– Что по каменоломням скажешь? – поинтересовался ашкеназец. – Нам бы решить вопрос с поставками до отъезда.
– А что говорить? Каменоломни пустуют, есть уже готовый к отправке камень. Я десять полных вагонеток насчитала – не успели вывезти заказ. В порту тишина, торговля заглохла. Брат предложил подогнать корабли ночью к пристани, погрузить камни и тихонько отчалить. Жителей сонным заклинанием усыпить, а шум скрыть пологом тишины. Вопрос, сколько камня понадобится для строительства и как быстро найдем корабли, которые прибудут в Каменную падь? Нужно еще учесть, что зимой реки перемерзают, речное судоходство возможно только на главных транспортных артериях. Не успеем по воде камень сплавить. Остается только перевозка по воздуху или железной дороге, если наши артефакторы не придумают, как расширить портал.
– Мда, я тоже обдумывал варианты, – согласился с выводами помощник. – Учитывая, что господин Бобков должен нашей семье, вариант с железной дорогой оптимальный. Вот только императорские проверяющие обязательно сунут нос и зададутся резонным вопросом: а откуда это везут белый камень, если поставки официально прекращены? Ладно, подумаю над этим. Лучше обсудим судьбу Козарей, пока выдалась свободная минутка. Предлагаю дать денег на обустройство и отправить подальше, империя большая.
– В принципе, не возражаю, – прошлась по комнатке, остановилась у рабочего стола помощника, выровняла по линеечке набор письменных принадлежностей, сложила листочки ровной стопкой и посмотрела молодому человеку в глаза, – но мне пришла идея получше.
– Весь во внимании, – ашкеназец подался вперед.
– В имении и потом – в порту – меня не покидало ощущение, что Шумский везде поставил соглядатаев. Зная, как жаждет прибрать к рукам родовое имение с источником, глупо рассчитывать, что он отказался от затеи. Скорее выжидает и присматривает, рассчитывая, что обманемся спокойствием вокруг Каменной пади. Так, почему бы не заняться тем же самым? Что мы знаем о князе? О ближниках, дружине, деловых партнерах или врагах? Ничего. И это необходимо срочно исправить.
Алим облокотился руками об стол, подложил ладонь под голову и с полуулыбкой кивнул, давая понять, что внимательно слушает.
– Предлагаю отправить Михея в Суздаль, снабдить деньгами, чтобы выкупил трактир или постоялый двор в проходном месте, прижился, обзавелся знакомствами. Шпионить или вредить князю не нужно, только внимательно слушать, о чем болтают подвыпившие клиенты. Веньку отправим в помощь. Не объявлялся Шакал? Вот он пусть вынюхивает, копается в грязном белье и ищет компромат на Шумского. Пусть берет на заметку недовольных правлением Агнияра Святозаровича, обиженных, пострадавших от самоуправства.
– Осмелюсь спросить очевидную вещь – интересно услышать твое мнение – а что это даст?
– Что даст знание о слабостях врага, сильных сторонах и увлечениях? Многое! На чем держится власть такого человека? На людях, ближнем окружении, годами создаваемой репутации, предприятиях, приносящих прибыль. С виду Шумские – древний род с вереницей знаменитых предков, но, если копнуть, порода вырождается. Выгодные браки, призванные усилить род, на деле ослабили его постепенным вырождением дара. Пока еще князю удалось прикрыть тылы за счет Данияра. Но, если дед вырастит из наследника подобие себя, крах неизбежен. В наших силах ускорить процесс и вытащить брата из этой клоаки. Мы создадим вокруг Шумских репутацию неудачников, предадим огласке грешки представителей рода, лишим поддержки большинства лояльных семей, заставим терпеть убытки. Проведем такую антирекламную компанию, что князь станет нежеланным гостем на светских приемах и раутах.
– Ниночка Константиновна, позвольте уточнить, каким образом вы желаете это осуществить? – вкрадчивым тоном поинтересовался ашкеназец.
