Селлерс и его напарник поначалу не решались лезть в грязь,
но в конце концов перебрались на эту сторону.
Стоявшие у дороги кучки зевак оживились, заметив полицейскую
машину и десятилетнего мальчика, переводившего через кювет двух мужчин. Потом
они заметили меня, и несколько человек попытались приблизиться, но полицейский
жестами приказал им отойти назад.
Селлерс и другой полицейский, тяжело ступая, подошли ко мне.
Чем порадуешь, Шустрик? — спросил Селлерс.
— Хотите взглянуть?
Я пошел вперед и остановился в том месте, откуда был виден
пистолет.
— Черт меня побери! — воскликнул Селлерс.
Они переглянулись, а потом посмотрели на меня.
— Все уже здесь облазил? — спросил Селлерс.
— Я не подходил ближе, чем сейчас.
— Надеюсь, что так, — заметил Селлерс. — Ты знал, что
пистолет здесь?
— Нет. Я приехал просто осмотреть место.
— Это место осматривали многие, — сказал Селлерс.
— Я предположил, что человек, который захочет избавиться от
оружия, не будет переходить через канаву, а, встав у ее края, швырнет его в
поле как можно дальше.
— Почему он не взял пистолет с собой и не выбросил
где-нибудь по дороге, где его наверняка не найти?
— Возможно, у него не было для этого времени. Оружие —
слишком серьезная улика. Он хотел избавиться от него немедленно.
— Ладно, Шустрик, — сказал Селлерс, — ты меня убедил, но что
заставило тебя лезть через канаву?
— Но ведь до меня этого никто не сделал, — ответил я.
— Откуда ты знаешь?
— Никто не перейдет на эту сторону, не оставив следов.
— Ну и что? — спросил Селлерс.
— А то, что никто не заглядывал на люцерновое поле.
— А как ты догадался, что пистолет бросили в поле?
— Я следовал элементарным правилам техники розыска. Согласно
им, нужно обследовать всю территорию вокруг места преступления, в частности те
места, куда могло быть выброшено оружие.
Селлерс взглянул на полицейского из Калексико, достал из
кармана сигару и сунул ее в рот. Потом он подошел поближе и осторожно согнулся
над пистолетом. Вытащив из кармана авторучку, он вставил ее в дуло и поднял
пистолет.
— Маловероятно, что на нем остались отпечатки пальцев, но
чем черт не шутит — отдадим его на экспертизу.
— Держу пари, — сказал полицейский из Калексико, — вы
обнаружите отпечатки пальцев этого пройдохи сыщика.
Селлерс покачал головой:
— Только не его — этот парень на такую дешевку не купится.
Мы пошли назад вдоль канавы. Селлерс держал револьвер на
весу, следя за тем, чтобы он не свалился с авторучки.
Он остановился перед забором, не зная, как перелезть через
него и не уронить пистолет. Сейчас он напоминал японского жонглера, пытающегося
удержать шар на острие бильярдного кия.
Подошедшие зеваки образовали большой полукруг и с интересом
пялили глаза на полицейских и оружие.
Те наконец перебрались по грязному дну канавы на другую
сторону. Я босиком пошел к своей машине.
— Не вздумай улизнуть, — предупредил Селлерс. — Ты можешь
понадобиться.
— Вы всегда можете найти меня, — сказал я, — в окрестностях
7-го номера мотеля «Мэйпл Лиф».
— Действительно, — сказал Селлерс, — куда ты от нас
денешься!
Я сел в машину и попытался вести ее босиком. Это не
доставило мне удовольствия. Остановившись у первой же бензозаправки, я вышел из
машины и обмыл ноги из шланга. Служащий смотрел на меня в изумлении.
— Испачкал ноги, — объяснил я.
— Чего только не увидишь? — пожал он плечами.
Я не стал пытаться надеть носки и, натянув на босу ногу
ботинки, поехал в отель «Де Анза». Выяснив, что Мильтон Карлинг Колхаун
занимает номер 38-В, я поднялся и постучал.
Колхаун живо отпер дверь.
Его лицо сразу вытянулось.
— Снова вы!
— Снова я.
Я вошел в комнату, сел на стул и вытащил из кармана носки.
Сняв туфли, я надел носки на уже обсохнувшие ноги.
Колхаун спросил:
— С чем вы ко мне на сей раз?
— Я ездил на место преступления, — сказал я.
— Вы имеете в виду убийство?
— А какое преступление вы имеете в виду?
— Контрабанду наркотиков.
— Это одно и то же место, — сказал я.
— Что случилось? — поинтересовался он.
— Полиция дала маху.
— О чем вы?
Я усмехнулся и пояснил:
— Сержант Селлерс прибыл сюда из Лос-Анджелеса. Он считается
корифеем, ему поручают сложнейшие дела, а он так опростоволосился на виду у
всей местной полиции. Могу поспорить, ему сейчас очень кисло.
— Что произошло?
— Он не осмотрел как следует место преступления на предмет
оружия убийства.
— Вы имеете в виду, они не?..
— О, они обыскали прицеп и осмотрели все вокруг, — сказал я.
— Но там есть люцерновое поле, а между полем и краем шоссе проходит канава. Ее
дно покрывает грязь, так что любой, кто попытается ее перейти, оставит четкие
следы. Поскольку полицейские таких следов не обнаружили, они решили, что никто
к полю люцерны не подходил и его можно вычеркнуть из списка перспективных
объектов.
— Ну и?.. — спросил Колхаун.
— Сыщика должно интересовать, — продолжал я, — не только
само место преступления, но и район вокруг.
Нужно представить себе, где мог стоять человек, решивший
выбросить опасную улику, например оружие.
— Значит, оружие было там? — спросил Колхаун.
— Да, оно было там, — ответил я. — Вороненой стали револьвер
38-го калибра с коротким стволом. Мне он показался дорогой игрушкой. Теперь он
в полиции, и, конечно, они обзванивают округу, выясняя, кому он принадлежит.
Чтобы по номеру определить владельца, им потребуется несколько минут. Затем они
попытаются установить, нет ли на нем отпечатков пальцев. Вероятно, с этим им не
повезет. В таких случаях на оружии не остается отпечатков.
— Но по номеру они смогут установить, чей это револьвер?
