Книга Темная страсть, страница 32. Автор книги Ларисса Айон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Темная страсть»

Cтраница 32

— Не надо.

— Я вижу твои шрамы, Кай. Такова моя природа. Я могу использовать их, вскрыть, сделать тебе хуже. — Она прикусила губу, задаваясь вопросом, не нанесла ли только что еще больше вреда. — Или могу помочь залечить их.

— Там нечего лечить, доктор.

— Что случилось с тем Кайнаном, которого я знала? Смешливым, нежным, заботливым, непринужденным?

Кайпан рассмеялся, но то был горький, холодный смех.

— Он мертв, Джем. Умер вместе с Лори.

Его жена, которую он обнаружил в объятиях двух разных мужчин в одну ночь — Хранителя, которому всецело доверял, и демона без моральных ограничений.

Рейт. Он отрицал, что спал с ней, но пил из нее кровь прямо перед Кайнаном, и, вероятно, сделал бы и кое-что похуже, не вмешайся Эйдолон.

Он не умер. Он просто прячется…

Внезапно она оказалась прижатой к шкафчику для одежды. Его ручка больно впилась ей в позвоночник, а большие ладони Кайнана сдавили плечи.

— Его больше нет, — прорычал он. — Разве это похоже на нежность и заботливость? — Он надавил чуть сильнее для ясности и отпустил ее. — Ты теряешь со мной время, Джем. Найди кого-то другого для исцеления.

И он выскочил вон, оставив ее посреди раздевалки с колотящимся сердцем и тяжело вздымающейся грудью.

Глава 9

Кровать была удобной, удобнее, чем можно было ожидать в пещере, полной приспособлений и инструментов садомазо. Но Шейд удивлял ее на каждом шагу, и Руна задавалась вопросом, знает ли она его вообще. Хотя, с другой стороны, похоже, у них впереди целая жизнь, чтобы узнавать друг друга — как в качестве любовников, так и оборотней.

Боже, она не заметила, когда это случилось.

Руна вспомнила, как разозлилась, когда узнала о том, что инфицирована, как была напугана, растеряна и одинока, хотя Эрик оставался рядом и помогал ей пройти через это. Она не понимала физических и поведенческих изменений, которые произошли почти сразу же. Боялась за свое будущее, за невинных людей, которых могла ранить, и злилась из-за собственного бессилия изменить ситуацию.

У Шейда есть преимущество над ней, ибо он родился в этом странном, причудливом мире и уже знаком с оборотнями. Но, думала она, рассеянно обводя пальцем кожаный наручник, свисающий с кроватного столбика, этот мужчина привык быть хозяином положения как в спальне, так и вне ее. И то, что он вынужден будет отказаться от этого три ночи в месяц, вряд ли пришлось ему по душе.

Зевнув, Руна взглянула на часы на прикроватной тумбочке. Осторожно, чтобы не разбудить его, перевернулась. Шейд лежал лицом к ней, такой спокойный и умиротворенный. Странное кольцо вокруг шеи сжималось и разжималось, когда он дышал, темный цвет узора был точно таким же, как и узор, идущий по всей длине правой руки.

Руна отвела блестящие волосы с шеи, где его личный символ, незрячий глаз, казалось, видел ее. С каждым вдохом, с каждым выдохом он волнообразно колебался, следуя за ней, в какую бы сторону она ни сдвинулась.

Растревоженная, она провела пальцем вниз по руке, повторяя все выпуклости и впадины его бугристых мускулов, пока не достигла кисти. Символы доходили до самых пальцев, тонких и длинных — тех, что гладили ее, проникали в нее, повергали ее в немыслимый экстаз столько раз, что и не сосчитать.

От этой мысли кровь начала закипать в жилах. Боже милостивый, прямо гормональный взрыв какой-то. Ликантропия многократно повысила ее либидо, а полнолуние усугубило еще больше…

Несколько минут под холодной водой, немного остудят ее пыл.

Она подвинулась к краю кровати, спустила ноги… и в следующее мгновение оказалась втянутой обратно на матрас и подмятой под Шейда.

— Не так быстро.

Голос его был сонным и восхитительно хриплым, а глаза, наполовину открытые под отяжелевшими со сна веками, горели золотом. Его возбужденная плоть тяжело лежала у нее между ног.

— Я собиралась принять душ. Хочешь присоединиться ко мне?

— После. — Он зарылся носом ей в шею, куснул чувствительную кожу. — После того, как закончу с тобой.

— Ты почувствовал мое… э… возбуждение?

Его пальцы нырнули ей между ног и проверили влажный жар там.

— Да, я его чувствую.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Он лизнул место укуса языком.

— Оно разбудило меня. А что?

— А то, — простонала она, отклоняя голову в сторону, чтобы ему было удобнее, — ты сказал, что почувствовал мое желание из Нью-Йорка. Мне просто интересно, всегда ли ты его чувствуешь.

Он поднял голову и посмотрел на нее. Его глаза напряженно горели.

— Мы связаны неразрывными узами бондинга. Мне известно все, что ты чувствуешь. — Он выгнулся и скользнул в нее. — Когда ты хочешь секса, я вынужден тебе его дать.

— Даже если мы в разных штатах? В разных странах?

— Да, но такого больше не будет. — Он пригвоздил ее запястья над головой и задал медленный равномерный ритм. — Моя пара не…

Он с проклятием осекся.

— Тебе не нравится это слово, да?

Хотя бы раз пробежаться ладонями по его плечам, которые вздувались с каждым мощным толчком, вонзить пальцы ему в спину, когда спазмы начнут сотрясать ее тело, но он еще крепче сжал ее запястья.

— Какое слово?

— Пара.

Он покачал головой, и его густые волосы упали на лицо.

— Мне вообще все это не нравится.

Она выгнула спину, чтобы взять его глубже.

— Даже вот это?

Его лицо омрачилось.

— Ты возбуждена, бондинг вынуждает меня услужить тебе.

— Что ты сказал?

— Ты слышала. — Его движения стали более быстрыми, почти механическими. — Давай заканчивать.

— Если ты думаешь, что делаешь мне одолжение, трахая меня, — огрызнулась она, — то можешь остановиться прямо сейчас и трахать себя самого.

Он замер, но не вышел из ее тела.

— Ты никогда бы не сказала мне такого год назад. — Голос его был низким, хриплым рычанием. — Ни одна женщина, которую я когда-либо пускал в свою постель, не осмелилась сказать бы мне такое.

Сверля его гневным взглядом, она попыталась высвободить руки.

— Возможно, потому, что они свисают на цепях с твоего потолка.

— Точно подмечено.

Он взглянул на инструменты пытки и наслаждения, висящие на стенах, как будто выбирая один из них для нее. Эта мысль вызвала трепет, но от страха или от возбуждения, она не была уверена.

— Полагаю, ты хотел бы сделать это со мной?

Он рассмеялся, как будто то, что она сказала, было совершенно за пределами вероятного. Что оскорбило ее до глубины души. Почему он должен наслаждаться этим с другими женщинами, но не с ней? И почему, скажите на милость, это так расстраивает ее?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация