Дорогие друзья.
В данной главе и далее по мере повествования рассказывается о мальчике Роме, у которого в десять лет уже сформированы цели и стремления в жизни. Для многих это может показаться странным и не правдоподобным, но, хочу вас заверить, что у данного персонажа есть вполне себе живой прототип.
П.с. В 16 лет он уехал в США и вот уже два года учится там в школе и имеет все шансы поступить в выбранное еще в детстве учебное заведение.
Глава 4
На работу я шла со странным чувством предвкушения. Ранняя осень решила порадовать нас теплыми деньками, поэтому нацепив любимую кожаную куртку, я спешила на обожаемую работу.
Понедельник, как всегда, радовал нас очередным авралом. Маркетологи, пиарщики, художники – все носились между отделами согласовывая вновь и вновь одно и тоже.
Машка влетела ко мне в кабинет в самый разгар летучки с художниками.
- Алина Игоревна, вы, как всегда, опаздываете на совещание к директору.
Спешно попрощавшись с ребятами, я вылетела из кабинета, лишь прихватив с собой рабочий пиджак, накидывая на неприлично открытое сверху платье. Да, платья были моей отдельной слабостью. В то время когда все женщины мира сходят с ума от джинсов и легенсов, я скупаю платья. А к платьям – туфельки. А к туфелькам – сумочки. Наверное меня смело можно занести в касту шопоголиков, но поделать с собой я ничего не могла.
Сегодня на мне было удлинённое сзади платье-футляр, с неприлично оголенным верхом. Две маленькие бретельки удерживали это чудо на моей груди, правда накинутый поверх пиджак скрывал это безобразие, завершая отличный офисный образ.
В кабинете у генерального совещание шло уже полным ходом и в полном составе. Извинившись, я прокралась на свое место, старательно прячась за ежедневник, но от созерцания пустых страниц меня отвлек тяжелый взгляд сверливший мою макушку. Подняв глаза, я наткнулась на прищуренный взгляд директора. Слабо улыбнувшись, я новь уткнулась в чистые страницы, но мысли мои убегали далеко за пределы рабочего совещания.
- Алина Игоревна, - окликнул директор, когда я вместе со всеми посеменила к выходу из кабинету. – Задержитесь.
Пропустив остальных, я ждала, что же скажет Андрей Станиславович, но он продолжал молчать сверля меня тяжелым взглядом. Когда последний из коллег покинул святая святых, Андрей прошел мимо меня, плотно прикрывая дверь.
- Мне стыдно за опоздание, - улыбнулась я, стараясь разрушить гнетущую тишину.
- У тебя красивая семья, - неожиданно сказал директор, возвращаясь на свое место. Нахмурившись, я попыталась сопоставить его слова и свое опоздание, но связь так и не обнаружилась.
- Спасибо, - только и смогла вытолкать из себя. Ситуация становилась пугающей. Мужчина сидел молча, смотря на меня долгим пронизывающим взглядом.
- Чуть больше недели назад, когда ты спросила меня, не ждут ли меня дома, я думал ты противница отношений с женатым…
- Отношений? С женатым? При чем тут это? Я в принципе против любых отношений, - слабо запротестовала я. Картинка начала складываться не самая радужная, хочу заметить, особенно учитывая настроение директора или в данный момент он был уже не начальником, а бывшим любовником?
- А одноразовые связи для тебя ничего не значат, - сделал свой вывод Андрей.
- Стоп, - я подошла ближе к директорскому столу, но садиться не стала, нависая над мужчиной. – Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Объясни по порядку.
- Я хочу сказать, что ты лицемерка, по крайней мере я вижу это именно так. Осуждать связи женатого мужчины, а сама с легкостью порхаешь из постели в постель. Какого это возвращаться после ночи с незнакомцем в постель к мужу?
Глаза начала застилать кровь, а пришла в себя только после того, как руку обожгло огнем, а по кабинету продолжал гулять звон пощёчины.
Андрей был ошеломлён не меньше меня. С рывком он поднялся с кресла, нависая надо мной. Теперь его руки сжимались и разжимались. Ровно на секунду мне показалось, что он все-таки ударит, но нет. Он чуть отодвинулся от меня, переводя взгляд на окно.
- Ты не смеешь меня осуждать, - сказала я в никуда, потому что Андрей даже не соизволил повернуться на мой голос. – И не смеешь делать выводов не обладая даже частью информации. Поэтому я предпочитаю отношения, как ты выразился, с мужчинами с которыми ни при каких обстоятельствах наши дороги больше не пересекутся.
Он поморщился, словно я в очередной раз ударила его.
- Я не хотел тебя осуждать, - он повернулся ко мне, смотря, как мне показалось, с сожалением. – Просто не мог понять, как можно с такой легкостью изменять, а потом возвращаться к семье словно ничего не было.
- Почему изменять-то? – воскликнула я. – Думаю мой сын не будет против, если мама чуть-чуть развеется.
- А муж? – усмехнулся мужчина. – Соловьев Николай Александрович? Я понимаю, ранний брак и все такое…
- Какой муж? – до меня начал доходить смысл происходящего. – Муж… Я в разводе уже четыре года, но это не мешает мне поддерживать хорошие отношения с бывшим – выделила интонацией это слово – супругом.
- В разводе? – переспросил Андрей.
- В разводе. И в тот день, когда мы оказались в одном номере я уже была в разводе.
Долгое противостояние взглядов. За секунду в нем пронеслось неверие, сожаление, принятие и, наконец, расслабление. Наверное, в этом противостоянии взглядов не выиграл никто, потому что глаза закрылись моментально, стоило мужчине приблизиться ко мне и впиться в губы. Издав невнятный толи стон, толи вздох, я с готовностью ответила на поцелуй, царапая ногтями шею мужчины, зарываясь пальцами в пшеничные волосы. Он дернул меня на себя, заставляя приблизиться еще ближе, еще теснее прижаться, а через секунду я уже сидела на огромном столе начальника, подставляя шею под поцелуи.
Ловкие руки стянули с плеч пиджак, а губы стали покрывать ключицы. Грубо, словно наказывая, он сдернул с меня платье, даже не позаботившись о его сохранности, а я уже вовсю воевала с пуговкой на его брюках.
Все было, как и в первый раз феерично, только более страстно, более сильно, более мощно. Мужчина словно доказывал свое право быть со мной творил невозможное, не отпуская не на секунду.
Пришла в себя у начальства на коленях. Стук сердец бился в унисон. Казалось, мы одно целое, наконец соединённое воедино.
- Ты как? – уточнил он, после того как дыхание, пусть и с трудом, но удалось выровнять.
- Никак, - я положила голову на широкую мужскую грудь. – В моем теле не осталось ни одной твердой косточки. Я чувствую себя холодцом.
- Холодцом?
- Ну да, мясо в жиже. Мое тело – холодец.
- Господи, - засмеялся он – Какой у тебя странный ассоциативный ряд возникает в голове. Никогда бы не додумался сравнить себя с холодцом, особенно после хорошего секса.
