— Пора, — наконец произнес он и поднялся. Вышел в прихожую.
Мы долго, непростительно долго целовались у входной двери.
Именно как в последний раз…
Глава =25=
Всю боль от расставания с Никитой я ощутила уже на следующий день.
И каждый новый день и новая ночь без этого мужчины давались мне все сложней.
Он писал мне. Сообщил, что приземлился, что его встретили, заселили в съемную квартиру, приняли на ура. Сначала Никита писал по несколько сообщений в день, даже доброго утра и спокойной ночи мне желал. Потом сообщения становились все реже. Пока вообще не прекратились.
А когда я решилась позвонить и узнать, может что случилось, механический голос мне ответил, что номер заблокирован.
Так что мне оставалось лишь надеется, что у него все хорошо.
Отвлеклась я работой.
По вечерам встречалась со старыми и новыми друзьями, ходила в кино и даже ездила в гости, то к Гураму с Кариной, то к маме, то к Юле. Все, разумеется, спрашивали как у нас дела с Никитой. Но я отмалчивалась. Лишь Юля и Карина знали что и как у нас произошло с Никитой на самом деле. Больше ни с кем я не делилась.
Приближался день рождения Сандрика и я знала, что накануне мне обязательно позвонит мама. У нас с ней уже традиция появилась — вместе выбирать её мужу подарок.
Тёплым уже майским субботним днем мы с мамой договорились встретится возле самого большого в городе торгового центра. Здесь, на первом этаже, рядом с Детским Миром находился уникальный магазин под лаконичным названием "Мужской". И здесь было все — начиная от люксовых галстуков, заканчивая гильотиной для сигар.
На подъезде к торговому центру меня ждал сюрприз — билборд у парковки. А на нем, крупным планом, моё лицо. Билборд забывал покупателей торгового центра приобрести ювелирное украшение из авторской коллекции.
Я стояла на крыльце, смотрела на свое лицо и никак не могла поверить тому, что вижу. Один случайный прохожий остановился возле меня, взглянул и довольно подмигнул, кивая на билборд. А я вся раскраснелась.
— Это ж ты? — тыча пальцем в огромный щит с моим лицом, спросила выбежавшая из такси мама.
— Я, — заулыбалась я, — случайно оказалась на съёмках и создатель бренда предложил мне поучаствовать.
— Ну красавица же, моя дочь, — гордо сказала мама и кинулась с объятиями. — Моделью тебе надо было быть, моделью. Видишь же, какой шикарный кадр.
— Ты бы знала сколько их наделали в процессе…
— Рассказывай, давай, как все было.
Мы зашли в торговый центр, по пути до нужного магазина я поведала маме как происходили съёмки. Мама мечтательно охала и ахала, пока мы не оказались внутри магазина "Мужской".
Я старалась делать вид, что очень сильно заинтересована в выборе подарка. Но так же я прекрасно знала, что мама в любом случае выберет только то, что понравится ей.
И вот, выбор сделан, на этот день рождения Сандрик получит портсигар и набор испанских сигар, мама уже оплачивала покупку, как консультант сообщил ей, что у мамы много накопленных бонусов на счету и она может их портатив, выбрав что-то на определённую сумму… а я вдруг почувствовала, что мне стало душно. Запахи в этом магазине были специфические.
— Я у магазина тебя подожду, — сообщила я маме и, увидев её равнодушный кивок, направилась к выходу.
Замерла на месте, пытаясь отдышаться. Мне нравился запах дыма от сигар, дядя Сандрик иногда ими баловаться, но вот сам запах свежих сигар мой организм недолюбливал. И сегодня чуть ли не до тошноты.
— Ульяна? — услышала я знакомый женский голос и обернулась.
У детского мира стояла Юля и держала за руку маленькую девочку. Скорее всего Марусю, до этого дочку Юли я видела лишь на фотографиях.
— Привет, — улыбнулась я им, замечая как за ними вышла женщина лет пятидесяти. Она взяла Маруся за другую руку и я поняла, что эта женщина — Юлина мама. А посмотрев на меня, мама Юли почему-то нахмурилась.
— Ты здесь как? — поинтересовалась Юля, подходя ближе.
— Да вот, выбирали с мамой подарок для… — я не успела закончить предложение, так как за моей спиной вдруг раздалось:
— Какого черта!
Я аж подпрыгнула на месте, не сразу сообразив, что фраза эта прозвучала из маминых уст.
Удивленно посмотрела на маму, пытаясь понять, что её могло так возмутить.
Мама пристально смотрела на маму Юли. Та, в свою очередь, чуть ли не мечи метала своим злым взглядом в сторону моей мамы. Что ж, как минимум ясно одно — женщины знакомы.
Я с непонимание посмотрела на Юлю, но та опустила глаза и прижала к себе дочку.
— Что происходит? — спросила я сразу у всех.
— Ты знаешь кто эта женщина? — рявкнула мама. Но здесь она наконец заметила Марусю, мамино лицо смягчилось и она уже спокойней и немного завуалированно закончила: — Так самая, из-за которой твой отец… стал вдруг полигамным.
Я снова посмотрела на Юлю.
Получается что…?
Что Юля моя сестра?!
— Ты знала? — спросила я у неё.
— Да, — кивнула Юля.
А я вот не знала как на это реагировать. Если она знала, то почему молчала?
— А почему не рассказала?
— Я… я…
— Да денег они, небось, хотели, — произнесла мама. — Все никак не могли смириться с тем, что от Саши вам ничего не досталось?
— Это все ты! — зло сказала Юлина мама, обращаясь к моей. — Ты свекру своему что-то напела и он написал завещание на твою дочь! А моя дочь, между прочим, тоже его внучкой была! И она тоже должна была…
— Мама! — рявкнула Юля. — Прекрати!
— Что прекрати? — женщина обернулась на дочь. — Так разве честно? Ты же мне сама говорила, что хотела…
— Мама! — снова рявкнула Юля.
— Нет, пусть скажет, чего она там хотела! — бросила моя мама.
А в моей голове активизировалось серое вещество, которое путем всевозможных процессов, вдруг привело меня к выводу:
— То есть не так просто ты оказалась нашей соседкой?
Юля наконец подняла на меня глаза. Они вспыхнули огнём.
— Я могу все объяснить, — начала она, но я не захотела слушать.
Я почувствовала очередное предательство. Причём настолько сильное, что сердце сжалось в груди, а на глаза просились слезы.
— Пойдем, мам, — сказала я, взяла свою родительницу под локоть и, не оглядываясь, повела маму к выходу.
— А я все думала, кого она мне напомнила, эта Юля, так на мать свою в молодости похожа. Только вот у неё глаза в отца, как твои, — нервно затараторила мама, устроившись в машине, — это ж надо, какая наглость! Втерлась в твоё доверие. Ты её уже подругой называла… — она все говорила и говорила. Но дальше я уже не слушала.
