Ответа на ментальном плане не последовало. Видимо змей вообще неспособен на разговоры, но реакцию я всё-таки уловила.
Шарш не разговаривал! Но он как будто заворчал.
Я удивилась и вынужденно отвлеклась от татуировки. Прямо сейчас я широко улыбалась и кивала Дитриху. Делала это сидя, потому что Георг разрешил нам с Филинией не вставать при приближении важных гостей.
С одной стороны хорошо, а с другой – вызывало неудобства. Приходилось выражать всё своё уважение мимикой и надеяться, что правители других королевств не обидятся…
А если обидятся, то жизнь не сведёт нас снова, давая им возможность отомстить за то, что мы с Филинией сидели, пока они стояли пред нашим королём.
В случае Дитриха Георг встал. С лёгкостью юнца сбежал по ступеням и раскланялся с союзником более тепло, нежели с остальными.
Я же вернулась к мысленному разговору со змеем. Буркнула:
«Не будь ты артефактом, я бы решила, что ты просто ревнуешь. Реагируешь на Тонса нарочно, чтобы я, не дай бог, не влюбилась в этого во всех смыслах привлекательного мужчину. Защищаешь не меня, а интересы Георга. Интересно, ты сам до такого додумался, или Георг тебя попросил?»
Поразительно, но змей всё-таки ответил!
«Ты находишь-шь Тонс-с-са привлекаш-штельным?»
Я вздрогнула, но сказала без раздумий:
«Конечно. Тонс – милашка и красавчик. Это любая адептка нашей Академии подтвердит».
Ну а дальше…
Я подпрыгнула на скамейке и пронзительно завизжала!
Завизжала так, что королева-мать выронила бокал!
А всё потому, что змей… этот гад нарисованный, меня укусил.
Укусил!
Меня!
Прямо в ягодицу и так больно, что сдержаться было невозможно!
Ещё секунда, и я поняла – это конец. Фиаско! Не быть мне ни королевой Эстраола, ни даже герцогиней Сонтор! Потому что до вхождения в наследство банально не доживу. Умру – сгорю от стыда вот прямо сейчас.
Мир изменился. Пространство вокруг трона резко оказалось в окружении обнаживших оружие мужчин. Гостей оттеснили, в круге остались только мы с Филинией и королевой-матерью, а ещё Георг с Дитрихом и его малочисленной свитой.
А упомянутый Тонс уже стоял возле меня, с обнажёнными кинжалами, готовый прикончить любого, кто причинит юной леди Сонтор вред.
Я впала в шок. В жуткий!
А королевский побратим…
– Леди Марго, что случилось? – он стремительно озирался, выискивая моего обидчика. – Почему вы кричали?
А-а-а… Мамочки…
– Леди! – новое требование. – Что произошло?
Филиния тем временем вскочила, на её пальцах появилась магическая плазма. Леди Мирра тоже подпрыгнула, а её веер вдруг превратился в нечто блестящее и смертоносное. Этакую половинку полотна от циркулярной пилы.
Георг… а вот про него не знаю. На короля я старательно не смотрела! В какой-то момент вообще зажмурилась, ощущая как полыхают щёки, а изнутри понимается волна истерического хохота.
Меня укусила татуировка! Поступок в лучших традициях Георга!
Впрочем, чего ещё ждать от узора, который принадлежит королю?
И мне бы успокоиться, но очень, просто жуть как, захотелось уточнить:
«Что, правда глаза колет? Но ведь Тонс правда красавчик. Смотри как хорош в боевой стойке. Не мужчина, а…»
Р-раз, и новый укус.
Нарисованный змей цапнул так, что что я тоже вскочила на ноги и, закрыв лицо руками, всё-таки залилась хохотом.
Тоже мне дуэнья! Моралист зубастый! Я тут целую теорию заговора напридумывала, а он… просто отваживал меня от обаятельного красавчика. Ну не гадёныш?
«Крас-с-савч-ш-шик?» – угрожающе прошуршало в голове.
А в ухо гаркнули, голосом Георга:
– Марго!
Я не могла. Вот просто не могла! Стояла, закрыв лицо руками, и хохотала так, что по лицу катились слёзы.
Прощай макияж.
Трижды прощай репутация.
Но успокоиться я не могла!
– Маргар-р-рита! – позвал его величество требовательно. Кажется, надо мной нависали этаким утёсом.
Судорожный вдох, и…
– Простите. Ничего опасного. Меня… Шарш укусил.
Миг на осознание, и Георг гаркнул:
– За что?
– За по… – я осеклась. – В смысле, за неназываемое в приличном обществе место.
Новая пауза, и тут выяснилось, что я неправильно поняла вопрос:
– Меня интересует не место укуса, а причина. По какой причине Шарш так отреагировал? Что ты такого сделала?
Ы-ы-ы! Какое жуткое невезение!
– Я… не могу сказать.
Тишина к этому моменту стала чуть менее оглушительной – кажется, поспешившие на выручку стражники уже опустили оружие. Пугать людей перекошенными лицами тоже перестали.
Но ситуация по-прежнему оставалась эпичной! Такой, что хотелось провалиться под землю и вынырнуть где-нибудь в районе родного мира. И не показываться в королевском дворце больше никогда!
– Что значит «не могу»? – Георг перешёл на тихое шипение.
Он был в своём праве, но я опасалась, что реакция сюзерена будет не многим адекватнее чем у его татушки. Да и вообще! Я не могла назвать причину при самом Тонсе!
В итоге сказала:
– То и значит. Георг, прости за переполох, это не нарочно. Просто… ну так получилось.
Я опять заулыбалась как сумасшедшая, потому что, невзирая на весь позор, сцена была ржачная. Шерш приревновал к Тонсу! Брюнет хорош, не спорю, но моё сердце принадлежит вовсе не ему.
Новая долгая пауза, и монарх… смирится.
Выдохнул, нацепил на лицо маску невозмутимости и, повернувшись к гостям, принялся разруливать конфликт.
Для начала извинился перед представителями Откейма, которые угодили в эту воронку, затем перед всеми остальными. А вот объяснение дал почти правдивое:
– По непредвиденным причинам, сработал один из артефактов, подаренных мною леди Маргарите. Это было весьма болезненно, поэтому леди кричала. Но всё уже хорошо.
Угу.
Кто-то из придворных даже посочувствовал, но, как ни парадоксально, несколько дам уставились в мою сторону с нескрываемой злобой.
Их взгляды шипели не хуже Шарша. В них читалось: «Артефакт сработал? Ну да, конечно. Ты наглая обманщица! Нашла способ привлечь внимание! Вот же…» Дальше шли явно непечатные слова.
Но самое ужасное – во всём царящем безмолвии снова зазвучал мощный голос церемониймейстера… Он уже не мог держать столь важных визитёров на пороге, поэтому и объявил:
