Звонок в дверь прервал мои мысли. Он все-таки работал, значит мама соврала, ну или же недостаточно сильно давила вчера на кнопочку.
Я вышла в коридор, открыла дверь.
— Привет, — улыбнулся Никита, переступая порог.
Вид у него был странный, уставший, глаза потухшие. Потому и улыбка вышла грустной.
— Привет, — я словно застеснялась, неуклюже поправила волосы, а халат мне ужасно захотелось удлинить.
Да, я испытывала волнение. Сексуальное в том числе.
— Чай, кофе? — сипло предложила я.
— Давай чай, — кивнул Никита.
Я закрыла за ним дверь и направилась на кухню. Достала чашки, налила и поставила чайник.
— Ещё раз хочу извиниться за настойчивость моей мамы, — произнесла я, когда Никита появился на кухне и сел на табурет.
Просто мне показалось, что дело в этом, что именно мама, то есть её бесконечные вопросы, повлияли на то, что Никита пропал на пару дней.
— А я ещё раз отвечу, что все понимаю. Родители всегда будут беспокоиться за своих детей, — ответил он, причём искренне. Но опять же — грустно.
— У тебя что-то случилось?
Никита вздохнул, выдохнул, поднял на меня свои глаза.
— Устал, — ответил.
— А чем ты занимался?
— Доработал один проект, получил за него деньги. И мне ужасно захотелось пойти в бар и напиться. Но потом понял, что это не выход. И вместо этого два дня провел в тренажёрке. Тоже снимает стресс, но, увы, не так эффективно.
— А почему ты не звонил?
Снова вздох и выдох, только после Никита глаз на меня не поднял. Он посмотрел в окно, где в этот момент снова пошёл проклятый снег. Да уж, весна проигрывала зиме в этом году. В сухую. Точнее — в мокрую…
— Мне нужно было подумать, — ответил он тихо.
— А я скучала.
Фраза у меня вырвалась сама собой. Просто захотелось и я, не думая, сказала.
— Я рад что ты позвонила, — Никита улыбнулся и одарил меня теплотой своих глаз. А я шагнула к нему и коснулась немного колючей щеки. Вот нужно мне было прикасаться к нему, как будто я заряжалась от этого мужчины силой и энергией.
Никита поймал мои пальцы своей рукой, сжал. А потом поцеловал в середину ладони.
И больше мы не говорили.
Громче слов стали звуки страсти, которая как будто нахлынула на нас одновременно. Мы начали целоваться… чайник вскипел, но какой там чай, нам было уже не до него.
Я села Никите на колени, мой халат распахнулся, открывая кружево нижнего белья. Оно особо заинтересовало Никиту, ведь он, как иссушенный дикой жаждой, начал ласкать руками мою грудь, продолжая жадно терзать поцелуем мои губы.
Ох, это было так нестерпимо сладко. Сочно. Глубоко.
И мне словно ничего больше в этой жизни не надо. Только вот такая страсть, заставляющая забыть обо всем остальном.
С кухни мы переместились в спальню и, не включая света, упали на кровать. Избавили друг друга ото всей одежды. Всё это мы делали порывисто, нервно, с легким мандражом, как совсем юные и не опытные.
Сегодня я захотела быть сверху. Захотела контролировать весь процесс сама…
Села, с лёгкостью впуская в себя Никиту. А он надавил ладонями на мои бедра, затем повел рукой по моему животу вверх, на груди остановился, помассировал нежную кожу, при этом пощипывая упругие соски.
Я запрокинула голову назад, невольно посмотрела на стену.
А на ней, от света фонаря за окном, плясали наши тени, создавая иллюзию, что в спальне мы не одни. Это было странное ощущение, но удивительным образом будоражащее. Я наблюдала за нами, как будто со стороны, тем самым повышая градус наслаждения.
Я, пытаясь сдуть с лица пряди непослушных волос, тяжело задышала и ускорилась. Быстрее, острее, ярче…
Господи!
Это снова не секс. Это снова сумасшествие, переходящее в совершенное слияние. С умопомрачительной разрядкой.
Утром Никита ушёл.
Сказал, что ему надо приступать к новой работе, заказы неожиданно посыпались, кто-то узнал, что его собираются перекупить заграницу, а значит — он востребован.
А я созвонилась с консультантом мебельного салона, сделала заказ, оплатила, кредиткой, оформленный на маму. Кое-что у них уже было на складе и мне предложили забрать часть хоть сегодня, но только самовывозом.
Я начала искать компании по перевозкам, нашла свободную машину на сегодня. И к назначенному времени поехала на склад, чтобы встретиться там с грузчиками и проследить за своим заказом. Есть у меня такая привычка — все контролировать.
Пока ехала в машине уже в офис со мной связалась клиентка, о которой мне вчера рассказывал Егор. Мы пообщались, она настаивала и просила меня организовать её сестре тур, я пообещала помочь, чем и займусь уже завтра.
Затем мне написал Юра, напомнивший о том, что послезавтра он хочет забрать из нашей квартиры оставшиеся вещи. Я дала добро, после чего от будущего бывшего вдруг посыпались угрозы, что я нарочно рушу наш с ним общий бизнес. На это я отвечать ничего не стала. Я же не виновата, что несколько сотрудников хотят работать со мной.
А вечером Никита снова пришёл. Без звонка, но он мне и не был нужен. Я ждала, я чувствовала, что он придёт.
Как и на следующий вечер.
Днем мы работали, каждый занимался своим делом, а по вечерам мы придавались страсти. Безудержной, всепоглощающей, даже маниакальной.
И я не знаю сколько это будет продолжаться. Ведь мы не собирались и не начинали обсуждать то, чем мы занимались под покровом ночи.
Как будто каждый чего-то боялся.
***
Субботнее утро озарило спальню ярким светом.
Я сперва улыбнулась, но вспомнив какой сегодня день, резко нахмурилась.
Ничего хорошего от этого дня я не ждала. Ведь сегодня мне предстояла встреча с Юрой.
С Гурамом и Азатом я договорилась ещё вчера, что заеду за ними часов в двенадцать. Все-таки суббота и парням надо дать выспаться.
Никита спал рядом, положив свою руку на мою талию. Мне не хотелось будить его, но все за меня решил будильник. Он громко заверещал на полу, сообщая, что пора вставать.
Мужская рука тут же перестала меня обнимать. Никита лёг на спину, ну а я повернулась к нему.
— Доброе утро, — произнесла я тихо и положила голову и ладонь ему на грудь. Нежно, едва касаясь, погладила мужчину по голову животу.
— Доброе, — зевая, отозвался Никита.
И мне с одной стороны нравилось просыпаться с этим мужчиной, но недосказанность, подвешенное состояние наших странных отношений — все это начинало глодать.
