— Почему? — спросил я.
Он промолчал. Я подошел к двери и нахально постучал. Не
получив ответа, я открыл дверь. Постель была в беспорядке. Я вошел в ванную. На
полу лежал коврик, он был сух. На крючке висели банные полотенца. Они тоже были
сухими. Мы осмотрели номер.
Какие-либо вещи, принадлежавшие постояльцу, отсутствовали.
— О'кей, — сказал я Колхауну. — Уходим. Идемте ко мне.
Возможно, вам удастся, покопавшись в памяти, рассказать мне что-нибудь еще.
Глава 5
Мы с Колхауном вошли в мой номер.
Кровать была не застелена. Я положил под спину пару подушек
и сел на кровать, предложив Колхауну занять единственный находившийся в комнате
стул.
— Ну? — спросил я.
— Что — ну?
— Нам есть о чем поговорить, — сказал я ему.
Колхаун покачал головой.
— Лэм, — сказал он. — Я не могу допустить, чтобы мое имя
упоминалось в связи с этим делом. Господи, что будет, если моя жена что-нибудь
пронюхает! У ее адвоката мертвая хватка. Он дочиста обглодает самую маленькую
кость, которая ему попадется. Эта шальная выходка будет стоить мне… В общем,
очень дорого.
— Вам не нужно ни с кем общаться, кроме меня, — заметил я.
— Ну так они воспользуются газетной шумихой…
— А если вы заговорите, что они сделают? — спросил я.
Ему не хотелось отвечать и на этот вопрос.
Мы провели пару минут в молчании. Я размышлял, а Колхаун
сидел как на углях.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Селлерс.
— Итак? — спросил он.
Я сделал самое невинное лицо.
— Рассказывайте, — приказал Селлерс.
— Что случилось с вашим другом? — спросил я.
— Он помощник шерифа, — сказал Селлерс, — и его вызвали по
делу. — Он взглянул на меня и усмехнулся: — По важному делу. Возможно, вы
знаете, в чем его суть.
Я покачал головой:
— Мы с Колхауном собираемся на рыбалку в Сан-Фелипе, а вы
являетесь сюда с нелепыми подозрениями. Я действительно оказал ему маленькую
услугу, и он решил меня отблагодарить. Он попросил встретиться сегодня утром и
оговорить детали поездки, которую он организует.
— И какую такую маленькую услугу вы оказали здесь своему
другу? — спросил Селлерс.
— Колхаун готовит подборку материалов о перевозчиках
наркотиков из Мексики. У Колберна Хейла имелись нужные ему сведения, и мой
клиент хотел их получить.
Хейл скрылся, и мой клиент попросил найти его.
— А что привело вас сюда? — спросил Селлерс. — Давай,
Шустрик, быстрее вспоминай, а то у нас нет времени. И не пытайся втереть мне
очки, иначе вас с Бертой ждут серьезные неприятности. Мы расследуем
преступление. А вам известно, что бывает с лицами, которые дают ложные сведения
полиции.
— Что за преступление? — спросил я.
— Убийство, — ответил Селлерс.
Я так и сел.
— Убийство?
— Убийство, понятно вам?
— Кто стал жертвой? Хейл?
— Нет, — ответил Селлерс. — Это парень по имени Эдди Саттон.
Тебе что-нибудь говорит его имя, Шустрик?
Я покачал головой:
— Абсолютно ничего.
— Саттон, — сказал Селлерс, — участник шайки
контрабандистов. Пока им удавалось от нас ускользать.
До сегодняшнего утра мы даже не знали схемы их работы.
Саттон изображал из себя яхтсмена-любителя. У него был маленький плавучий дом
на понтонах, который он возил за собой туда-сюда — иногда из Сан-Фелипе, иногда
из Пуэрто-Ситоса.
Прошлой ночью, — продолжал свой рассказ Селлерс, — Саттон
приехал из Сан-Фелипе и пересек границу. По тому, что нам удалось установить,
это произошло чуть позже девяти сорока пяти вечера. Проблем на границе у него
не возникло. Он выехал за пределы Калексико, остановился у обочины и стал, как
мы думаем, дожидаться связника. Тот на машине должен был проверить, чист ли
горизонт. Они, видимо, пользовались любительской радиосвязью.
Как раз прошлой ночью мы проверяли машины в районе Броули. И
нам удалось установить, что связник предупредил об этом Саттона по радио.
Саттон решил отсидеться и спрятался в плавучем доме. Но
потом вышел оттуда.
— Почему? — спросил я.
— Из-за пули, засевшей в сердце, — ответил Селлерс. — Мы
думаем, что стреляли из пистолета 38-го калибра.
— В котором часу обнаружили тело?
— Примерно в семь утра.
— Сколько времени он пролежал мертвым?
Селлерс пожал плечами:
— Может, три часа, а может, семь.
— Зачем вы нам все это рассказываете?
— Затем, — сказал Селлерс, — что, мне кажется, ты можешь нам
помочь. Если ты откажешься, мы сделаем официальное заявление о расследовании
убийства.
Тогда, стоит тебе что-либо утаить, ты будешь отвечать по
закону.
Селлерс достал из кармана сигару, откусил конец, сунул ее в
рот, но не закурил. Он стоял, глядя на нас и сардонически улыбаясь.
— А теперь, — сказал он, — вы оба отправитесь со мной в
небольшое путешествие.
— Это официальное приглашение? — поинтересовался я.
— Можно сделать его официальным.
Я встал с кровати и сказал Колхауну:
— Пойдемте.
— Куда? — спросил Колхаун.
— На стоянку полицейских машин, — ответил Селлерс.
— Для чего?
— Я хочу отвезти вас на место преступления.
Я сказал:
— Пожалуй, я смогу сообщить вам кое-что полезное, сержант.
Селлерс вытащил изо рта сигару, посмотрел на ее мокрый конец
и усмехнулся:
— Я надеялся развязать тебе язык.
— Это не то, что вы думаете, — сказал я. — Это не имеет
никакого отношения к причине, по которой я оказался здесь.
— Не имеет?
— Нет.
— Ладно, рассказывай, — сказал Селлерс, засунув сигару в
правый угол рта и перекатив ее языком в левый угол.
— Вчера вечером я переходил границу пешком, — начал я, — и
видел эту машину. По крайней мере, она соответствует вашему описанию: маленький
плавучий домик на прицепе.
