Площадь бурлила.
Толпы людей сновали во всех направлениях, скапливались в очередях к шаурмичным и закусочным с пирожками, покупали напитки у разносчиков или в автоматах с газировкой. Сам рынок был огорожен чугунным забором — моему взгляду открывался внешний ряд лотков и торговых павильонов. Ещё дальше виднелся купол, напоминающий аналогичное сооружение на Хобе. Только выше и вместительнее.
Над куполом скользила оранжевая капсула.
Я перешёл через дорогу и окунулся в сутолоку. Кого здесь только не было! Старики сидели в тени павильонов на раскладных стульчиках и рубились в нарды. Цыгане совали ладони к прохожим, рядом на картоне сидели их босоногие дети. Тут же попадались бочки с квасом, холодильники мороженщиков, сахарная вата, овощи, фрукты, табак и кофе на развес. Странствующий таролог предложил мне погадать. Подтянулсся мужик, смахивающий на сектанта, и спросил, не нужна ли книжка с автографом Джидду Кришнамурти…
Ныряю в ворота.
Меня интересуют задворки Гранд Базара. Выезды, скопления тележек. Перетаскивающие тяжести женщины. Если знать, где искать, работёнка подвернётся быстро.
Ага.
Вот и оно.
Ругающаяся с водителем микроавтобуса тётка.
— Что значит — запил? А кто разгружать будет?
— Мне на точку, Миранда, — уныло пробубнил водитель, худощавый кавказец лет пятидесяти. — Дорогая, не обижайся.
— Пусть даже не суётся ко мне, — рассвирепела торговка. — Так и передай.
Вывинтившись из толпы, я встал прямо перед Мирандой.
— Чего тебе, малец?
Торговка была настолько монументальной женщиной, что занимала добрую половину прохода между павильонами и лотками. За спиной Миранды висели колбаски чурчхелы, громоздились фрукты и овощи, горки разноцветных специй и орехов. Там же стояли баночки с аджикой и ткемали. В глубине палатки тоже хватало еды — кофе, чай, макароны, крупы и консервы.
— Я помогу разгрузить.
Женщина окинула мою сухощавую фигурку скептическим взглядом.
— Не переломишься?
— Постараюсь, — хмыкнул я. — Так вам нужна помощь или нет?
— Много не заплачу, — отрезает тётка. — Разгрузишь машину — дам пятёрку.
— Согласен.
Чтобы не запачкать рубашку, я снял её, бросил на мешок с макаронами у прилавка и сразу приступил к работе. Водила подогнал микроавтобус задом к палатке, распахнул настежь двери и отошёл покурить. Никто не собирался облегчать мою задачу, но я не в обиде. У каждого своя работа.
Солнце раскалённым гвоздём воткнулось в зенит.
Внутри буса — парилка.
Я подтягивал ящики, коробки и упаковки к заднему краю, после чего спрыгивал на землю и переносил товар в те места, куда указывала Миранда. Деревянные ящички с помидорами, абрикосами и виноградом складировал в высокие штабели. Макароны, крупы и баночки с кофе укладывал на палеты возле дальней стены «точки». С арбузами вёл себя очень осторожно — они были тяжёлыми и норовили скатиться на асфальт.
Миранда критически наблюдала за моей работой, а водитель, которого звали Гочей, уже общался со своим знакомым. Сигарета из пальцев Гочи исчезла, вместо неё нарисовалась миниатюрная чашечка кофе.
Тяжелее всего мне дались тридцатикилограммовые мешки с мукой. Матерчатые, неудобные, оставляющие белые следы на теле. Я обливался потом на жаре, пыхтел, но темпа не сбавлял. Всё, что было нужно Миранде, я выгрузил за полчаса. Ещё и разложил по своим местам.
— Держи, — торговка протянула мне хрустящую пятирублёвую банкноту. — Заслужил.
— Спасибо, тётя…
— Ай, брось, дорогой, — отмахнулась женщина. — Какая я тётя тебе? Просто Миранда.
Сунув купюру в карман, я поискал взглядом рубашку.
— На вот, — Миранда кинула мне видавшее виды полотенце. — Вспотел совсем.
Я вытер лицо и руки.
— Если хочешь — приходи завтра утром, — предложила торговка. — Я тебя с завскладом познакомлю. Там работы больше.
На обратном пути я не удержался и купил стаканчик мороженого.
* * *
Платный душ — это что-то новенькое.
Ладно, в Америке такое есть. В европейских городах я мылся за один евро, да ещё кофе в подарок получал. Но это там, в прошлой жизни. А чтобы в благополучно забытых «семидесятых», да ещё в мегаполисе, который смахивает на Сочи, Батуми и Варну в одном флаконе…
В общем, душевой блок обнаружился в квартале ходьбы от рынка. Шесть тесных кабинок, касса, билеты и выдающиеся на входе безразмерные сланцы. Плюс камеры хранения для вещей и пахнущее прачечной махровое полотенце. Водопроводная вода подавалась наверх, в огромную пластиковую цистерну, прогревалась солнцем и лилась на головы клиентов из примитивных тропических леек. Даже бруски туалетного мыла лежали на специальных полочках.
Цена вопроса — три копейки.
Сдав сланцы и полотенце, я вышел на улицу.
Вокруг простирался небольшой скверик. Я отыскал укромную скамеечку и взялся за изучение карты. Фазис, как и большинство приморских городов, был сильно растянут вдоль побережья. Десятки километров. Поэтому «центр» был понятием относительным. Корректнее было бы сказать — «точка притяжения». Гранд Базар и Рыночная Площадь условно примыкали к этой точке, но располагались чуть в стороне от главных туристических маршрутов. И очень далеко от административных зданий с деловыми кварталами. Что интересно, библиотеки были разбросаны по всему городу. Частные и муниципальные, научные и технические. Университетские, само собой. Я выбрал для своих целей Губернаторскую муниципальную. Во-первых, там обслуживали всех жителей города. Во-вторых, это чудесное учреждение располагалось на соседней улице.
Знаете, чего мне так не хватало на островах?
Этих вот громадных советских библиотек. Иначе как храмом знаний такое место не назовёшь. Монументальное здание с портиком, колоннами, потёртыми деревянными дверьми, гулким мраморным вестибюлем. Учреждение вовсе не советское, а имперское, поправил я себя. Но ведь тут реально читают! Людей было достаточно много, и я не сразу дорубил, куда нужно идти. Пришлось обращаться к симпатичной девушке-консультанту.
— Тебе в читальный зал или на абонемент? — спросила девушка, покосившись на мой жетон самостоятельности.
Подумав, я ответил:
— В читальный зал.
— Это на третий этаж.
Широкая лестница с мраморными перилами и ковровой дорожкой. Свисающие с потолка люстры. Красивые витражи на лестничных площадках, бюсты неведомых мыслителей в нишах.
На третьем этаже обнаружилась анфилада из нескольких залов.
Давненько я не видел столько книг…
Стеллажи от пола до потолка, при этом потолки здесь четырёхметровые. Стремянки на колёсиках, мягкие кресла и уголки, ряды письменных столов с милыми сердцу лампами, увесистые тома энциклопедий, подшивки газет и журналов… У библиотечной кафедры скопилась очередь.