– А с помощью нашей будущей радиостанции, газет, сплетен, – мило улыбнулась. – Вы недооцениваете силу слова. Это мощное оружие, которое в одночасье погубит или же возвысит человека. Имя Кальман прочно ассоциируется с нотариальными конторами и юридическими услугами. Честность и неподкупность, соблюдение интересов клиента – годами создаваемая репутация. Род приложил титанические усилия, чтобы сделать имя, зато теперь имя работает на него. Я хочу, чтобы твое имя было связано со средствами массовой информация. Только правдивые новости и факты, известия со всех уголков империи и зарубежья. Нас будут читать и критиковать, любить и истово ненавидеть, к нам будут прислушиваться, нашим советам будут следовать, наше мнение будет единственно верным. Постепенно мы станем той силой, с которой будут вынуждены считаться сильные мира.
Алим схватился за кувшинчик, чтобы налить воды, но ее хватило на пару глотков. Опрокинув в себя остатки, помощник сухо сглотнул, ослабил узел на шейном платке, наклонил голову вправо-влево до хруста в шейных позвонках.
– Это так невероятно звучит, что может сработать, – наконец, выдал он.
– Поверь, – коснулась ладони ашкеназца, – это работает. В твоих руках сосредоточится такая власть, которую представить не сможешь.
– Откуда ты это знаешь? – заглянул в глаза, будто бы хотел прочитать мысли.
От мага разума ожидаешь чего-то подобного, но Алим, к счастью, не обладал пока этим умением. В ответ на вопрос я пожала плечами и захлопала глазками, возвращаясь к образу ребенка. Вот только помощника этим не обманешь, он изучил меня лучше, чем кто-либо другой.
Нет, не время еще для таких откровений. Однажды он узнает правду, а пока и без того дел по горло.
– Гектор показал будущее? – ашкеназец сам придумал правдоподобное объяснение, что меня вполне устроило.
Отвечать не стала, не желая обманывать друга. В видении Алима ожидал головокружительный успех, какой в самых смелых мечтах не представить. И я постараюсь, чтобы такое будущее наступило.
– Доброе утро! – в библиотеку пожаловали ранние гости.
Савва Никитич в помятом костюме и с капельками влаги на волосах, Ромка с покрасневшими от недосыпа глазами, но шальной улыбкой на лице. Несмотря на уставший вид, оба выглядели довольными, с одинаковым азартом во взглядах и плохо скрытым любопытством.
– Игнат Александрович сказал, вы удачно сходили? – сразу перешел к делу старший Полозьев.
Ага, не терпелось заполучить камни, чтобы приступить к работе. Я жестом пригласила рассаживаться по местам и сдвинула вазу со сладостями на десертном столике, освобождая место. Вышитая салфетка как раз пригодилась, чтобы разложить часть накопителей. Даже в необработанном виде они смотрелись завораживающе. А что будет, когда мастера огранят алмазы и придадут правильную форму? Судя по наступившей тишине, в голову мужчинам закрались схожие мысли.
– Они же переполнены магической энергией, – гулко сглотнув, произнес Варфоломей и невольно потянулся к желтоватым камням со стихией земли.
Я промолчала, наблюдая, какой из алмазов выберет мальчишка и насколько верны предположения о совпадении характеров. Варфоломей безошибочно сцапал тот, что приготовила ему в подарок, и замер с блаженной улыбкой на губах. Понимаю, я будто бы обрела часть себя, когда столкнулась с камнем, заряженным родной стихией. Добровольно с "моей прелестью" уже не расстанусь. Улыбнувшись, посмотрела на Савву Никитича, более сдержанного в эмоциях. Но это не значило, что он их не испытывал и в эту минуту не завидовал внуку, которому многое списывалось на юный возраст. Глазами указала мужчине, чтобы взял алмаз. В отличие от Ромки артефактор сомневался в выборе между родственным камнем и тем, что приготовила для Юленьки. По силе малышка переплюнула бы обоих магов земли, поэтому ее накопитель отличался размером и интенсивностью сияния. Не знаю, что в итоге сыграло, скромность или чутье, но Савва Никитич тоже сделал правильный выбор.
