— Прошу вас на одну минуту, милорд. — Фелиция заставила его отойти от стойки. — Вы должны остаться на ночь в одной комнате со мной.
Ни за что! Он сам предоставил ей выбирать, насколько близкими будут их отношения, и собирается сдержать слово. Но, оказавшись в одной комнате, может и не сдержаться. Внешне он мог казаться спокойным, однако внутри все менялось слишком быстро, появилось нечто незнакомое, готовое стать угрозой его душевному спокойствию.
— Если кресло вас не устраивает, я растянусь на полу.
— Я бы не советовала так поступать. Что скажут люди? Молодожены спят отдельно. Если вы намерены убедить лорда и леди Пенфилд, что Абигейл будет хорошо с нами, мы должны производить впечатление счастливой пары.
— Мы начнем, когда они появятся.
Фелиция взяла его за руку, улыбнулась и поцеловала в щеку.
— Вероятно, вы не заметили, что все присутствующие смотрят только на нас. Если мы не поднимемся наверх вместе, начнутся пересуды. Вам хорошо известно, как быстро распространяются слухи. Тетя и дядя Абигейл непременно узнают о наших прохладных отношениях.
Она права. Слухи живут сами по себе. Его скорая женитьба и без того вызвала немало домыслов. Взяв Фелицию за руку, Исайя вернулся к стойке.
— Один номер нас устроит.
Администратор не спросил, есть ли у них багаж, который надо занести наверх, очевидно, он понял, что они приехали в город провести день и остаться на ночь их вынудила непогода.
Поднимаясь по лестнице под руку с Фелицией, Исайя думал, как им повезло. Если бы метель началась на час позже, она застала бы их в дороге, тогда, помимо их самих, в опасности оказались бы и возница, и несчастные животные, запряженные в повозку. На улице настоящая снежная буря, в окнах дрожат стекла, даже картины покачиваются на стенах.
— Нам сюда. — Исайя остановился у двери с номером 6, вставил ключ в скважину и повернул. — Я уже несколько раз ночевал в этом номере, здесь вполне комфортно.
Однако холодно. Огонь не разожжен, что неудивительно, персонал отеля занят гостями.
Исайя вошел следом за Фелицией и сразу направился к камину. Поглядывая через плечо, он наблюдал, как она сняла шляпку и принялась ходить по комнате, осматриваясь. Надавила несколько раз на кровать, видимо проверяя мягкость матраса. Пламя занялось, но потребуется время, прежде чем оно разгорится и станет тепло.
Исайя поднялся с колен и вытер ладони о брюки.
— Может быть, заказать что-то? Чай или кофе? Возможно, десерт?
— Корзиночку с фруктами и чайник хорошего горячего чая.
Он снял пальто и положил на спинку одного из стульев.
— Спасибо за подсказку там, в фойе. Я совсем не думал о том, как выгляжу со стороны.
Фелиция тоже сняла пальто, аккуратно сложила и оставила на соседнем стуле. Затем встала рядом с Исайей и потянулась руками к огню.
— Надеюсь, вы не осудите меня, если в присутствии Пенфилдов я буду вести себя так, будто мы давно знакомы? Меньше всего на свете мне бы хотелось вас оскорбить.
— Хм, положим, больше всего на свете вы бы не хотели расставаться с Абигейл.
Она опять права. Но было бы неприятно обидеть ее слишком вольным поведением. Он подумал и решил, что перед графом и графиней хорошо бы разыграть любящую пару, а без вольностей это невозможно. В голове его замелькали образы, которые непозволительны для человека, пожелавшего никого не впускать в свое сердце.
— Поверьте, я смогу удержать вас от плохих поступков ради благополучного исхода нашего общего дела. — Фелиция повернула руки обратной стороной. — Кроме того, вы мне симпатичны, не думаю, что будет так сложно изобразить искреннюю дружбу.
Грудь внезапно сжало от чувств, ведь у него никогда не было друзей. Знакомые и приятели — да, но никто из них не посягал на его сердце. Дружба, о которой говорила жена, была чем-то новым. А ее взгляд подсказывал, что связь между ними, небрежно названная ею дружбой, может означать нечто иное. Скорее всего, она сама не понимала, что написано сейчас на ее лице.
В дверь постучали.
— Можете войти, — отозвался Исайя.
Появилась молоденькая горничная — совсем ребенок.
— Я принесла воду и полотенца, лорд Скарсфелд. — Она поставила кувшин на умывальник. — За мной идет брат, у него еще дрова для камина. Я могу приготовить ванну, миледи?
Принять ванну? Здесь? Но здесь нет места, чтобы уединиться для такой процедуры. Он не вынесет, если Фелиция будет принимать ванну у него на глазах. Она его супруга, в этом не было бы греха, но по ощущениям именно так.
— Не стоит беспокоиться еще и об этом. Я уверена, у тебя больше дел, чем ты успеваешь выполнить, — ответила Фелиция.
Благодарение Богу.
Исайя попросил девушку принести чай и пирожные, вручив ей при этом монетку за труды.
— Одну минутку, мисс! — Фелиция открыла сумочку и достала мятный леденец. Один она протянула девочке, второй ее брату, который как раз закончил складывать дрова. — Желаю вам счастливого Рождества.
— Спасибо, леди Скарсфелд! — хором ответили дети.
Закрывая дверь, они сияли, лицо каждого походило на полную луну, появившуюся над холмами. Свет огромного яркого шара падал на деревья, и их тени ложились на кровать, казалось, темные штрихи пытаются зачеркнуть пестрые цветы на покрывале.
Исайя и Фелиция стояли рядом в интимном полумраке гостиничного номера.
Исайя чувствовал, как кровь стучит в висках. Он не ожидал, что любовь к жене возникнет так быстро, теперь она угрожала покою его сердца.
Железный сейф, в который он его поместил, готов был разрушиться. От каждого ласкового взгляда Фелиции, ее улыбки стальная защита становилась менее прочной. Казалось, она знает шифр и вот-вот откроет дверцу. Исайя опасался, что однажды она распахнется неожиданно для него, и он вновь станет уязвимым.
Судя по румянцу на щеках жены, мысли ее были не вполне целомудренны.
— Вы покраснели, Исайя.
Проклятие!
— Не думаю, что сильнее вас.
Что позволительно даме, недопустимо для виконта — человека, по всеобщему мнению, сурового.
— Забавно, не так ли? — улыбнулась Фелиция.
— Если бы меня кто-то видел, репутация была бы подмочена.
— Обещаю скрыть это, хотя не считаю это слабостью, скорее силой.
— Не все с вами согласятся.
— Но, знаете…
Их разговор прервал стук в дверь, надо признаться, весьма кстати. Исайя не желал знать, как можно оправдать его поведение, не желал, чтобы его вообще оправдывали. В темноте было безопасно, так никто не сможет его разглядеть.
Вошла женщина с подносом, на котором стоял чайник, две чашки и два пирожных.
