Книга Волчья ягода, страница 20. Автор книги Юлия Флёри

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Волчья ягода»

Cтраница 20

– Нечего здесь сидеть, идём за мной, – бодро скомандовал он и, помогая встать, протянул Мире грязную ладошку. – Куртку возьмёшь мою, а то в своей кофте ты долго не протянешь, – с деловитым видом оглянулся он и тут же снял с сухих плеч видавшую виды куртку, которая, однако, хранила тепло.

– А как же ты?

– Что-нибудь придумаю, – отмахнулся мальчишка и расправил плечи.

Мира тут же укуталась и застучала зубами, только сейчас осознавая, насколько сильно замёрзла и устала. Мальчишка привёл её в подвал на окраине, смело толкнул покосившуюся дверь и указал на пролёжанный матрас, устроенный прямо на полу.

– Спать будешь здесь. Где заработать, я покажу. Крысятничать даже не думай – поплатишься зубами.

Мира смотрела на мальчишку во все глаза и не понимала, что всё это значит, а тот шмыгнул носом и посмотрел на неё в упор.

– Таких, как ты, здесь не жалуют, так что пока не отсвечивай.

– Таких, как я? – ужаснулась Мира, а мальчишка уверенно кивнул.

– У нас почти все приютские, а там нет мамы с папой, там несладко.

– У меня тоже нет мамы.

– Но ведь была! – резонно возразил мальчуган. – А у них нет. И в этом главное отличие. Держись меня и не пропадёшь, – подбодрил мальчишка и задорно улыбнулся.

Взрослели в этом месте быстро, законы жизни усваивали ещё быстрей. Кроме неё и нового знакомого Ваньки, в подвале жили ещё пятеро мальчишек не старше десяти. Они не были друг для друга семьёй и, скорее, являлись товарищами по несчастью. Здесь каждый был сам за себя, и только добычу было принято делить без утайки.

Почти все мальчишки оказались заядлыми курильщиками. Ванька пока баловался. На наивный вопрос Миры «почему?» он лишь невесело улыбнулся.

– А ты часто видела, чтобы кто-то дал кусок хлеба или, скажем там… сосисок? Нет? А стрельнуть сигаретку – нет проблем. Как покурил, жрать почти не хочется, можно смело дотянуть до вечера. Вот тебе и вся наука.

Несмотря на то, что Ванька был на четыре года младше, жизненного опыта у него накопилось куда больше, чем у Миры. И он этим опытом охотно делился. Каждый день и каждый час. И совсем скоро их нельзя было даже представить по отдельности. Единое целое. Ванька заботился о Мире, она его любила. Всё как в настоящей семье. А потом предала. Так бывает.

В последний раз она видела Ваньку почти три года назад. В тот день Мира отвела его к старой маминой знакомой, тёте Кате. Катерина Семёновна была заведующей детского дома, которому при жизни помогала мама. Она обещала позаботиться о Ваньке. Очень хотелось верить, что ей это удалось. Сама же Мира, вернувшись домой, оказалась в золотой клетке. В очень тесной и тёмной золотой клетке. Теперь методы воспитания отца стали жёстче, проступков ей не прощали. А впрочем, вспоминать об этом в очередной раз совершенно не хотелось.

Мира устремила взгляд вперёд и стиснула челюсти. Беременная Милена станет для неё тем ещё испытанием. Стоило запастись терпением, а в идеале так и вовсе напроситься в какой-нибудь заграничный пансионат для девочек. Странно, что мачеха сама до этого не додумалась. Мира догадывалась, что всему виной тот её побег три года назад. Конечно, отец не рассчитывал потерять дочь на долгие полгода. А когда его люди нашли беглянку в городе, взыграла гордость: «Раз на помойке ей лучше, чем с родным отцом…» Но его сердце всё равно оставалось не на месте. Сердце разрывалось от чёрной несправедливости неблагодарной дочери. Вот как она отплатила ему за заботу и внимание. Так рассчиталась за годы тепла и уюта. А уж когда Мира вернулась с покаянной головой… Тогда и наступило торжество справедливости.

Отец не спрашивал, зачем ей понадобились деньги. Он не интересовался, во что она вляпалась, и чем ей грозит неповиновение. Лишь небрежно швырнул на стол пачку купюр. «Вот. И это будет моя последняя уступка» – победно ухмыльнулся он и надел на руку Миры браслет с отслеживающим устройством. Как страховка на случай, если та вдруг вздумает дурить.

Сейчас необходимости в этом браслете не было. Мира хорошо усвоила, что ей будет даже за помыслы о подобной выходке, как побег. По крайней мере, отец был очень убедителен. Да и с тех пор Мира не оставалась без присмотра ни на один день. Всё же почему-то отец ей дорожил, и это вселяло надежду.

За пропущенный урок Миру отчитывали долго и нудно. Она даже устала кивать, соглашаясь со всевозможными обвинениями и неминуемыми последствиями. Правда, при упоминании директора и отца, её рёбра заныли, а на лице проступила такая скорбь, что противная математичка сжалилась и с привычным предупреждением вроде: «ещё раз и…», отпустила нерадивую ученицу на все четыре стороны.

– Ну как там? – без особых эмоций и должного сочувствия в голосе поинтересовалась колючка, с которой Мира вроде как дружила.

Папа Оли Свердлик был прокурором. Вероятно, именно от него она получила в наследство въедливый характер и умение шутить плоско и совсем не смешно. С людьми Оля сходилась тяжело и до появления в их классе Миры, была причислена к психам-одиночкам. Теперь же, перекидываясь с новой подружкой парой ничего незначащих фраз, она медленно, но верно реабилитировалась.

Среагировав на вопрос, Мира задержалась возле Оли и грузно опустила свой рюкзак на подоконник. Свердлик подтянула колени к груди, что означало, будто место возле неё свободно и можно устроиться со всеми удобствами, но Мира воздержалась, скрестила руки и вопросительно посмотрела на «подругу».

– Слышала про День семьи? – всё так же сухо поинтересовалась Свердлик, и Мира безразлично передёрнула плечами. – Если не ошибаюсь, твои предки тоже идут.

– Был такой разговор.

– А ты в курсе, что это ни больше, ни меньше, а наш скромный ответ столице. Там теперь снова проводят балы дебютанток. Мы здесь, конечно, танцевать полонез и мериться стоимостью платьев не будем, но нужным людям нас всё же представят.

Мира фыркнула:

– Смотрины, что ли?

– Именно! Ты сейчас в класс не заходи. Эти тупые курицы как раз обсуждают самых завидных женихов. Можно подумать, нормальному мужику будет в радость выслушивать их нелепые рассуждения о «взрослой» жизни.

– Ну почему же… Я слышала, что у Кузнецовой любовник в возрасте.

Свердлик закатила глаза.

– Я тебя умоляю… любовник… Пашка Звонцов. Выпустился из нашей же школы года два назад. Просто ездит на отцовской тачке за тонированными стёклами, вот все и думают, что она папика подцепила. У меня окна выходят на его подъезд, сто раз их вместе видела.

– Не знаю… А насчёт «Татлер» местного разлива… может, прикинусь больной… пока не решила.

– Меня мать уже предупредила, что этот фокус не прокатит, – скривилась Свердлик. – Сегодня едем выбирать платье. А у тебя как?

– Про платье точно ничего не слышно. Да я и не думаю, что отец торопится от меня избавиться.

Оля посмотрела на Миру со значением.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация