– Не втирай мне про физиологию! – зло рассмеялась она и не позволила себя удержать – отступилась. – Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня? Думаешь, не понимаю, что происходит? Всё изменилось! Я для тебя больше не милая сестрёнка! И ты хочешь меня здесь! – она ткнула пальцем ему в лоб и Новак тут же стёр это прикосновение, будто оно было ядовитым.
– Нет, именно физиология, Мира, – упрямо настоял он. – А головой я понимаю, что тебе ещё нет и семнадцати! Да я помню тебя ещё ребёнком!
– А я помню тебя обдолбанным придурком, который готов был избить мальчишку из-за сраного браслетика! Но это было тогда! А сейчас всё по-другому!
– Иди спать, Мира, – осадил её Новак жёстким взглядом. Мира согнулась пополам и всхлипнула.
– Подожди, Ром, давай поговорим…
– Сейчас в тебе говорит «Мартини» или чем ты там накачивала себя… А вот завтра мы поговорим и, может быть, даже решим, что делать дальше.
– Ром…
– Спать! – властно проговорил он, и Мира вздрогнула от силы голоса, от приказного тона.
Постояв в прихожей ещё какое-то время, всматриваясь в его непроницаемое лицо, девчонка всё же уступила. Бросив в его сторону несколько нетерпеливых взглядов, она осторожно попятилась, а ближе к лестнице сорвалась на бег. Дверь на втором этаже хлопнула и только тогда Новак смог, наконец, выдохнуть, но облегчения не почувствовал.
На следующее утро разговор по понятным причинам не состоялся. Это была даже не неловкость, это был страх того, что после обсуждать будет уже нечего. Не состоялся этот разговор и через неделю, когда страсти улеглись. Не состоялся он и через месяц.
Отмечать день рождения Мира не стала, как, впрочем, и Рома. Они трусливо отсиживались каждый в своей комнате и искренне надеялись, что непростая ситуация разрешится сама. Вот только время шло, а ничего не менялось. Наступили новогодние праздники.
– Дядь Ром, здрассьте, а можно, Мира встретит Новый год у меня дома?
Новак вскинул голову и обернулся на Кира Слухова, которого сам же имел неосторожность привадить к дому. Они стояли на крыльце. Рома только справился с замками и к беседе оказался слегка не готов.
– Я ворота, что ли, не запер? – единственное, чему удивился Новак, пропуская просьбу мимо ушей.
– Да я перемахнул, там невысоко, – посчитал Кир нужным пояснить. – Так что, можно? Просто Мира боится у вас спросить.
Рома взглянул на парня с явным неудовольствием. Тот переминался с ноги на ногу, но уходить не собирался.
– Ну, ты бы меня ещё дедушкой назвал… – попенял Новак на излишне вежливое обращение. – Да и с чего ты взял, что Мира хочет встречать Новый год с тобой?
Пацан смутился, но на своём стоял крепко.
– А можно я войду?
Рома издевательски широко улыбнулся и прикрыл дверь, которую уже успел распахнуть.
– Нет. Что ты там забыл?
– Да я поговорить хотел…
– Валяй!
– Короче, мы с Мирой встречаемся! – решительно брякнул пацан, и Новак в удивлении вскинул брови, почесал мизинцем висок.
– Так… А Мира-то как? В курсе?
– Вы напрасно иронизируете. У нас всё серьёзно, – с запалом заверил Кир, и Роме сразу стало как-то нехорошо.
– Серьёзно, это если бы она была уже беременна, а у вас пока так… потрахушки. Я тебя спрашиваю ещё раз: Мира в курсе? Я имею в виду, она знает, что ты сюда пришёл?
– Она ещё в школе, – невпопад ответил пацан, и Рома злорадно оскалился.
– А, то есть ты знаешь, что она в школе учится, что ей только семнадцать, да?
– Так и мне же не тридцать пять! – взбрыкнул Кир и Рома хлопнул его по плечу.
– Ну правильно! В тридцать пять у многих мозг как раз начинает прибывать! – скрипнул Новак зубами и нетерпеливо помассировал переносицу. – Давай так: пока я не до конца осознал, что ты тут пытаешься мне рассказать и не погнал тебя в шею, топай домой.
– Так вы Миру отпускаете на Новый год или нет?
Новак неодобрительно покачал головой и почти ласково улыбнулся.
– Какой настырный!.. А, ну, вон пошёл! – прикрикнул Рома, но понял, что это бесполезно и просто захлопнул дверь у пацана перед носом. Праздники начинали преподносить свои сюрпризы и не все из них получились приятными.
Оказавшись в доме, Рома тут же поднялся в комнату Миры и поверхностно осмотрел её вещи. Нарваться на личный дневник, он, конечно, не надеялся, но получить хоть какие-то подсказки всё же рассчитывал. Вот только ничего подозрительного он не нашёл. И если не брать во внимание чересчур откровенное бельё, на бредни этого сопляка можно было бы закрыть глаза. Дверь распахнулась совершенно бесшумно, а уже в следующее мгновение Мира подскочила от неожиданности.
– Ты чего здесь? – нервно сглотнула она, совсем как и Рома недавно, присматриваясь к мебели.
Оправдываться было бы глупым, и Новак выбрал путь нападения. Приглашающим жестом он предложил Мире присесть на кровать, сам же устроился за её рабочим столом. Узкое и какое-то неуютное кресло не придавало уверенности, но он не терял надежды придавить девчонку взглядом.
– Да вот думаю: что и когда я упустил? – интригующе начал он, но Мира не проявила должного интереса, будто под кайфом, она сонно моргала и по-дурацки склонила голову набок.
– Мыслями-то поделишься? – усмехнулась девчонка, чем, признаться, вывела из равновесия. Новак тяжело вздохнул.
– А как же! Ко мне тут приходил твой парень…
– Кирилл?
– Ну слава богу: узнавание мелькнуло на лице! – язвительно подметил мужчина и тут же гневно продолжил: – И у тебя, оказывается, есть парень?! – прикрикнул он.
Сбрасывая чужой негатив, Мира повела плечом.
– Ну, не одному же тебе жизнью наслаждаться.
– Вот оно что! – Рома злорадно рассмеялся. – И как? Сильно ты тут без меня наслаждалась?
– Нормально. Дом, как видишь, стоит.
Закрыв глаза и на её тон, и на слова, Рома смягчился. Пора было наводить мосты.
– Мира, ты не считаешь, что должна была поставить меня в известность?
– Мне для этого нужно было завести будильник на пять утра или всё же дождаться тебя к ночи?
Это замечание Новак также проглотил безропотно.
– Ты будешь встречать новогоднюю ночь с ним?
– Ну а что? Ты ведь всё равно пойдёшь к друзьям. Мне там делать нечего – это мы выяснили ещё в прошлый раз.
– Нет, Мира, подожди, так не пойдёт. Давай немного больше определённости: ты всё же хочешь встречать Новый год с ним или со мной?
– Но мы ведь уже всё решили, Ром, – как-то странно, неприятно двусмысленно прозвучали эти слова и Новак перевёл дыхание.
