Чаепитие в новой семье прошло довольно приятно, настало время показать Скарсфелд его молодой хозяйке.
Исайя вновь принялся молить Бога, чтобы ей все понравилось. Ему нечего предложить будущей жене в браке, кроме этого поместья, титула и состояния. Этого было бы вполне достаточно для большинства женщин, но он подозревал, что мисс Пенниджонс желала иного.
Чего же она могла ожидать из того, что он едва ли сможет дать? Что он подарит ей частичку себя, своей души и будет любить всем сердцем? Умение любить он потерял из-за матери, которая и должна была научить его этому, для которой он должен был стать самым дорогим человеком.
Ни одна женщина в мире, кроме Абигейл, не могла заставить его пойти на риск и дать волю чувствам.
Возможно, он поступает неправильно, но готов предложить будущей супруге только дружбу.
— Позвольте показать вам дом, — обратился он к присутствующим за столом, хотя надеялся, что на предложение откликнется только Фелиция, и они смогут побыть наедине.
— Я его уже видела, — заявила Абигейл и потянулась за одним из кексов, которые повариха приготовила специально для гостей. Это означало, что на столе они появлялись довольно редко. — Возьму это для своей няни мисс Ширле. Надеюсь задобрить ее, тогда она позволит мне самой выбрать книгу для чтения днем.
Абигейл выбежала из комнаты. Исайя смотрел ей вслед с умилением и смеялся про себя. Он отлично знал, что кекс будет съеден до того, как позади останется половина лестницы.
— Моя сестра выбирает книги по своему желанию, стоит мисс Ширле задремать в кресле. Питер сложил руки на коленях.
— Пожалуй, я не готов сейчас долго ходить. Ваши слова о дремоте навели меня на хорошую мысль. — Он поднялся, поцеловал Фелицию в щеку и направился в отведенную ему одну из комнат для гостей.
— А я с удовольствием приму ваше приглашение.
Голос Фелиции вывел Исайю из задумчивости. Видимо, из-за того, что он слишком пристально смотрел на то место, которого коснулись губы Питера. Все прошедшие дни он не мог забыть о своем поцелуе, который был вовсе не случайным или необдуманным. Разумеется, нежная привязанность к супруге — вещь вполне естественная и ожидаемая, но он вновь напомнил себе, что связи порой рвутся, и тогда неминуемо приходит боль.
Фелиция сама предложила ему хорошее решение вопроса. Ничто не может заставить его принять временный брак, как и изменить мнение о том, что хорошо, а что плохо. Процедура должна быть соблюдена, клятвы произнесены.
И вот он показывает мисс Пенниджонс ее новый дом. Исайя постоянно возвращался к мысли о том, что если мать может бросить дитя, то и ему вовсе не обязательно отдавать больше, чем требуют отношения в союзе без любви.
Только потеря Абигейл способна в этой жизни стать для него непереносимым ударом. Он не может себе позволить привязаться так же и к мисс Пенниджонс.
— Предлагаю начать снизу, с кухни, и подниматься вверх.
— Кухня — одно из моих самых любимых мест в доме. Там тепло и днем и ночью и всегда так вкусно пахнет.
— Тогда вам будет приятно узнать, что миссис Малдун любит демонстрировать, что умеет, и не против, когда за ней наблюдают.
Он сам часто так делал. Будучи подростком, он все время испытывал чувство голода, повариха усаживала его в кухне на табурете и кормила. И непременно с ним разговаривала, потому как понимала, что общение мальчику необходимо не меньше еды.
После кухни Исайя провел Фелицию в библиотеку и огромный бальный зал, которым давно не пользовались.
— Мне бы хотелось узнать о вас больше, милорд, раз уж мы собираемся совершить такой важный шаг. К тому же так спешно.
Спешность — непривычная вещь в таком деле. Но совсем не означает, что неверная.
Сердце вновь кольнуло от стыда. Эта девушка готова отдать ему всю себя, свою жизнь в прямом смысле, а он жалеет немного душевного тепла.
— Вы прожили здесь всю свою жизнь?
— Большую часть. Я родился здесь, но мой отец скончался, когда мне было всего несколько недель от роду. До четырех лет я жил вдвоем с мамой.
В голове пронеслись мгновения из детства, он услышал собственный веселый смех, когда катался по зале на немецком самокате, а мама бежала за ним и тоже смеялась.
— Потом мама вышла замуж, и я вместе с ней уехал в Пенфилд. Через несколько лет меня отослали обратно в Скарсфелд, отчим решил, что мое место здесь, учитывая, что я виконт. Я подозреваю, что он просто хотел избавиться от чужого ребенка, я был еще мал и нуждался в заботе матери, а он ни с кем не хотел делить ее внимание.
Многие годы его семьей были слуги, одни уходили, на их место приходили новые. Древние стены были единственными свидетелями того, как весело он проводил время с мамой, валялся по полу, когда она его щекотала, как, сидя у нее на коленях, погружался в сладкий сон.
О потерях горько и тяжело вспоминать, лучше этого не делать. Исайя изо всех сил старался не думать о прошлом, но мысли не покидали его, лишь прятались глубже в тайники разума. Особенно сложно было сейчас, когда его все чаще охватывал страх потерять Абигейл.
Но вот перед ним девушка, с которой он свяжет свою жизнь, она станет его будущим. Сейчас она смотрит на него, поджав губы и чуть нахмурившись.
— Признаться, я скучал по Скарсфелду и был рад оказаться дома. — Не совсем правда, но он решил, что это успокоит Фелицию. — Пойдемте в оранжерею. Вы расскажете мне о своем детстве.
Он прошел вперед, прислушиваясь к шелесту юбок.
— В Кливертоне всегда было шумно. Если помните, у меня две сестры, но родители воспитывали еще и Питера. Бедняга, ему приходилось нелегко. Из трех девочек кто-то обязательно плакал, часто приходилось натыкаться на ярды ткани, потому что постоянно шились новые платья. Конечно, смеха было больше, чем слез, но едва ли Питер, как единственный мальчик, находил все проказы и шутки веселыми. Становясь старшим братом трем сестрам, юноша непременно меняется, ощущает давление, ответственность.
— Я отлично это понимаю, хотя у меня только одна сестра.
— Абигейл определенно стала лучиком света в вашей жизни. Я видела, как вы улыбались, когда она убежала к себе с кексом.
— Нет, я совсем не улыбался, ведь сестра повела себя не лучшим образом.
— Возможно, не в прямом смысле, на лице у вас не было улыбки, но я видела смех в ваших глазах, лорд Скарсфелд. Вы смотрели на сестру с нежностью, которую редко увидишь.
Насколько ему было известно, никто не разглядывал его так близко и внимательно, чтобы увидеть скрытое за хмурым фасадом. Это обрадовало и одновременно испугало его.
— Вы правы, она луч света в моей жизни. Я буду безмерно вам благодарен, если дадите мне шанс удержать ее дома.
— Не волнуйтесь, Исайя. Лорд и леди Пенфилд увидят, как счастлива Абигейл, и у них не хватит смелости разрушить ее мир.
