— Что за кошка тебя за жопу укусил?! — возмутилась фенек, обжигая его изнутри злостью, тесно граничащей со стыдом и обидой. — У него на шеи брачная метка!
— Мою — никто не кусал. А вот ты явно не прочь, чтобы на твою обратили внимание.
В ответ Вэл разразилась тирадой на ирашском языке. Эмоции у неё менялись с головокружительной скоростью. Про себя она думала, разумеется, тоже на родном языке. Поэтому он ничего не мог понять из-за ненавистного языкового барьера.
Самое раздражающее заключалось в том, что даже на подполье не так уж и легко оказалось купить свежую кровь оборотня. Местной полукровки — легко. Но не факт, что она будет уметь хотя бы здороваться на ирашком языке. А ту, что ему предлагали за бешеные деньги, в основном жертвовали оборотни из Мумбреша и Шемуана. Один пронырливый делец намекнул, что вполне реально достать кровь выходца из любого королевства Ираша, но не совсем добровольно. Ценник называть не спешил. Да и в целом откровенностью не отличался. Разумнее было с ним не связываться.
— Я тоже могу говорить на непонятном для тебя языке: долго и упоительно. Тебе нравится не понимать ни слова из того, что я сейчас говорю? Думаю, вряд ли. Так какого тёмного ты мне нервы мотаешь? — разъярённо прошипел на флемоанском Марсель.
Чудесным образом его речь возымела над ней эффект. Фенек резко замолчала, сжав и оскалив зубы. От эмоций он отгородился, не желая быть прокрученным в мясорубке, что она сердечно для него подготовила. Не нужно было заглядывать ей в голову, чтобы знать какой раздрай там сейчас происходил: выражение лица и взгляд а-ля «завтра я иду убивать», не оставляли простора для интерпретации.
— Ладно, мне не стоило вмешиваться, — процедил он сквозь зубы на саларунском языке. А, увидев, что её начала отпускать эта ситуация, не удержался и добавил: — Откуда мне знать, что и как там у тебя чешется? Может зуд нестерпимый. Вот только не забывай, что ты им интересна исключительно из-за гормонов. В остальное время они даже не посмотрят в твою сторону.
— Ничего у меня не чешется! — схватив за воротник на рубашке, прорычала ему в лицо фенек. — И чем я плоха? Руки, ноги — всё на месте!
— На месте, как и остальные части тела. Я в курсе. Но давай посмотрим правде в глаза: объективно говоря, ты — страшненькая.
— Ничего подобного, я нормально выгляжу!
— Кто тебе такую глупость сказал? Мама или бывший парень?
— Никто, сама знаю!
— Сколько у тебя бывших парней?
— Не твоё дело! — её глазки забегали, а на яблочках щёк вспыхнул очаровательный румянец.
На мгновение Марсель залюбовался её смущённой мордочкой, а стоило осознать, что за противоестественное желание в нём снова вспыхнуло — как ушатом ледяной воды окатило. Он схватился за серёжку на правом ухе и продолжил говорить то, во что сам не верил:
— Не удивлюсь, если у тебя в личной жизни одно перекати-поле гуляет. Мало того что уродилась страшной, так ещё и характер до того паршивый, что ни один нормальный парень не рискнёт подойти.
— Да хватит уже! У тебя не получится. Я знаю, что это бред! Да, я не красавица как твоя сестра. Но и нестрашная! — рыкнула Вэл и обратилась к Гросу, продолжающему притворяться спящим: — Старший детектив, скажите ему!
— Без понятия, я не компетентное в этом вопросе лицо, — мгновенно соскользнул он, не желая быть втянутым в их конфликт. А смекнув, что поторопился и ответил слишком быстро, попытался на них наехать: — И вообще…
— Три часа давно прошли, сделка больше недействительна, — перебил его Марсель, предугадывая железный аргумент, после чего снова сконцентрировался на неверной напарнице: — Значит решила апеллировать к мнению третьего лица? Чего же тогда общественный опрос сразу не устроить?
— …надо было ещё беруши прихватить…
— Если понадобится, то устрою!
— Бесполезно, люди будут из жалости говорить, что ты ничего такая — симпатичная. Никому воспитание не позволит сказать правду тебе в лицо.
— Никому, кроме тебя, — брезгливо поморщившись, выплюнула она.
— …или хотя бы наслать порчу…
— Ну, мы же не чужие друг другу. Кто, если не я?
— На, пей, — фенек протянула руку открытым запястьем вперёд. — И я расскажу, кто ты.
Он даже удивиться не успел, как Грос резко сдёрнул маску с глаз и грубо схватил её за запястье, чтобы вернуть руку на место — на собственные колени. Его предплечье при этом аномально растянулось.
— Быстро успокоились оба.
В дополнение к грозному тону он каждому заглянул в глаза, убеждаясь, что они его услышали и попытался убрать руку. Но не тут-то было. Теперь уже Вэл схватила его за пальцы, чтобы потянуть в противоположную сторону, наблюдая, как рука ещё сильнее растягивается.
— Ого! Ничего себе…тянучка! Это ваше свойство, как ведьмака?!
Нервно вырвав свою конечность из её лапок, Грос откинулся обратно на спинку кресла, прикрыл глаза и что-то забубнил на незнакомом языке, отдалённо напоминающим витиеватый диалект шемуанского — разнотональная тарабарщина лилась из него звонкой, весёлой песнью, и совершенно не сочеталась с опустошённой физиономией.
Рикард
В последние дни Дарси странно себя вела. Они находились в свободных отношениях, и Рик знал, что почти каждые выходные к ней в постель заглядывали другие оборотни. Он не видел в этом проблемы, поскольку не давал ей никаких гарантий на стабильное совместное будущее. Да и, откровенно говоря, не смог бы — они разных видов. А если говорить совсем уж начистоту, сам не отказался бы от альтернативы. Его сегодняшняя верность одной конкретной женщине носила исключительно вынужденный характер, потому как у него банально не оставалось времени искать за пределами отдела другие варианты.
Однако ничто не вечно — славной идиллии пришёл конец. Он не мог и дальше закрывать глаза на происходящие перемены в их отношениях, как бы его не соблазняла эта идея. Было необходимо разобраться, в чём заключалась проблема, чтобы понять: стоило напрягаться и решать её, или разойтись разными дорожками.
— Мне показалось, или кое-кто меня избегает? — шутливо спросил Рик, зайдя в прозекторскую.
— Можно и так сказать, — холодно ответила Дарси и продолжила печатать на клавиатуре. — Рада, что ты это заметил спустя почти две недели.
— Да ладно тебе, куколка, ты сама знаешь, у нас последние дни были загруженными. А насчёт нас… прояснишь ситуацию?
— И что же тебе непонятно? — её ярко накрашенные губы искривились в горькой усмешке.
— Это личная обида или обстоятельства?
— Да ты, должно быть, издеваешься… Рик я устала!.. Поначалу это было даже весело — дразнить эту суку конфеткой, которую она никогда не попробует. Но сейчас я уже понимаю, что оно того не стоит. Да, ты — шикарный мужчина. Заниматься сексом с тобой мне нравится, но не настолько, чтобы участвовать во всём этом. Она даже частного детектива наняла, чтобы следить за мной!..
