Кровь – податливый материал, как и вода. При достаточном умении ее можно облечь в любую форму. Шар – самая лаконичная и не требующая затрат. Захватив гроздь таких шариков, вихрем пронеслась мимо менгиров с пленниками, ломая кандалы и прожигая путы. Лизу, Цилю и Петьку подхватила воздушными щупами и утащила подальше от источника.
– Как с резервом? – спросила Пожарского. – Вот, твари! – Поморщилась, увидев, что подручные темника в четырех местах сломали парню ноги, чтобы поставить его на колени.
– Хватит, чтобы спалить это место дотла, – кусая губы, чтобы скрыть боль, процедил Петр.
– Дотла не нужно, – поочередно коснулась каждого из пленников, запуская исцеляющую волну.
Чтобы выиграть немного времени, ударила серией концентрированных пульсаров по главному темнику. Пока тот укрылся за щитом, дополнительно наложила на Петра обезболивающее плетение. Когда выберемся, парня быстро поставят на ноги, а сейчас на него времени нет. Тем не менее, Пожарский – сильная боевая единица.
– Щит вас прикроет, но ты головой за них отвечаешь, – активировала пирамидку Полозьева и кивнула на перепуганных девушек.
Лисичка жалась к Лизе, которая трепетно обнимала дочку, покрывая ее личико поцелуями. Скрипнув зубами, жахнула по темнику воздушным смерчем, чтобы носа из-за щита не высовывал. Однако рассчитывать на длительную передышку не стоило, мои потуги ненадолго задержали тварь. Скоро она придумает, как до меня добраться.
– Циля, – позвала лисичку, трясущуюся мелкой дрожью. – Соберись! Еще истерики тут не хватало. – Бесцеремонно похлопала ее по щекам. – Помощь близко. Алим, Игнат и остальные бьются в шаге от нас. Но еще ничего не закончилось, и поэтому ты должна помочь. Как хочешь, но прикрой этого оболтуса. Темнику нужна Дашенька, и я опасаюсь, как бы он не удумал какую-нибудь пакость.
– И чего это я оболтус? – обиделся Пожарский. – Сам, что ли, не понимаю? Между прочим, это ты – щит, вот и прикрывай, пока мужчины будут сражаться.
– Между прочим, я не только щит, – хмыкнула в тон парню и обрушила на врага «огненный дождь», формируя заклинание высшего порядка одним лишь усилием воли. Жаль, что нельзя им ударить в полную силу, чтобы не задеть своих. – Я еще маг-универсал. И, вообще, как ты намерен сражаться с этим? – указала за спину, где темник, отгородившись щитом, творил что-то мерзкое, несмотря на мои усилия его достать.
Обычно энергия в источнике собирается в чаше и по виду напоминает тягучую концентрированную жидкость. Здесь же чашу наполняла черная субстанция, которая бурлила под воздействием заклинания. Рядовые темники отступали под натиском разъяренных пленников, жаждущих мести за убитых товарищей. Главный монстр терял превосходство в численном количестве, но не в силе. Потоки людской крови только добавляли мощи поганому святилищу.
Егорку темник сковал путами и держал при себе, а сам стоял на коленях подле чаши и нараспев читал заклинание на незнакомом языке. Под воздействием магии маслянистая поверхность источника бурлила, исторгая на поверхность крупные пузыри. Они не лопались, а росли, обретая человеческие фигуры. Но это обманчивое сходство, потому что первая же тварь, ступившая на бортик чаши, была похожа на оживший ночной кошмар. Чертами он напоминал Саржина, но в нем ничего не осталось от знакомого парня. Оскаленная пасть с острыми, как иглы, клыками и черная кожа. В сочленениях суставов и по длине позвоночника выросли костяные наросты. Руки превратились в когтистые, трехпалые лапы, а уродливые ноги больше напоминали звериные копыта. Големы или нежить? Зависит, из чего их создали.
– Тела! Он использует тела жертв, – догадалась я.
Демоны – самое подходящее название ожившему ужасу. Нужно забрать убитых, чтобы темник не направил их против нас. Встревоженным взглядом отыскала Ольгу, и удивилась, обнаружив рядом Тамару.
– Жива? – моргнуть не успела, как переместилась к ним и с волнением уставилась на обескровленное тело подруги.
Ответ не требовался. Я и сама уже видела, что жизнь еще теплится. Ольга сильная, боец по натуре, маг. Обычный человек уже умер бы от болевого шока, а она держалась. Машинально закрыла подругу щитом и запустила исцеление. Нож, торчащий из горла девушки, выглядел жутковато. Однако именно он и сохранил жизнь, одновременно причиняя невыносимые страдания. Будь у меня хоть одна лишняя минута, я бы вытащила кинжал и залечила рану. Но твари, которых поднял из источника темник, уже рвали ребят на части.
– Я позабочусь о ней, – вызвалась помочь Беркутова, но я только криво усмехнулась.
– Не от твоей ли заботы Оля умирает?
Целительница поникла, не смея ничего возразить в ответ. Но тут же вскинула голову и твердо посмотрела в глаза.
– Я удержу, чего бы это не стоило. После я приму любое наказание, но сейчас она погибнет без моей помощи.
– Только попробуй не удержать! Иначе пытки темников покажутся легкой щекоткой. Я отдам тебя Игнату! И князю Орлову, – пригрозив, я перенесла Олю в сторонку и расположила неподалеку от своих. Ну, и Тамару заодно, может, и вымолит прощение, если спасет девушку.
Моя помощь требовалась ребятам, получившим неожиданное боевое крещение. Я переместилась к ним и ударила воздушным молотом по ближайшему демону. Он сплющился, но не вышел из строя. Тогда я призвала свет – единственную силу, способную противостоять порождениям тьмы. Заклинание, которым Лука уничтожал печати, прочно отложилось в памяти. А воли и желания покончить с этой мерзостью хватало в избытке. С первого же попадания демон превратился в гнилую кляксу, которую ребята слаженно залили огнем. Используя эту нехитрую схему, мы живо перебили опасных тварей, а дальше настал черед главного темника. Луч света с шипением врезался в грязно-коричневую сферу его щита. Монстр сбился с речитатива и обернулся, сверкая неестественно-зелеными глазами в темном провале капюшона.
– Получи, гад! – Ударила россыпью остро заточенных пластин, сформированных с помощью родового дара, а следом жахнула световым пульсаром, слепящим глаза. Ничего, я подберу плетение, которое развеет твою поганую защиту! – Это тебе за Сашку Саржина. И за Олю!
Зрение восстановилось быстро, вот только противнику хватило мгновения, чтобы сместиться и прикрыться заложником. Но у меня получилось достать гада и сбить щит! Балахон больше не закрывал темника, а иллюзия развеялась. В святилище воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь сиплым дыханием раненых. Не нашлось никого, кто бы не узнал этого человека. В голове не укладывалось, как он мог так искусно притворяться.
– Теперь у вас нет выбора, – ухмыляясь, заявил будущий император. – Подчинитесь и служите мне, или умрите!
– Зачем, если власть и так принадлежала тебе по праву рождения? – невольно вырвался вопрос.
Потрясение оказалось настолько сильным, что я оцепенела. Наши робкие подозрения насчет цесаревича – детская игра в песочнице. Невозможно так измениться в одночасье. Любая наука требует длительного обучения. А это означало только одно: навыки наследнику прививали на протяжении всей жизни.
