Тряхнула головой. Что за дурацкие мысли лезут в голову.
— Нет, все на месте. Только что пересчитал.
Повернулась и замерла. Сейчас, когда на улице было светлее, чем в кабинете, его профиль поражал четкостью и чистотой линий. Ровный аккуратный нос, высокий лоб и твердая линия подбородка — все говорило об упрямстве в достижении поставленных целей. Этот человек не отступит от своего, чем бы ему ни пришлось поступиться. Плотно сжатые резко очерченные губы говорили о том, что их хозяин привык сдерживать свои порывы и подчинять эмоции разуму. Думаю, он действительно женится на Алиске в любом случае, даже если бы она была не согласна на этот брак. И почему-то стало очень тоскливо. То ли от недостижимости ванны и горячего ужина, то ли… То ли еще от чего-то. И мне совсем не хотелось копаться в этом чем-то.
Глава 21. Марина. Опьянение
— Выпить хочу, — я резко развернулась и поспешила уйти от чужого счастья, от уюта чужих домов, ведь в моем только работа и одиночество. От слишком близкого, слишком теплого соседства Вадима. И от своего желания прижаться к его плечу, оказаться под защитой его рук.
Глупости! Это все от усталости и опьянения. Ничего такого я к нему не чувствую.
Я снова плюхнулась в кресло и залпом выпила содержимое бокала.
Приковывая к креслу, по телу разлилось тепло, а воображение разгулялось и рождало совершенно фантастические образы и силуэты. Это надо обязательно перенести на экран пока не забылось.
— Надо поработать, — я оперлась на подлокотники и хотела встать, но ноги не держали, и я снова утонула в мягких подушках. — Ой, не получилось, — постаралась скрыть смущение. Надо же так напиться, да еще и на глазах у директора. А и пофиг, спать хочется. Хоть перед глазами все и плыло, а ощущение было таким, будто меня привязали к лопастям вертолета, я нагнулась и негнущимися пальцами постаралась расстегнуть многочисленные пряжки сандалий. Скажем прямо, это оказалось не так просто. Пальцы почему-то стали слишком толстые и плохо гнулись, а пряжки — слишком маленькими. Язычки же вообще куда-то сбежали. Я несколько раз чуть не нырнула головой вперед, пока Вадим не подошел и не поднял меня.
— Что пытаешься сделать? — в бесстрастном голосе проскользнула тень любопытства.
Я постаралась сфокусироваться на лице Вадима. Он что, все это время стоял и наблюдал за мной? Поздравляю, Мариночка. Назвалась клоуном, срывай аплодисменты! Черт бы побрал его коньяк.
— Рас… с… стег… нуть, — с трудом пролепетала я. Губы совсем не слушались. Чем он меня напоил?
— А по твоим действиям и не скажешь. Я думал, ты решила протереть пол.
Шутник, блин.
Но не успел мой вращающийся в центрифуге мозг придумать достойный ответ, как Вадим присел и ловко расстегнул все застежки. Участвуй он в соревнованиях по расстегиванию женской обуви, непременно бы занял первое место. Это его Алиска вымуштр…штр…штровала. Уф, справилась.
Едва ступни и щиколотки получили свободу, я поджала ноги, уютно устроилась в кресле и закрыла глаза, надеясь, что стены перестанут кружиться в безумном хороводе.
Глава 22. Вадим. Невольное заточение
«Да уж, чего-чего, но такого я точно не ожидал», — думал я, глядя на согнувшееся и сопящее существо.
Мало того, что оказался запертым ночью в офисе, так еще и дизайнер наклюкалась в зю-зю всего-то с двух бокалов коньяка. Хотя, она же сегодня, наверное, ничего не ела. Если Алиса узнает, что мы здесь пробыли всю ночь наедине, скандала не избежать. Опять будет кричать, что я совсем с ней не считаюсь, в грош не ставлю, что она для меня только способ полностью заполучить фирму. Собственно, так оно и есть. И Алиса об этом знает. Не думаю, что в стремлении выйти за меня замуж, она руководствуется другими соображениями. Завтра кто-то хорошенько получит за этот непредвиденный интим. Как можно было не заметить, что в офисе кто-то остался и запереть дверь?
Раздумывая над создавшимся положением и его последствиями, я засмотрелся на худощавую спину и то, как под гладкой кожей двигаются лопатки. Марина не производила впечатление костлявой, но выглядела очень хрупкой. И, словно загипнотизированный, я не мог отвести взгляда. К тому же, из пышного пучка выбилась и упала на спину волнистая прядь, и сейчас она мягко перекатывалась, когда Марина чуть не утыкалась носом в пол.
Что она там творит?
Подгоняемый любопытством, сделал шаг, потом еще один, наконец подошел поближе и пригнулся, стараясь разгадать ее манипуляции — Марина возилась с многочисленными пряжками, удерживающими на щиколотке тонкие ремешки сандалий.
Я не смог удержаться от соблазна, чтобы не поддразнить ее. Слишком забавно было наблюдать, как хмурятся подкрашенные брови и морщится аккуратный носик. При этом глаза сверкают так ярко, будто в голове включается голубая лампочка.
Появившаяся на лице Марины гримаса меня не разочаровала, но вот с дикцией было совсем плохо. Скорее всего, так же дела обстояли и с координацией. Придется помочь. Я с трудом отвел взгляд от чуть косящих голубых глаз. Скорее всего, завтра она ничего не вспомнит, так что можно позволить себе немного фамильярности. Опустился к ее ногам. Тонкие ремешки перекрещивали стройную лодыжку и поднимались к икре. Как же их все расстегнуть? Взялся за первую, но к моему удивлению пряжка оказалась только декором, а под ней прятался крючок. Это намного облегчало задачу, и я быстро справился со всеми крючками и невольно засмотрелся. Даже не предполагал, что ступни, просто ступни могут быть настолько красивыми — узкие, с гладкой холеной кожей, будто присыпанной перламутром, аккуратные округлые пальчики с темно-коричневым педикюром. Наверное, именно такие вызывают у мужчин желание поцеловать их.
Стоп.
Я потряс головой. Куда-то меня не туда повело.
Вспомнил, что видел красную татуировку. Захотелось ее рассмотреть. Искать долго не пришлось — с внешней стороны щиколотки, прямо во впадинке над косточкой змеилась молния, подчеркивая изящную стройность ноги. Никогда не понимал ради чего люди портят кожу, особенно, женщины, но вот сейчас проняло. Татуировка выглядела весьма привлекательно и пикантно, так и хотелось очертить пальцем ее контур.
Видимо, Марина устала сидеть и подобрала ноги под себя, лишив меня возможности продолжать исследование. Я отдернул руку и вопросительно поднял глаза — что она заметила? Но Марина уже свернулась в кресле калачиком.
Если она так будет спать, то завтра не сможет разогнуться, а мне дизайнер нужен в полной готовности, ведь у нас работы невпроворот.
Да, именно так. У нас впереди много работы.
Убеждал я себя, поднимая Марину на руки.
Она оказалась совсем невесомой. Уверен, я смог бы с ней на руках спуститься пешком по лестнице и снова подняться. При этом руки даже не начали бы дрожать.
Что-то пробормотав, Марина устроила голову у меня на плече, и выбившиеся из пучка волосы щекотали шею.
