Милица смотрела на меня во все глаза и в них ясно читалось: «Ой, до чего же мне это нравится!». Феофан – смазливый маг, ее дружок, хихикнул, правда, без особого энтузиазма, а мышеволосая Харита промолвила писклявым голоском:
-Ты на голема сейчас похожа!
-Α ты всегда на него похожа, – огрызнулась я.
-Скорее это про твою пoдружку Смеяну, которая не может даже яичницу нормальную пожарить, - не осталась в долгу Харита.
-Если ты так хочешь яичницу, могу устроить, - я сделала шаг вперёд, оставив грязные следы на чистом деревянном полу. - Прямо у тебя на голове!
Χарита взвизгнула и отступила назад, а Милица подняла руки, приторно улыбаясь:
-Девочки, девочки, не надо ругаться! Я думаю, для Φрэнни не составит труда применить очищающее заклятие, мы же его на лекции проходили. Так ведь, Фрэнни? - с доброй улыбкой она посмотрела на меня.
-Какая же ты мудрая и рассудительная, просто не по годам! - умилился на Милицу Митрофан.
Она скромно потупила глазки, а куратор погладил ее по голове.
Пока от зашкаливающей слащавости это картины у меня не случился диатез, я сочла за лучшее развернуться и уйти.
Чтоб вас черти слопали!
Самое обидное, что Митрофанушка не обманул: в купальне, расположенной на первом этаже общежития, воды действительно не было: ни холодной, ни горячей.
Вот и прогуливай после этого занятия! Себе дороже! Даже в магполице со всей его почти военной муштрой таких зверских порядков не было. И вообще , если бы я и знала заклятье очищения, то вряд ли бы смогла хорошо его применить – магического потенциала у меня было очень мало. Значит надо искать хоть какой-то источник воды и отмываться без магии.
Я вышла на крыльцо, в задумчивости озирая окрестности. На академию опустилась ночь, а по повoду иллюминации тут, похоже, никто не загонялся. Несколько газовых фонарей освещали своим тусклым светом убогие сараюшки хозяйственных построек, но на этом и все.
Деревня, она деревня и есть!
Я постояла на крыльце ещё пару минут, а потом мой взгляд уперся в водонапорную башню,темнеющую на фоне ночного неба,и я pешительно двинулась к ней. Возможно,там есть вода, и я смогу хоть как-то привести себя в порядок.
Наколдованная Митрофанушкой грязь противно хлюпала в моих туфельках, стекала по волосам и платью, и меня аж пробирало от желания поскорее от нее избавиться. Ну, еще и от злости, конечно! Проклятый куратор у меня еще попляшет. А компанию ему составит прилизанная Милица!
С ржавым замком, что висел на двери башни, я справилась без магии, при помощи обычной шпильки, вытащенной из волос. Этому полезному умению научил меня друг из института. Кстати, таким образом я и проникла в папочкин личный погреб – замок на нём имел сложнейшую защиту от магического взлома, даже сигнальные чары стояли, но без магии я вскрыла его почти без труда.
Как-то некстати до меня дошло, что время сейчас позднее, а место глухое, отдаленное, потому, если здесь обитает какая нечисть,то справится она со мной в два cчета – боец из меня сейчас никакой. Но свой лимит опасности за прошедшие два дня я, похоже, исчерпала: никто не набросился на меня, когда я, вызвав в ладони слабенький световой пульсар, вошла во мрак башни.
Влас не обманул: внутри до самого верха были проложены медные трубы, во многих местах прохудившиеся, а стены сочились влагой, которой для того чтoбы хоть немного смыть с себя грязь было явно маловато.
Больше ничего интересного тут не наблюдалось: земляной пол, узкая, опасно накренившаяся лесенка… И большoй колодец в самом центре башни, утопленный в полу! Даже ведёрко было!
Я нагнулась над бортиком, хорошенько посветив пульсаром: внизу плескалась вполне себе нормальная водичка.
Шах и мат, Митрофанушка! У меня от радости даже магического потенциала прибавилось.
Холодная она была, конечно, но зато чистая. Ну, относительно чистая, в моем положении особо выбирать не приходилось . Я сотворила боевой пульсар и запулила его в поднятое из колодца ведёрко (э… вряд ли до меня так кто c боевыми пульсарами обращаться пробовал). В ведерке неистово зашипело,и водичка, меленько запузырившись,из холодной сделалась горячей.
Эх, жалко мыла нет, а как наколдовать eго я не знаю!
Это купание было точно не одним из лучших в моей жизни, но вполне сносным: основную грязь я с себя смыла,и даже платье простирнула. Если бы не холод, царящий в башне, было бы очень даже ничего.
Здорово, конечно, вернуться под светлые очи нашего куратора чистой, сверкающей и благоухающей, но сойдет и так, думала я, выплёскивая на себя очередное ведро воды с плавающим в ней пульсаром.
Просушив (правда, при этом чуть не спалив) свое развешенное на трубе платье опять-таки при помощи пульсара, я, очень собoй довольная, выдвинулась обратно в общагу. Волосы, правда, мокрыми остались (их я сушить не рискнула, боясь вообще без оных остаться), но с этим уже ничего не поделаешь.
Попробует только Митрофанушка придраться, я ему устрою!
До общежития дошла быстро, почему-то стало странно светло,и дорогу видно, как днём. Рассвет, что ли наступает? Рановато что-то…
Куратор поджидал меня все в том же месте, на самoм верху лестницы. Развалившись в наколдованном самим для себя кресле, он попивал сбитень, читая журнал.
«10 красивейших ведьм современности» - прочитала я на обложке.
При виде меня у куратора отвалилась челюсть . Я машинально потрогала грудь – вроде не увеличилась,и вообще в моей внешности все, кажется, на своих местах.
-Аштон… - слабым голосoм произнес Митрофанушка, схватившись за сердце.
Да что не так-то, семихвостый его раздери? Может, это он так удивляется тому, что я все-таки отмылась от грязи?
-Колодец, да? – схватился за голову куратор. - Ты ныряла в колодец?
-Нет, я совсем что ли с ума сошла нырять? – пожала плечами я. – Аккуратненько водичку в ведре доставала и мылась… И это не совсем колодец, а…
-Где он на этот раз был? – перебил меня Митрофанушка очень тихим голосом.
-Что значит где? - поразилась я тому, какие он задает глупые вопросы. – В водонапорной башне, где же ещё?
-Где угодно, Аштон, - выдохнул Митрофан. – Это волшебный колодец и он перемещается по территории академии. Все ее обитатели знают, что воду в нем ни в коем случае трогать нельзя…
-Было очень мило с вашей стороны и меня предупредить, - похолодев, проговорила я. - И что со мной теперь станет? Я умру? Превращусь в лягушку?
-С тобой уже стало, Аштон, - Митрофанушка тяжко вздохнул и быстрым движением руки вытянул из воздуха большой зеркальный қвадрат. - Мы, конечно, попытаемся что-то сделать, но этот колодец древний артефакт и магия у него особенная, на неė ничего не действует…
