Я смотрела, как он опустил ресницы после моих слов, а потом на его лице появилась легкая усмешка.
— Готовишься меня убить?
— Я — не ты, и никогда не отниму жизнь у человека. Так что я просто подожду.
— Тогда скоро ты это увидишь, если действительно ненавидишь меня.
— Ага. — я фыркнула. — Отлично, Империя будет рад услышать, что ты заранее думаешь о проигрыше. Я бы хотела, чтобы ты страдал, но если кого-то из сильных лидеров, вроде тебя, Вавилона или Империи убьют копы — значит, остальные тоже будут обречены. Такого исхода я не хочу.
— Я говорю не о копах. Они все умрут раньше, чем я. — Помпей оскалился, неприятно шикнув, и схватил мою руку, которой я пыталась продавить ему ребра. — Что ты, твою мать, творишь?
— Пытаюсь сделать в тебе дырку. Чтобы ты, наконец, отпустил меня. Меня бесит твой запах. — я айкнула, когда он внезапно перевернул меня на спину и оказался сверху, прижав одну из рук к постели. — Дерьмо, отпусти.
Я ударила его коленом, пытаясь попасть в бок, но промахнулась и попала по бедру, отчего альфа даже не дернулся.
— Слабо. — произнес он, посмотрев на мою ногу. — Ты, все-таки, омега. Что собираешься делать, если какой-нибудь альфа решит тебя вот так завалить?
— Изобью его. — прошипела я, пытаясь вырваться. Очередное напоминание о том, что природа несправедлива. Как бы меня не воспитывали альфой, в каких бы драках я не участвовала, но мое бедро было едва ли толщиной с мышцами руки Помпея. Гребаная генетика.
— Ты даже меня избить не можешь, хотя я поддаюсь.
— Потому что у меня все тело болит.
— Слабое оправдание. — Помпей наклонился к моему лицу и я замерла. — Любой альфа сильнее тебя. Если будешь при всех отрицать, что принадлежишь мне — можешь попасть в большие проблемы. И от тебя должно пахнуть мной, чтобы перекрыть запах омеги. Он слишком подрывает контроль.
Он отпустил меня и просто сел рядом, пока я отползла подальше, к спинке кровати. После усмехнулся.
— Это ведь твоя комната. Я отдал ее тебе, потому что ты в те времена подобранный мною младший брат лез в мою постель. Интересно, по какой причине? Тогда нравился мой запах?
— Черт. — выругалась я, вздрогнув. — Как же отвратительно это звучит. Я просто привыкла спать, где попадется, вот и все. Твоя кровать попалась мне первой.
Я почувствовала, как с каждым следующим словом мое лицо краснеет, и готова была свалить, лишь бы этого не было. Помпей ведь был отчасти прав. Я чувствовала себя под защитой, когда делала это в юности. У меня впервые появился человек, который мог меня защитить и заботился обо мне, хоть и делал это грубо.
Было ли хоть что-то из этого искренним, или Помпей просто хотел вырастить себе еще одного альфу?
— И как мне мог нравиться твой запах, если я сбегала спать к друзьям? — продолжила я, и почувствовала, как альфа посмотрел на меня. И этот взгляд стал невыносимо тяжелым, словно кто-то положил мне на плечи камень. — Аякс, Лерсон… Даже у Смерти я ночевала. Лишь бы не пересекаться с тобой.
Выдохнув, я замолчала. Зато альфа — нет.
— Раздевайся. — прозвучал в повисшей тишине его голос, и я вздрогнула, повернувшись.
— Чего? Я сказала, что тебе придется принуждать меня — сама я ни на что не соглашусь.
— Я не собираюсь тебя трогать. Пора обработать ушибы. — он бросил на меня такой взгляд, что меня словно полоснуло ножом. — Хочу сделать тебе больно. Но для этого ты должна быть здоровой.
Дерьмо. У меня вырывалась нервная усмешка.
— Пять минут назад ты говорил, что не хочешь причинять мне боль.
— Ты отказалась от отношений. Для чего тогда мне тебя беречь? Раздевайся или я это сделаю.
— Чертов…. ублюдок. — прошептала я едва слышно. Возможно, вообще одними губами, но послушно задрала платье, отворачиваясь к Помпею спиной. — Можешь обработать ушибы там, остальное я сделаю сама.
Вопреки всему, прикосновения Помпея были аккуратными. Я чувствовала, как пальцы с холодным лекарством медленно дотрагиваются до моей спины, как это случалось и раньше. Как бы то ни было, Помпей даже когда я была его братом, всегда заботливо относился к моим увечьям.
— Скажи мне, кто из моей стаи сейчас находится у тебя, а кто мертв? — я перевела тему, лишь бы не вспоминать о прошлом, которое причиняло мне боль. Черта уже была проведена. Я не хотела даже в воспоминаниях возвращаться за нее. Вся моя жизнь с Помпеем была тем, что я хотела смять и выбросить, как лист с неудачной историей.
— Я не помню их всех по именам. — последовал ответ. — Как минимум, трое точно мертвы.
Я сглотнула ком.
— Отпусти их всех в ближайшее время. По-моему, ты слишком много боли и страданий принес тем, кто вообще ничего плохого не сделал. Если ты действительно предлагал мне отношения, а не делал это из эгоизма, ты должен хотя бы немного сожалеть об этом.
— Я не сожалею о том, что сделал с твоей стаей, — услышав эти жестокие слова, я оскалилась и резким движением попыталась отстраниться, но Помпей удержал меня, схватив за плечо. Продолжил: — Сиди смирно. После того, как ты отказалась от меня, как от вожака, некоторые из них стали неконтролируемыми и на моей территории начали делать то, на что я закрыть глаза не могу.
— Они ничего не делали. Просто прятались.
— Паршиво ты знаешь свою стаю. Хреновый ты вожак.
Эти слова были подобны пощечине. Сильной. Болезненной и унизительной.
— Я отлично их знаю. И ручаюсь за них.
— Правильно было бы уничтожить их. Всех, ведь стая это одно целое. Тем более, они меня бесят, но я ищу примирения с тобой, поэтому уже завтра утром будет освобождено первых пять человек.
— Ты слишком жесток с моими парнями и почему только пять человек?
— Не называй их «мои парни», — я ощутила злость Помпея даже через его прикосновения.
— Я всегда их так называла.
— Сейчас я не хочу слышать от тебя таких выражений.
Я шумно выдохнула. Качнула головой и повторила вопрос:
— Почему только пять человек? Допрашиваешь их?
— Да.
Я напряглась, но в тот же момент пыталась сохранить спокойствие. Учитывая то, что разговор был напряженным и то, что от запаха Помпея все тело ныло и кололо, подобное казалось невозможным.
— Так что, теперь ты согласна?
— На что? — я нахмурилась, не понимая, о чем спрашивал Помпей.
— На отношения. Я собираюсь отпустить твою стаю — самое дорогое тебе.
— Иди к черту. — я прикрыла глаза. Невыносимо. — Об этом не было даже разговора. Человек с именем Помпей — самый последний альфа в мире, с которым я соглашусь встречаться. И еще — альфа, потерявший все три метки. Удивительно, но ты собрал оба качества. Тебя тюрьма ждет. А меня — учреждение для омег, после которого меня каждый год будут подкладывать под нового альфу.
