Белые шарики овальной формы были размером с фалангу пальца и представляли собой коконы шелкопряда. Такой кокон состоит из тончайших нитей шелка, скрепленных особым белком. В горячей воде этот белок растворяется, а кокон распадается на отдельные нити. К слову, белок этот очень полезен для кожи и волос, так что я еще и косметики немного себе сделаю вдобавок.
Пока я всем этим занималась, пришло время снова поить пациента лекарством. Отмерив девять капель на чашу холодной воды, я приподняла на локте его голову и осторожно влила противоядие ему в рот. Вот так, молодой господин. Еще никто не умирал рядом со мной от яда. Ну, кроме императора, но там особый случай.
— Что за особый случай? — уловив обрывок моих мыслей, тут же оживилась Тан.
Оставив пациента и вернувшись к своему занятию шелком, я недобро усмехнулась. Перед глазами встали события тех дней, и будто не было этих долгих сотен лет. Некоторые моменты своей жизни мы никогда не сможем забыть, даже если будем страстно мечтать об этом. Вытаскивая коконы из воды, я стала разбирать их на нити и раскладывать на столе.
— Бывают такие ловушки в жизни, маленькая тьма, избежать которые нам не суждено. — грустно улыбнулась я. — У меня есть прошлое, и оно было не безоблачным. Интересного там мало, поэтому давай просто жить дальше. Ты когда-нибудь слышала игру на цисяньцинь?
— На чем? — заинтересованно опустилась рядом со мной на пол Тан.
— "Ци" — означает "семь", "сянь" — струна, а "цинь" — музыкальный инструмент. Ее еще называют гуцинь, это очень изысканный инструмент. Там, где я росла, его музыка была очень популярна, но основной массе людей не доступна. Игре на цисяньцинь меня обучал Мастер Сы Ли, заботившийся обо мне последний год моей жизни. Это были чудесные времена.
— Ты скучаешь по ним? — подтянув колени к себе и положив на них подбородок, спросила тьма.
— Конечно, скучаю. — тихо ответила я, слабо улыбнувшись. — Я ведь совсем не успела пожить. Запомни, частичка Хаоса, нет ничего ценнее жизни. Все горести и печали этого и других миров ничего не стоят рядом с неминуемой смертью. Все можно исправить до тех пор, пока ты жива. Но самое главное, чтобы выжить — это держаться как можно дальше от тех, в чьих руках находятся чужие судьбы. Оглянуться не успеешь, как такой человек раздавит тебя и, не оглядываясь, пойдет дальше.
Нахмурившись, Тан ушла глубоко в себя в своих размышлениях, а я тем временем продолжила перебирать шелк. Время от времени я подходила к пациенту и поила его противоядием, постепенно снижая дозу лекарства в воде, а после возвращалась к своему занятию. Работа споро шла в моих руках, и вскоре на столе лежали семь шелковых струн разной толщины. Теперь нужен деревянный короб.
Призвав магию, я попросила ее сделать мне фигурную доску шириной около двух ладоней и длиной примерно мне по пояс, сразу обозначив пазы под струны. Как же все-таки удобно иметь такую прекрасную силу. Благодарю тебя за помощь, госпожа-природа.
Натягивание струн не заняло много времени, и вот у меня в руках прекрасный инструмент. Проведя кончиками пальцев по струнам, я прикрыла глаза, вслушиваясь в глубокие переливы звука. Пусть я знаю не так много песен, как бродячие артисты, но и этого довольно, чтобы стать немного счастливее.
В последний раз напоив молодого господина лекарством, я призвала лианы и перенесла его в другое помещение. Комната рядом с лекарской была обустроена всего одним ложем, на него я и уложила пациента. Скоро начнут приходить посетители, и будет не очень хорошо, если среди них найдется та дикая кошка, что исполосовала этого мужчину. Поэтому имеет смысл его спрятать от жителей деревни.
