— Откуда такая уверенность в том, что ничего сделать нельзя? — мой голос дрожал. Я вся дрожала. Так, словно внезапно мне стало очень холодно.
— Мы проверили то, что вам вколол Авар Де Кора. Это изобретение научных работников правительства. Оно нацелено на то, чтобы «освобождать» омегу от связи, если она встретилась со своим истинным. Такие случаи были крайне редкими, но инъекция всегда действовала без погрешностей. Она изобретена идеально и их не дает. После ее ввода, омега «освобождается» и ее передают другому альфе, а ее истинный умирает.
— Может…
— В случае с вами она все же дала погрешность? — Норд понял, о чем я хотела спросить. — Нет. Повторяю, все уже было проверенно и этот разговор я начал лишь по той причине, что уверен в своих словах.
— Значит… — я запнулась. Сделала несколько рванных вдохов. — Я могу увидеться с Помпеем?
— Подождите немного. Скоро вас пустят к нему.
Я будто в полном онемении кивнула. Даже спорить с Нордом не стала. Не смогла.
Мне нужно было время.
Перед глазами не плыло, но замирало и каждое мое движение было таковым, словно я находилась на дне глубокого озера, где вода создавала невесомость и в тот же момент давила с такой силой, что я с трудом передвигалась.
Кое-как очнулась я уже будучи на крыльце около дома. Я не помнила того, как вышла к ступенькам и села на них, я даже не понимала того, когда успела сделать кофе, чашка с которым сейчас обжигала руки. Я вообще ничего не осознавала, словно мое сознание по кусочкам рвалось на части.
Помпей. Были дни, когда я всей душой искренне желала гореть ему в преисподней. Я прекрасно помнила ощущение, когда думаешь, о человеке и всеми частями души, желаешь его больше никогда не видеть.
Я испытывала к нему ту ненависть, которая уже становилась состоянием души и, создавалось ощущение, что она уж точно никогда не исчезнет, а сейчас…
Сейчас я не понимала саму себя.
Со смертью Помпея мы теряем все. Сторону Веста. Мою свободу. Все к чему мы стремились и шли, желая победить. Все это рушится и превращается в обгоревшие руины.
И это должно пугать. Ставить в настолько жестокий тупик, что в нем в пору сойти с ума.
Но я в этот момент почему-то думала именно о Помпее. Только о нем. О том, что этого чертового ублюдка скоро не станет, а я никак не могла понять, как вообще может быть такое, что в этом мире его больше не будет существовать.
Нечто такое у меня просто не укладывалось в сознании.
Возможно, я все еще отторгала эту мысль. Воспринимала ее, как нечто за гранью возможного, но реальность остро возвращала к себе. Впивалась в меня своими когтями.
— Мисс Мелисса, вы можете увидеться с мистером Дагером, — на крыльцо вышел Норд. — Осмотр закончен. Он сейчас в спальне.
— Осмотр так и не принес хороших новостей? — спросила, вставая со ступенек.
— Нет. Но для мистера Дагера были подобраны препараты, которые ослабят боль и помогут придерживать его в более-менее нормальном состоянии.
— И как долго он сможет быть в таком состоянии?
— От недели до месяца.
— А потом?..
— Окончательный исход я уже сказал вам.
Я опустила голову. Руки дрогнули и горячий кофе пролился на ладонь оставляя на коже покраснение. Ожог. Но я вся была в таком же состоянии. Словно все тело покрывалось ожогами.
— Я приношу свои соболезнования, мисс Мелисса. Я понимал, что между вами и мистером Дагером имелись сильные конфликты. Когда я сказал о том, что вам нужно вступить в брак с ним, вы сказали, что кто угодно будет лучше, чем он. Даже какой-нибудь бездомный. Но так же я понимаю, что у нас с ним были те годы, которые можно назвать счастливыми. Вы были практически семьей, хоть и жили, как братья. И сейчас я вижу, что вам плохо. Мне жаль, что все произошло именно так.
Я качнула головой. На слова Норда я не нашла, что ответить. Мне срочно нужно было увидеть Помпея.
Покачиваясь, я пошла в дом и, поднявшись по ступенькам, без стука вошла в спальню. Помпей стоял около кровати. Как раз надевал кофту, но я успела увидеть черные вены и на его торсе.
— Я все знаю, — сказала, закрывая дверь и замечая то, как глаза альфы опасно сузились. — То, что ты умираешь.
— Норд рассказал? — в голосе Помпейя послышалась металлическая мрачность.
— Это не имеет значения. В этом доме многие знаю, о твоем состоянии. Норд, врачи, думаю, охрана, присутствующая при твоем осмотреть. Только я, черт раздери, должна была остаться в неведенье?
— Так лучше.
— Неужели? — я начинала злиться. — А если бы я умирала? Ты был бы рад, что я тебе об этом не рассказываю?
— Со мной такое не впервые. Я уже привык подыхать, — Помпей достал сигарету и подкурил ее. — Раньше ты об этом не знала и отлично жила.
— О чем ты?
— Я тебе уже говорил об этом, — он достал сигарету и подкурил ее. — Однажды мне сказали, что я без истинной умру и, поверь, Лиса, я уже давно смирился с мыслью, что долго не проживу. А ты тогда жила отлично. Ничего не чувствовала. Значит, и сейчас продолжишь отлично жить.
— Шутишь? — мои губы дрогнули. — Как ты можешь такое говорить?
— Разве тебе не будет проще?. Из-за чего такая реакция? — уголок губ Помпея иронично опустился вниз. — Или ты переживаешь о своей свободе и о Стороне Веста? Не волнуйся. Эти уебки их не заберут.
Я не понимала, откуда у Помпея была такая уверенность, но чувствовала, что он будто бы дошел до точки кипения, словно Цезарь его окончательно разозлил.
Вот только даже на этом сейчас не могла акцентировать внимания.
— Сейчас речь о тебе, — сказала, отрицательно качнув головой. Мне все еще было ужасно холодно, но будто бы даже не физически и так невыносимо сложно смотреть на Помпея.
— Насчет меня все просто. Продолжай ненавидеть, как и обычно. Сейчас ты испытываешь страх из-за того, что потеряешь человека, с кем ты росла. Это не любовь, Лиса.
— Я сейчас хочу тебя ударить, — сказала на рванном выдохе.
— Или ты просто жалеешь меня? — я даже не заметила того, как он приблизился ко мне, но ощутила то, как альфа наклонился и своим лбом прикоснулся к моему. — Тебе не кажется, что я не тот человек, которого нужно жалеть? Может, я сейчас получаю последствия всей своей жизни. Все подходит к логичному финалу.
— У меня нет жалости. Я… Я просто не понимаю, как ты можешь настолько просто относиться к тому, что умираешь.
Уже теперь уголок губ Помпея приподнялся вверх. Он усмехнулся и в этом я уловила безмолвный вопрос: «С чего ты решила, что я спокоен?». Но вслух он его так и не произнес.
— Были моменты, когда я действительно тебя ненавидела всей душой. Между мной и тобой и сейчас не все хорошо. Вернее, «хорошо» уже никогда не будет. Но у нас было и хорошее. Много. Поэтому я уж точно не могу спокойно отнестись к тому, что ты вот-вот умрешь.
