– А ничего не случилось, Ром. Всё, наконец-то закончилось. Злодеи наказаны, справедливость восторжествовала.
Мужчина вскинул брови и оценил позу Миры с решительно выставленной вперёд ногой и скрещенными на груди руками.
– А злодей, по твоему мнению, я?
– Ты бросил меня, Ром! – вскипела она и бессильно толкнула его в плечо. С обвинением, с упрёком, с ощутимой злостью.
– Я…
– Бросил, когда я больше всего на свете в тебе нуждалась! – не позволила Мира вставить слово. – Выставил за дверь, как приютского щенка! «Нагадила – отправляйся на улицу – там тебе самое место!»
Рома сдержанно вздохнул.
– Не на улицу, Мира. У тебя была квартира.
– Отлично! Потому что твоя квартира тоже осталась при тебе! И ещё сарай, что за домом!
Новак прищурился.
– Мастерская?
– Плевать я хотела на подробности! – вспыльчиво заявила она и, отдышавшись, старательно улыбнулась. – И видеть тебя больше не хочу, – выговорила Мира спокойно и предельно чётко.
– Хочешь сказать, что ты мстила мне всё это время? Так получается?
– Получается так, – с готовностью кивнула она, а Новак, не веря, улыбнулся.
– Да ну… – коротко и вспыльчиво рассмеялся он, взъерошивая волосы обеими ладонями сразу. – Да ну бред какой-то! – взорвался Новак криком и притянул жену к себе за локоть. – Мир, пошутили и хватит! – зло процедил он ей на ухо и не отпустил, когда Мира с силой дёрнула свою руку из захвата.
– Это тебе нравится шутить… Сегодня люблю, завтра открестился… Бегал всё, выкручивался… искал, с кем теплее!
– Да ну что ты несёшь?!
Из кармана брюк Мира достала и ткнула Ромке в грудь смятые и сложенные вчетверо фотографии. Фото он оценил без особого интереса, но принял к сведению.
– Ну ты определись тогда: всё же мстила или ревновала и бесилась!
– Просто поняла, что ты не изменился. И никогда не изменишься. Тебе всегда будет нужно больше, круче, сложнее, интереснее… Деньги, удовольствие, экстрим, – Мира задрожала, понимая, что отыграла, что больше ни сил, ни духа не осталось. – Деньги я оставлю как компенсацию, а удовольствие отыщешь себе новое.
– Мира, ты не понимаешь, что этот фарс закончится, как только я захочу? Не понимаешь? И развод этот липовый, и аферы твои…
– Никаких афер. Всё по закону. Хочешь попробовать бороться – адрес знаешь.
Новак ослабил хватку и несильно оттолкнул Миру от себя.
– Ладно, малыш, я сволочь, ты святая – всё понятно. Дальше что?
– А дальше, Новак, каждый сам по себе. Фамилию я, кстати, тоже оставила. На память.
– Отлично! У тебя теперь моя фамилия, мой дом и мой бизнес… Ещё что?!
– А у тебя ничего нет…
– А мне ничего и не надо! – взорвался Новак и саданул кулаком по стене. Мира передумала язвить и нарываться. – Ничего этого не нужно… достаточно, чтобы ты успокоилась.
– Я спокойна.
– Мира, послушай, родная… я не хочу выяснять отношения, что-то с тобой делить, не хочу всей этой грызни! Специально ведь не приехал сразу, как только вся эта канитель закрутилась! Я выждал, я успокоился, я искренне надеялся, что твои мозги встанут на место, и мы не будем пороть горячку!
– Никакой горячки, Ромочка. Я в своих действиях последовательна.
– А мне кажется, что просто сошла с ума, – сплюнул он в сторону, не желая обострять. – Кто тебя надоумил, а? Не сама ведь ты это придумала! – заколотился он от злости к кому-то неведомому, но точно не к ней.
– Уходи, Ром.
– И не подумаю! Пока мы во всём не разберёмся – даже не подумаю! – предупредил Новак, грозя Мире указательным пальцем.
– Хочешь, чтобы я, как и ты когда-то: вызвала охрану?
– А с какой стати? Мастерская моя – сама сказала. Кстати, почему так? Не считаешь, что это нелогично?
– Забрать всё, за исключением того, что тебе и даром не нужно? – усмехнулась Мира и покачала головой.
– Да там одного только оборудования тысяч на сто в европейской валюте! – возразил он и мученически простонал. – Мира, я тебя люблю, – как-то устало проронил Новак и крепко зажмурился. – Не можешь простить мне тот случай? – он грустно усмехнулся и покачал головой. – Я и сам его себе не простил. Погорячился, приревновал, сглупил!
– Ты поступил не глупо, Ром, а жестоко, – предельно корректно описала Мира то, что чувствовала тогда. Новак даже и не думал отпираться.
– Жестоко! – с готовностью согласился он. – Жестоко, Мир! А потом опомнился и среди ночи попёрся тебя догонять! И чуть с ума не сошёл, когда понял, что в квартире тебя нет…
Мира не хотела смотреть на него. Не хотела понять, не хотела прочувствовать. Она отвернулась и стиснула зубы, чтобы не было даже мысли оправдать тот ужас, что она пережила.
– А меня не стало в ту ночь, Ром! – зло оскалилась Мира, закрывая глаза. – В ту ночь ты меня сломал. Необдуманно и безжалостно! А потом не стало снова… – обвинила она, судорожно выдыхая воздух. – Когда ты вернулся, чтобы трахнуть, чтобы забрать свой кусок пирога, на который так долго смотрел! Ведь заслужил! Выдержка всегда должна вознаграждаться!
– Я… не хотел, чтобы мы закончили так!
– Ага, пожалел! Вот только не меня, а своего потраченного времени! – прозвучал приговор и Новак прикусил губу, чтобы смолчать и не ответить. – Ты эгоист, Ром. Как, впрочем, и я, – на этом признании Мира нехотя рассмеялась. – Это очень удобно. Не нужно ни о чём жалеть, не нужно ни о ком переживать. Одному вообще идти проще! Вот и иди один.
– Мира, ты не поняла? – мягко уточнил Новак и тяжело вздохнул. – Я не уйду! Ни сегодня, ни вообще. Ты не хочешь решить вопрос по-хорошему – не беда: по-плохому я тоже умею. Я не верну свой бизнес – хрен с ним! Стоит только аннулировать развод, и дело приобретёт нешуточные обороты. Хорошо знаешь законы – пересмотри информацию по статье «мошенничество». Толкнула мой бизнес – расплатишься своим! Я раскатаю тебя. Если ты не вернёшься – я тебя просто раскатаю, – заявил Новак, но даже не думал добавить в ровный тон угрозы или вызова. – Ты моя жена. Хочешь того или нет, но моя! Не обостряй, – прозвучало предупреждение.
Мира безразлично пожала плечами.
– Делай что хочешь.
– Вернуть тебя хочу! – вызывающе усмехнулся Новак. – Что скажешь?
– Что у тебя нет шансов.
– И жить с тобой буду. Долго. А если прекратишь выделываться, то даже счастливо.
– Мне неинтересны твои планы.
– Мира, ты серьёзно не понимаешь, что я могу разговаривать с тобой и по-другому? – нахмурился мужчина, а она захлопнула дверь и больше не открыла. Сколько бы он ни стучал, сколько бы ни грозился.