На небе первыми лучами занимался рассвет. Угли в жаровне почти догорели, заставляя шанди мерзнуть. И чтобы еще немного поспать в комфорте, маленькая змейка не придумала ничего лучше, чем обмотаться вокруг меня. Конечно же, с самым жалобным шипением.
И вот, выйдя на крыльцо, я села на ступеньках, положила на колени цисяньцинь и тронула первую струну. Рассветный лес встрепенулся, потревоженный новым звуком, а после притих, прислушиваясь. Рядом на ступеньках села Тан, все еще хмурясь и усиленно думая какую-то свою мысль, а я стала вспоминать уроки давно минувших дней и тихо напевать на своем родном языке:
— Гон циан лиу… — тихим мягким голосом запела я, — юи сао тао… (авторский художественный перевод, не в стихах, оригинал слушайте в группе в ВК (запись от 26.10.19): Стена дворца. А рядом ива — нефритовая нить в камнях. Рука мягка и так изящна, с вином удерживает чашу. Пью в одиночестве его, чтоб скрыться от меланхолии. Трудней всего открыть сердце. Да и стоит ли оно того?).
— И здесь дворец. — под конец отмерла и задумчиво произнесла Тан, все это время слушающая меня с закрытыми глазами. — Что тебя связывает с дворцами? Почему ты так ненавидишь тех, кто стоит у власти?
— Фссс. — тихонько протянула шанди, когда я слегка провела кончиками пальцев по блестящей гладкой чешуе.
Облака в небе искрились под лучами рассвета, солнце величественно выплывало из-за линии горизонта, а я у меня пред глазами встал образ дикого ужаса и отчаяния на лице отца, когда меня возвели на эшафот. Нет смысла скрывать это, поэтому…
— Мы с отцом жили в отдаленной деревне на границе, где обычно о смене правителя узнавали далеко не в первый год. Мы не знали роскоши, но были счастливы, маленькая тьма. Но однажды к нам с инспекцией приехал сам император. С ним был отряд солдат и небольшая свита, в которую входил и его сын. Принц Ин Ху Хай. Прав на трон у него не было, титул наследного принца достался его старшему брату, а править все же хотелось. Мы познакомились случайно… Императора укусила ядовитая змея, а мой отец… Он был лекарем. Он был очень хорошим лекарем, который совсем не разбирался в ядах. Император призвал моего отца лечить его. Это великая честь и награда была бы огромна, но я видела, что он не справляется. Тан, нас всех убили бы, если бы я не вмешалась. Изготовив противоядие, я тайком пробралась в императорский шатер и спасла жизнь его величества. Думая об этом сейчас, понимаю, что уже тогда я была обречена. Какой бы исход не случился, вмешайся я или нет, а головы мне все едино не сносить тогда.
— Ты не справилась, да? Император умер? — тихо спросила темная магия, серьезно глядя на мое лицо.
— Нет. — невесело усмехнулась я. — Я справилась. Уже тогда у меня был талант к ядам. Император был спасен, маленькая тьма, и он не знал, что лечила его я. Он не знал, но знал его сын. Ин Ху Хай… Принц и император вернулись через год в мою деревню, где я теперь жила одна. В качестве награды они тогда пожаловали отцу звание императорского лекаря, так что он остаток своих дней проработал во дворце. Я за этот год тоже приобрела некую славу, но не столько как лекарь, сколько как Мастер ядов. Своими ядами я спасла многие жизни, даже там, где традиционна медицина была бессильна, и тогда… Тогда пошел слух, что я могу сделать человека бессмертным.
— Как так? — удивленно открыла рот Тан.
— А никак. не могла я такого сделать. Даже при большом желании. В моей власти сохранить здоровье, но не переписать судьбу, маленькая тьма. Как я уже сказала, через год император снова прибыл с инспекцией и призвал меня к себе. Он приказал мне создать для него эликсир бессмертия или в противном случае я лишилась бы жизни.
