Для меня было шоком узнать, что она состоится совсем скоро. Через пару недель. И времени на подготовку почти нет. Не понимаю, к чему такая спешка, но спрашивать это у Артура точно не буду.
Раз он так хочет жениться на мне…
Это его полное право.
Приговоренным к смерти всегда дают право на последнее желание.
Усмехаюсь, открывая вино. Наливаю его в стакан и только хочу сделать первый глоток, как оживает мой телефон. На экране высвечивается заграничный номер…
Тут же нажимаю “принять” и подношу трубку к уху.
Звонят из клиники, где лежит мой брат…
С каждым словом, что произносит врач, я понимаю, что практически перестаю дышать. Слезы с новой силой обрушиваются на меня. А бокал выскальзывает из рук, летя на пол и разлетаясь на тысячу мелких осколков, разбрызгивая по всей кухне вино…
Алое пятно быстро образует огромную лужу.
Кладу трубку, и не задумываясь ни на секунду, подношу бутылку ко рту и опустошаю ее чуть ли не наполовину, глотая прямо с горла.
И только после этого выдыхаю.
Во время операции были осложнения, и теперь врачи не знают, как поведет себя новое сердце. Остается только ждать.
И надеяться…
Я просто разрываюсь на части. Нужно было успеть столько всего, но руки просто опускались. Ничего не хотелось. И плюс ко всем проблемам, что свалились на мою голову, добавилась еще одна.
Самая, наверное, неприятная.
Меня уволили с работы.
После того звонка, когда врачи сообщили мне, что не все хорошо, как хотелось бы, я просто напилась. В последнее время я заметила за собой эту особенность.
Много алкоголя.
Хотя я совсем не такая.
Усмехаюсь, смотря на себя в зеркало. И в чем я пытаюсь убедить саму себя?
Я такая.
Всегда такой была.
Нет, не алкашкой, но если что-то случалось, то бутылка вина была моим лучшим другом.
И в этот раз мне очень нужна была поддержка именно этого друга.
Молчаливого и успокаивающего.
— Как тебе это?
Оля заставляет меня отвлечься от невеселых мыслей. Улыбаюсь, встречаясь с ней глазами в зеркале. А потом снова смотрю на себя.
Белое платье, что плотно облегает тело, струится вниз, напоминая чем-то костюм русалочки. Оно мне нравится, но я его ни за что не куплю. Просто боюсь, что задохнусь в нем раньше, чем успею сказать “да” в загсе.
Хотя, возможно, это как раз то, что мне нужно.
— Нет. — морщу носик, словно встречаясь взглядом с подругой. — Слишком тугой корсет.
Оля усмехается, качая головой.
— Никогда бы не подумала, что ты такая привереда.
— Посмотрим, какой ты будешь, когда будешь выходить замуж.
— Я уже. — смеется подруга и я вместе с ней. — Неужели, забыла, как сама же помогала мне в выборе мужа?
— Мужа тебе выбрать было проще, чем это чертово платье.
— Ну не знаю. — снова улыбается. — Вон то. — указывает на платье, что я мерила до этого. Примерно три платья назад. — Очень тебе идет. И такое пышное, как у принцессы.
— И дорогое.
— Ну платить все равно не тебе.
А вот в этом я не уверена. Хотя говорить я это вслух не стала, но все же. Мали что взбредет в голову этому ослу Артуру, и он заставит меня платить еще и за это платье.
Как только подумаю о нем, так сразу же начинаю злиться.
Если честно, сейчас, выбирая платье, я больше думаю о том, что совершаю самую большую ошибку в своей жизни. После того как Артур повел себя как свинья, мне совсем не хочется его видеть.
Что уж тут говорить о свадьбе?
Мы еще пару часов провели в салоне, но я так ничего не смогла выбрать. Оля лишь посмеялась надо мной, но спорить не стала. Она прекрасно понимает, что у меня сейчас не лучшее настроение. Хотя причин она не знает. И сколько бы ни пыталась вытянуть из меня хоть что-то, я продолжала молчать.
У нее сейчас и без меня хватает проблем. Зачем ей еще мои?
Приехав домой, я первым делом приняла душ. А после, дождавшись подходящего времени, позвонила в клинику. Но все остается, как прежде. Нет ни плохих, ни хороших новостей.
Хотя, стабильность — это ведь тоже хорошо?
Как только кладу трубку, мой телефон оживает вновь. На экране высвечивается имя матери. Я даже, если честно, удивлена, что она позвонила. Вот уже два дня она пребывала в молчании.
— Да, алло.
— Ты звонила в клинику?
— И тебе привет, мамуль. — закатываю глаза. — У меня все хорошо, спасибо, что поинтересовалась.
— Не ерничай, Анна. Просто ответь на вопрос. Скажи, какие новости?
Мда, ожидать другого просто бесполезно.
— Никаких. Все также.
— А что врачи говорят? Может, нужна еще операция?
— А у тебя вдруг нашлись деньги, чтобы оплатить ее? — я не смогла сдержаться и не сказать ей этого.
Просто я так устала.
— Ну ты же выходишь замуж. Неужели твой муж не поможет?
На несколько секунд закрываю глаза. В горле появляется болезненный ком. И почему только мне сейчас так больно и обидно? Давно уже пора привыкнуть к этому.
Когда я сказала маме, что выхожу замуж, первым ее вопросом было: А он богат?
Ее не очень-то волновало, почему я вообще решилась на это. Она даже не пожелала с ним познакомиться, сказав, что на свадьбе все равно они встретятся. А когда я ей сказала, что именно он дал денег на операцию, она сразу же посоветовала мне взять у него еще и закрыть ипотеку.
А то мало ли, вдруг он сбежит от меня раньше…
— Нет. Еще одна операция не нужна. По крайней мере, пока еще рано об этом говорить. А теперь мне пора, позвоню потом.
Отключаюсь, не желая больше с ней разговаривать.
Я всегда любила своих родителей. И пыталась не замечать их недостатков, но в последнее время у меня появляется такое чувство, словно я их совсем не знаю.
Но ведь родителей не выбирают…
Ложусь на кровать, пытаясь уснуть. Но сна ни в одном глазу. Я просто верчусь с бока на бок, пытаясь прогнать мысли прочь. Не хочу сейчас вообще ни о чем думать. Просто отдохнуть. От всего. И от всех. Но, видимо, мне об этом только мечтать. Когда я начала проваливаться в сон, мой телефон снова ожил, оповещая меня о поступившем сообщении.
Увидев имя отправителя, злорадно усмехаюсь. С недавних пор в моем телефоне он подписан именно так.
Козел:
“Завтра с утра, часов в 10:00, заеду за тобой. Нужно будет выбрать ресторан и обсудить несколько вопросов по поводу свадьбы”.
