Вся эта пытка длилась невообразимо долго! К концу речи прокурора народ на площади шумно требовал для убийц более жестокой казни, чем какой-то там топор.
На этом бы и закончить, однако прокурор пожелал продлить «удовольствие» и дать слово приговорённым:
– Здесь и сейчас я перечислил ваши преступления! – воскликнул он, и усиливающая магия разнесла голос не только по площади, по всему городу. – Признаёте ли вы свои деяния?
После этого зазвучал отрывистый, каркающий смех.
В общем, голоса преступников тоже усилили. Уж не знаю, как с этими двумя обращались в застенках, но оба были точно не в себе.
Умом пока не тронулись, там звучало скорее отчаяние. Словно оба до последнего верили, что их каким-то чудесным образом спасут. Ведь заказчик, судя по перечисленным именам и титулам жертв, ой как непрост.
Приговорённые веселились, издевались над словами прокурора. Тот позволял, будто нарочно подогревая толпу.
В итоге мы услышали:
– Всё? О, нет… – речь шла о перечисленных эпизодах.
Как и подозревалось, следствие выявило не все деяния. Были ещё.
Опять смех, и один из будущих покойников принялся перечислять новые имена, добавляя обстоятельства смерти.
Марго к этому моменту перестала зажимать уши и побледнела лицом.
– Почему из них не выбили имя заказчика? – не выдержав, прошептала она.
– Полагаю, заказчика они либо вообще не знают, либо там сильнейший блок, закрывающий личность не только от менталистов, но и от них самих.
Что снова подводит к выводу, что заказчик очень непрост. Он баснословно богатый и влиятельный, или же бесконечно талантливый маг.
Мы слушали имена других жертв, Марго стала почти безучастной. Но лишь до момента, когда прозвучало имя её отца.
Маркиз – да, именно маркиз, ибо ещё не успел вступить в герцогские права, – Сонтор.
Я очень удивился. Потом испугался истерики от Маргариты, но леди осталась относительно спокойна. Выпалила тем же шёпотом:
– Не может такого быть! Маркиз погиб!
Я помнил эту историю, она была банальной до зубного скрежета. Сонтор крайне неудачно упал с лошади в одной из поездок.
Ничего подозрительного. Вообще ничего!
И не будь тут Маргариты, я бы, вероятно, промолчал, но…
Вдох, я активировал кольцо связи и приказал одному из наших безопасников, присутствовавших на площади под видом простых горожан:
– Возмутись. Скажи, что маркиз Сонтор умер при падении. Ты бывал в герцогстве и точно знаешь. Приговорённый лжёт, зачем-то оговаривая себя.
Безопасник сказал. Его голос никто не усиливал, поэтому мы не слышали, но до кого надо слова долетели.
После этого снова раздался истеричный смех и снисходительное объяснение, что с лошади проще упасть при чьей-то помощи, нежели самому. Мол, это ведь идеальное убийство! Несчастный случай на дороге – сколько таких происходит? И только полный идиот способен поверить в то, что такой блистательный наездник как Сонтор способен свалиться сам.
Что зацепило меня? Только одно: эти двое не врали. Их интонации и само построение фраз чётко свидетельствовали – сказанное правда! От и до.
Маргарита тоже это понимала. Её глаза стали большими, словно кукольными.
Приподнявшись, я несколько раз стукнул кулаком в стенку кареты, подавая знак вознице. Потом не выдержал и добавил:
– Хватит! Поехали отсюда!
Карета дёрнулась, затем тронулась.
– А как же эксперимент? – сглотнув, после очень долгой паузы спросила Маргарита.
– Да в бездну такие эксперименты! – неуместно огрызнулся я.
Глава 21
Маргарита
Я не знала лорда Сонтора младшего, и моим отцом он, разумеется, не являлся. Однако то, что я услышала, и в каких выражениях-интонациях это прозвучало, вызвало шок.
Ещё большим шоком стало понимание – лорд не погиб. Он кому-то мешал, и его убрали. Так может и Сонтор-старший умер не сам?
Я молчала, пытаясь переварить полученную информацию, но переваривалось плохо. Я просто сидела и тупила, глядя в обитую шёлком стенку, ещё не осознавая получавшийся пазл.
Георг видимо принял моё состояние за травму – едва мы выехали из ворот, он крикнул вознице:
– Гони, чтоб тебя задрало! Прочь отсюда!
Карета резко ускорилась.
Я уже приготовилась к тому, что снова будем пробираться три часа какими-то огородами, с риском отбить себе всё или вообще перевернуться. Но возвращение в Эстраол оказалось проще дороги в Урмас.
Спустя минут пятнадцать этой гонки карета остановилась. Георг помог мне выбраться на дорогу, после чего активировал телепортационный амулет.
Как и в случае с Брайтами переходов было несколько. Мы, по всей видимости, путали следы.
На пятом я судорожно вздохнула – какая-то роща сменилась каменными стенами двора-колодца.
– Всё. Мы дома, – пояснил Георг.
Здесь меня взяли за руку и повели к небольшой малоприметной двери. После непродолжительной прогулки по коридорам и лестницам, я очутилась в светлой гостиной, оформленной в сдержанном стиле.
– Мяса нам и вина, – скомандовал Георг, выскочившему словно из неоткуда слуге. – Ещё кофе и что-нибудь сладкое для леди.
Слуга низко поклонился и бесшумно исчез.
Меня же избавили от тяжёлого дорожного плаща, заботливо подтолкнули к креслу.
Шок ещё не прошёл, но дышать стало значительно легче, и я спросила:
– А как же семена?
Монарх тихо выругался. В переводе на цензурный реплика означала, что семена нам не нужны.
– Ну и ладно, – я прикрыла глаза.
Недолгая передышка, и я заставила себя вернуться в реальность.
После кофе, запитого неуместным в столь ранний час бокалом вина, стало ещё спокойнее. Или это стены «родного» дворца помогли?
Мысль о том, что я почти признала Эстраол родным, мелькнула и погасла. Я неотвратимо возвращалась в адекватное состояние, хотя по-прежнему не желала сознавать то, что произошло.
Странность со смертью лорда Сонтора – потом. Сейчас лучше вспомнить об актуальном.
И вообще, если следовать принципу «решаем проблемы по мере их поступления», то получается, что:
– Георг, мне очень нужно поговорить с Филинией.
– Хочешь рассказать о…
– Нет, – перебила я. – Не об отце.
Георг пихнул в рот новый кусок жареного мяса, запил вином, спросил напряжённо:
– О чём тогда?
