на Дашу, не уверен, что на нее, просто она в тот момент была рядом.
Она очень сильно помогала, а вечером оставалась у меня. Ненавидел в себе две противоположности. До произошедшего думал, что отпустил немного прошлое, что готов принять подарок от судьбы, хоть его и не заслужил. И вот снова смерть близкого человека бередит душу, выпуская притаившихся демонов на свободу. Они нашептывали мне, чтобы я прогнал Дашу, отправил ее домой, там ей будет лучше без меня, а мне без нее.
А вторая часть меня говорила, что не надо искать причины, что я сам их выдумал, чтобы снова отдалиться. Хватит! Неужели ты не чувствуешь, что я люблю ее и, если твои демон не в состоянии ее тоже полюбить, то ему лучше заткнуться и самому проваливать ко всем чертям. Не докатиться бы с такими "диалогами" до шизофрении.
Обнял Дашу крепче, вдохнул ее аромат и уснул. А приснился мне Егорыч, который говорил «Не дури!», обнимал женщину, которую я видел только на фотографии, и качал укоризненно пальцем, грозя всеми карами, если я упущу свою любовь.
Я принял для себя, что люблю Дашу, что она мне очень важна, но я не говорил ей этого. Для женщины важно слышать подобное. Олеся часто спрашивала «ты меня любишь?». Я отвечал «Угу, люблю-люблю, конечно или просто да». Я действительно любил жену, но, наверно, не ценил. Не ценил в той мере, в которой нужно было, воспринимал как должное. Все мы так делаем, не зря же появилась поговорка про «потерявши плачем». С Дашей все по-другому.
Она весь месяц оставалась у меня, готовила ужин, принимала ванну, мы засыпали вместе, терпела мою угрюмость - мог за весь вечер не проронить ни слова. Близости между нами не было, когда приходили те самые "демоны" и говорили, что это знак, что не умри дед, то у нас все бы уже было. Вспоминал как тем утром я хотел ее, когда дарил цветы и видел как блестели ее глаза. А раз так случилось, то и не стоит продолжать, не на это ли указывают свыше? Но когда Даша засыпала у меня на груди, тихо сопела в район шеи, я четко понимал, что не на это, не для этого встретил ее.
Сегодняшним вечером мне захотелось купить ей мороженное, хотя на дворе стоял уже ноябрь.
Я накинулся на нее как изголодавшийся путник. Если бы Даша сказала "нет", я бы остановился. Но она не сказала, а во мне все дрожало резонансом, желая разорваться на мелкие части, если я не получу желаемое. Даже не помню, когда так в последний раз хотел женщину. Да, с Дашей всегда все иначе.
Зашел, она удивилась мороженному, положила его холодильник, откладывая на потом. А когда она закрыла его дверцу, в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние, и оказался позади нее. Мы замерли, в груди все клокотало, и единственное, что могло это немного успокоить – Даша. Касаюсь носом ее шеи, волосы, завязанные в пучок, открывали прекрасный простор для действий. Она пахла летним днем, как тогда на озере, чем-то сладким, будто полевой цветок, пригретый лучами солнца на луге. Она обернулась, не успел поцеловать в районе между лопаток, только пару раз шею. Ее пунцовые щеки и смущенный взгляд сильнее распыляли, ладонями оглаживал талию, поднимаясь выше, сжимая груди, спуская лямочки неуместного здесь бюстгальтера. Целовал ключицы зажимая ее между холодильником и собой. Она вздохнула, и это ее «оох» спустило курок, натянутый механизм разжался. Я впился в ее губы, проникая языком, алчно и жадно, не встречая сопротивления. Подхватил ее под ягодицы, Даша обвила меня ногами, холодильник зашатался, недовольный нашим напором, но рядом был стол, на который я так благополучно усадил свою сладкую девочку, раздвигая шире ее бедра и подходя вплотную, размещаясь между них, не прекращая целовать ни на секунду, чтобы кислорода не осталось совсем, чтобы и если и думала терять сознание, то только от его нехватки.
Даша отвечала на поцелуй, сминаемая моим натиском, потянула футболку, разрывая поцелуй, и тут же возвращая губы обратно. Точно, была еще одежда, от которой нужно было избавиться, но так не хотелось на нее отвлекаться. Одной рукой продолжал держать саму девушку, второй стягивать ее джинсы, сразу вместе с бельем, жалея, что она не в платье. Затем снял свои, откидывая их вглубь комнаты. Если я раньше думал, что взорвусь на мелкие кусочки, то, когда членом дотронулся до ее горячих складочек, просто прикасаясь к входу, думал сам отключусь, как юнец-девственник в свой первый раз. Даша тяжело задышала, ее дыхание углубилось, грудь заходила ходуном. Я замер, давая ей пару секунд перевести дыхание, но не больше, чтобы не дать страху приблизиться.
- Просто дыши вместе со мной, - выдохнул ей в губы, лаская дыханием уста и покрывая невесомыми поцелуями скулы.
Толчок. Ее «болезненный» стон на выдохе, закрытые глаза и приоткрытые губы. Лучше, чем в моих фантазиях. Как я и думал. Запечатлеть бы этот стоп-кадр. Ужасно красивая. Казалось мы не двигались вечность, но прошло всего пару секунд. Влажная, разрешающая, пробуждающая тот огонь и напор. Я уже в процессе жалею, что не сдержался, но не могу остановиться, замедлить темп. Врываюсь в ее приоткрытые губы, посасываю нижнюю, вторгаюсь с языком.
Толкаюсь до упора. Чувствую, что член уже пульсирует. Толчок, еще и еще один. Черные пятна перед глазами, ноги сводит почти судорогой. Чувствую, как она замирает, наполняемая мной. Боюсь посмотреть ей в глаза и увидеть там разочарование, поэтому утыкаюсь лицом в ее так и не снявшую майку, через которою все еще пробивались соски, не согласные с таким быстрым развитием событий, распаленные, но не удовлетворенные. Что я там говорил? Что женщине нужно в первую очередь приносить удовольствие?
Она гладит меня по волосам, целует в макушку, еле держусь чтобы сдержать слезы. Я все еще в ней и мне стыдно за свою болезненную страстность. Ругаю, что накопил ее в себе, сдерживался, а после просто сорвало крышу. Но надо быть мужиком и принимать ответственность, можно же дальше постараться.
- Ты как? – нашел в себе смелости поднять глаза и посмотреть на Дашу.
Она смущено улыбнулась, отвращения на лице точно не было, значит не все потеряно, и у меня есть шансы реабилитироваться. Хотя она может и скрывать свои истинные эмоции, не показывать мне, чтобы я не расстроился.
