На миг я устыдилась, что потревожила стихии ничтожной просьбой. Однако не такая уж и ничтожная, если вдуматься. Алим возглавит ашкеназский народ, от него будут зависеть судьбы тысяч людей. Брата ждет великое будущее. Наступит ли оно, зависит от того, услышит ли источник просьбу маленькой девочки.
Повинуясь наитию, бросила венец в толщу потока и охнула, когда тот растворился в нем. Как завороженная, гипнотизировала источник, ожидая, что тот вернет корону или же подаст хоть какой-то знак. Тщетно!
Сходила за хлебушком, называется! Спустя час бесплодного ожидания, я поняла, что ответа не будет. Не представляю, как отреагирует Алим, узнав, что угробила реликвию. Что теперь делать? Как брату справиться с печатями? Как инициировать молодых ашкеназцев? Кошмар! Неужели, все пропало?
Возвращалась сама не своя, снедаемая чувством вины и раскаянием. Лучше бы к бывшему великому князю наведалась и забрала настоящий камень! Возомнила себя умнее всех? На, получи! До слез обидно, но я же как лучше хотела!
– Алим, прости, я так виновата, – сходу выпалила, как оказалась в мастерской Полозьевых.
– Нина, наконец-то! Где ты ходишь? – перебивая, высказал негодование помощник.
– Э… ну… а что случилось?
– Случилось? А ты будто не знаешь? – таким возбужденным я ашкеназца не видела.
Тут еще и Осип Ааронович притоптывал от нетерпения поблизости, и Мусечка нервно поедала пироженки из вазочки. Да что бароны? Вся семья столпилась у Полозьевых.
– Что? – испуганно оглядела каждого, выискивая признаки беды на лицах. – Скажете или нет, что случилось?
– Чудо, – судорожно сглотнув, выдавил Алим, – в венском храме вдруг замироточили иконы, а потом здание пронзил яркий поток магического света, который увидели даже неодаренные.
– И… – во рту пересохло от осознания, что я каким-то боком причастна к этому, – что? Там?
– А там, в потоке света висит княжеский венец, который ты забрала час назад, – выдал ашкеназец, и у меня отвисла челюсть.
– Как? Висит? Прямо в воздухе?
– Именно! – поддакнул Игнат. – Признавайся, твоих рук дело?
– Оу! Я-я-а…, наверное, да? Но я просто обратилась к кое-кому за помощью и в-вот! – углядев в руках Демидова морс, потянулась воздушным щупом, наглым образом выхватила стакан и залпом опрокинула в себя, – О! Кхе-кха-кха! – глаза округлились, и я закашлялась, когда поняла, что князь вместо морса утолял жажду хмелем.
В голове сразу зашумело. Я икнула, окидывая родственников мутным взглядом.
– Ай-яй-яй, Григорий Климентьевич! – пригрозила пальцем старику и пошатнулась.
Меня тут же подхватил старший Полозьев, запуская отрезвляющий импульс. А это, на минуточку, будто ведро холодной воды на себя резко опрокинуть. Бодрит, знаете ли.
– С-спасибо, С-Савва Никитич с-за заботу, – взгляд обрел резкость, мысли сразу прояснились.
Игнат за это время выпроводил семейство за дверь. Остались только мы с ним, Алим и оба артефактора. Понимая, что речь пойдет о важных вещах, Савва Никитич активировал пирамидку с пологом тишины. Меня брат усадил на диванчик, укрыл пледом и сам присел рядышком.
– Рассказывай, сестренка, – подпер голову кулаком, – что на этот раз учудила? За Никитичей не переживай, им еще дом возводить и защиту вокруг нашего сокровища строить.
– Сокровища? – встрепенулся Ромка.
– Именно, – кивнула, – и это не только месторождение редких алмазов, которые вы уже оценили. Это, в первую очередь, природный источник магии. Я отправилась в пещеру, чтобы подобрать алмаз для княжеского венца, но быстро поняла тщетность затеи. Поэтому решила обратиться к источнику. Я видела, как корона растворилась в потоке энергии, ждала, что он вернет ее, но так и не дождалась. Решила, что магия поглотила венец, и он навсегда потерян. Возвращаясь, думала лишь о том, как сказать об этом, а в итоге…
– Я так и знал! – Алим аж приподнялся с кресла. – Это ты! Ты сотворила великое чудо.
– Брось! – отмахнулась. – Ничего такого не сделала. Ума не приложу, как венец вдруг оказался за тысячи верст отсюда.
– С легкой руки Цили в народе это явление уже окрестили «Венским знамением», – усмехнулся помощник, – она с ума сойдет, когда узнает, кто приложил руку к этому чуду.
– Может, не надо, а? – взмолилась. – Не надо никому знать о моем участии.
– Поздно! – ашкеназец ухмыльнулся. – Мама уже догадалась, но я ничего не говорил. Ты сама проболталась.
– Вот же, догадливая какая, – поникла, – надо возвращаться, да? Тебя наверняка уже хватились. Раз уж княжеский венец явился в храме, то кандидаты уже слетелись, как мухи на мед.
– Мухи на другую приманку слетаются, но смысл верный. Нам пора возвращаться. Савва Никитич, – Алим уважительно кивнул родственнику и протянул руку, – Варфоломей. Надеюсь на ваше благоразумие. Нина передала вам бесценные знания нашего народа. Надеюсь, вы найдете им достойное применение и создадите такую защиту для нашего главного сокровища, которую ни один враг не взломает.
Сначала старший Полозьев, а потом и младший ответили на рукопожатие ашкеназца, заверив, что они ответственно подойдут к заданию. С помощью древних рун возведут неприступные стены, а земли укроют такой же системой, какая сейчас оберегает Каменную падь.
Тепло распрощавшись с остальными членами семьи, мы спешно вернулись в Вену. Циля уже извелась в ожидании и устроила штаб-квартиру в гостиной нашего с братом люкса.
– Где пропадали? Что так долго? Вы хоть понимаете, что творится в совете? Старейшины в шоке, князья разводят руками, хранитель напряг помощников, и они перетряхивают архив.
– А в чем проблема? – осторожно поинтересовалась у девушки. – Ну, появился венец в храме. Так, пусть молятся на него и радуются. Чего панику разводить?
– Как чего? – лисичка всплеснула руками. – К венцу же никто прикоснуться не может. Старейшины решили, на это способен лишь избранный богом кандидат. Первыми, конечно, отправили претендентов на пост великого князя и…
– И что? – синхронно спросила вместе с Алимом.
– Поздравляю, одним соперником меньше, – фыркнула Циля. – Кстати, в семье Леви траур. Барух Хайим сгорел, обратившись в пепел. Бат-Шева с ума сошла, ведь это случилось на ее глазах.
– Шутишь, что ли? – не поверила девушке. – Знаешь, не смешно. Даже врагу не пожелаю такого.
– Если бы, – сестренка Алима тяжело вздохнула, – никаких шуток. Вокруг храма уже собрались толпы. Молятся. Ждут избранника. Герр Айзебэрг проповедует пришествие истинного князя. Народ верит в это и ждет.
– Дела-а! —помощник погрузился в тягостные мысли. – Если взаправду венец достанется избранному, наши планы накроются медным тазом.
– Нет, обидно даже! – насупилась. – Хоть малюсенькой мыслишки не допускаешь, что достоин? А я в тебя верю! Ни секунды не сомневаюсь, нет – точно знаю! Ты, Алим Самон Осипович Леви-Зельман, станешь великим князем ашкеназского народа.
