– У меня нет травмы, – твёрдо проговорила Мира и торопливо натянула халат, который так и сжимала в руке. – Сдох – туда ему и дорога! – брезгливо бросила она, надёжно затягивая пояс.
Взгляд глаза в глаза показался непреодолимым испытанием, и первым не выдержал именно Новак. В воздухе повисла напряжённая пауза. Рома запрокинул голову к потолку, шумно выдохнул, взъерошил волосы обеими ладонями сразу.
– Это отец? – задал он поистине дурацкий вопрос, наспех собравшись с мыслями. Кое-что никак не вписывалось в историю и об этом ему тоже следует спросить.
В ответ Мира ожидаемо фыркнула и на удивление злобно оскалилась.
– Нет, что ты… это я сама упала. Раз сто! – она раздражённо передёрнула плечами, а Рома, набираясь максимум терпения, со свистом выдохнул.
– Слушай, давай без этого твоего сарказма!
– Хорошо, – на удивление легко согласилась Мира и увела ледяной взгляд в сторону. – Это отец.
– И… и за что он так?
Мира не сдержалась и всё же насмешливо вздёрнула брови.
– А для того чтобы ударить, обязательно нужны причины?
Рома поджал губы, сверкну злым взглядом, и ей пришлось отступиться.
– Он садист. Человек настроения. И иногда для того, чтобы сорваться, ему хватало одного моего неправильного взгляда! – жёстко процедила она, давая понять, что тема разговора не самая приятная.
– Кто-нибудь ещё знает?
– А ты серьёзно считаешь, что в моём окружении были те, кто хотел узнать подобное? Всем плевать! В наше время всем на тебя плевать! Период процветания эгоизма или, как это принято называть: «выражение себя»!
– Что тебе снилось? – вдруг нахмурился Рома, и Мира едва не простонала в голос, так ей стало нехорошо.
– Не имеет значения, – отмахнулась она, сомневаясь в том, что Рома просто так ослабит эмоциональную хватку. – Не взрыв, можешь быть уверен. И в том, что посещение дома не нанесёт мне неизгладимую травму, можешь тоже быть уверен. Мне всё равно. Давно. А со вчерашнего вечера ещё и не страшно.
Рома осознанно кивнул и коварно ухмыльнулся.
– Очень хорошо, что ты вспомнила о вчерашнем вечере, – он шагнул вперёд и Мира обмерла. – И раз уж мы разобрались с твоими травмами или их полным отсутствием, то смею напомнить: ты кричала и плакала. А ещё умоляла его спасти. Было очень убедительно и при других обстоятельствах, уверяю тебя, я бы ринулся в бой. Что это было, Мира? Неужели спектакль?
– Я не знаю! – твёрдо сказала она. Предельно твёрдо и совсем неубедительно. Рома скептически скривил губы, и Миру буквально передёрнуло от отвращения, потому что он заставлял вытянуть наружу то, что так долго скрывала. – Хотя… возможно, где-то на подсознательном уровне я любила его, – зло процедила она. – Потому что у нас не всегда было так! – вскрикнула Мира и потерянно развела руками. – Рядом была мама, и мы… мы были самой обычной семьёй… Так мне казалось! – воскликнула она, зло прикусив нижнюю губу. – А потом переехали в этот город и всё как-то сразу изменилось. Отец стал пропадать на работе, возвращался раздражённый, уставший. Родители всё время ругались, он был вечно чем-то недоволен. А потом мама заболела, и находиться в доме стало просто невыносимо!
– Её он тоже бил?
– Бил! – вскрикнула Мира так, будто не простила ему этого до сих пор. Вскрикнула и заколотилась от напряжения. – И потому он просто не заслужил такой лёгкой смерти! – она стиснула зубы, но как-то быстро опала, выдохлась. – Я не знаю, что это было… вчера… Я просто не знаю… Наверно, я боялась остаться одна. Всегда боялась. И когда умирала мама, было так страшно… А теперь этот взрыв и всё разом закончилось. У меня больше никого нет! Я одна, понимаешь?! – Мира беспомощно сжалась, прижимая ладони к груди. – Я хотела, чтобы он умер, я об этом молилась! А когда всё произошло… – она жалко всхлипнула и закрыла глаза, справляясь с нахлынувшими эмоциями. – Мне нужно домой. Отвези, пожалуйста, – тихо, на грани слышимости попросила Мира и пошатнулась от переизбытка чувств. – Я боюсь, что потом может быть поздно, – поделилась она своими переживаниями, и стерпела его долгий изучающий взгляд.
Рома старательно обдумал всё сказанное, но так и не сдвинулся с места.
– Сегодня, когда я пришёл в подвал, ты обвиняла меня в трусости и бессовестно давила на жалость. Ты сказала много громких слов и ясно дала понять, что смерть отца тебе небезразлична.
– А что я должна была сказать? Признаться первому встречному, что открыто ненавидела его и эту приживалку?!
– Что изменилось сейчас? Статус «первый встречный» больше ко мне не относится?
– Что-то да изменилось, – буркнула Мира. – Может быть, я поняла, что ты просто так не отстанешь?
– Тоже верно. Молодец, милая, и на всё-то у тебя есть ответ!
– Ты просто не оставил мне выбора, – тихо призналась она и тягостно вздохнула. – Если человеку не оставлять выбора, он или вложил все силы в последний рывок, или станет покладистым, точно как я сейчас.
– Ещё был вариант «последний рывок». Или его ты не рассматривала?
– А смысл? – резонно заметила Мира, и ответить на это было нечего. Пришлось проглотить такую!.. «правду».
– Что тебе сейчас приснилось? – упрямо задал Рома очередной вопрос, и Мира едва не расплакалась от отчаяния. – Тебе показалось, что отец по-прежнему жив?
– Нет, – вымученно выдохнула она, а Рома поймал эту эмоцию и ловко подбросил её в воздухе.
– Нет? А что тогда?
– Это вообще не отец был! И мой кошмар не имеет никакого отношения к реальности. Просто страшный сон! Давай поедем, а? – Мира склонила голову набок и взглянула умоляюще.
– Расскажешь про сон, и поедем, – заключил Рома и даже вернулся в гостиную, где присел на диван в ожидании занимательной истории.
Мира проследила за его передвижениями взглядом и растерянно открывала рот в безмолвной просьбе остановиться.
– Я же сказала… – попыталась пояснить она в очередной раз, но Рома перебил.
– Считай, что это моя прихоть. Или ты уже не торопишься?
– Я просто не понимаю, откуда это желание выпотрошить меня, вывернуть наизнанку, – тихо пробормотала она, печально взглянув в сторону кресла.
Рома ждал, пока она решится, но терпение явно подводило.
– Не люблю сюрпризов, – в итоге не выдержал он затянувшейся паузы. – Выкладывай.
Делать было нечего, и Мира рассказала. Немного сбивчиво, чуть торопливо, но суть она передала верно. Пока рассказывала, нервно ёрзала по сидению кресла, которое вдруг стало казаться жутко неудобным. На Рому Мира старалась не смотреть, потому не имела понятия, что он там себе думает. Несколько раз она уходила от простого пересказа и пыталась озвучить свои сомнения по поводу тех или иных событий. Пожимала плечами, замирала, уставившись в одну точку, а затем будто нехотя продолжала рассказ. Было странное чувство, будто она переживает эти события наяву. По телу крался озноб, сердце замирало как перед решающей схваткой. Закончив, Мира некоторое время молчала и только потом всё же осмелилась взглянуть Роме в лицо.
