Красная ленточка указала путь лозе, и та последовала за ней, хоть и не хотела втыкаться в эти красные чужие сгустки, но ленточка звала, и ей пришлось раз за разом проходить через красное, слабея и слабея…
Я не удержала контроль над тающими силами и выпала в реальность. Возле меня остался только Руман; Огромный и Обманчивый добивали тех, кто был наверху.
– Леди, – тихо спросил волк, – как вы?
Голова шумела от слабости, но я хорошо запаслась белой силой, и она быстро превращалась в недостающую зеленую, а красной я потратила немного.
– Минуту…
– Жду.
Через какое-то время в голове прояснилось, и я встала. Руман без лишних церемоний забросил мою руку на плечо и, подхватив за талию, фактически пронес по лестнице до уже распахнутой двери.
Трупы… Я не хочу на них смотреть, но не могу отвести взгляда. Вот отверстия от пуль, а вот этому пуля была уже не нужна, дорожки крови из носа, остекленевший взгляд и никаких видимых повреждений… Руман протащил меня мимо мертвецов дальше в коридор и прислонил к стене, загораживая собой страшную картину.
И вдруг он влепил мне звонкую пощечину. Я в полном ступоре уставилась на него.
– Не время расклеиваться, – строго произнес он.
Да я… да как ты… Я быстро и несильно ударила его кулаком в лицо.
– Я в порядке!
– Теперь вижу, – он осторожно потрогал языком рассеченную губу. – Пройдемся по этажу, позаглядываем, раз уж мы здесь…
– Четвертый так же перекрыт, как и этот, но никто не стреляет, и я никого не чую, – доложил Огромный.
– Хорошо. Прикрывай нам спины. Вы остаетесь здесь, в коридоре, – обратился Руман ко мне. – Мы обходим комнаты.
– Хорошо, – согласилась я.
Руман и Обманчивый, обходя дверь с двух сторон, открывали незапертые или выбивали закрытые двери, потом один за другим входили и через пару минут опять появлялись в коридоре. В трех квартирах-номерах никого не оказалось. В четвертой раздался слабый вскрик, и я сунула свой нос. Девчонка-человечка лет тринадцати валялась без сознания на грязной постели, как сломанная кукла. На бледном лице краснел след от удара, это волки постарались; худое некрасивое тело требовало, чтоб его прикрыли, да нечем. Личико могло бы быть смазливым, если бы не синюшная бледность и отеки. Взгляд остановился на странных синяках на ногах, вроде бы вампы там не кусают.
– Наркуша, – сообщил Обманчивый, – причем конченная.
– Вот как… – сказала я сама себе, отгоняя подальше жалость и желание помочь. Мне есть кому помогать, и мало ли что еще предстоит, а наркуша сама выбрала свой путь. Наверное…
Еще в одной комнате нашли труп, Руман не пустил меня посмотреть, я и не сильно рвалась, мне хватило его уверения, что это точно не флерс.
С третьим этажом разобрались, оставался четвертый.
Огромный бесшумным хищником влетел наверх и выстрелил пару раз в замок, выбивая дверь.
– Чисто.
Мы поднялись, все повторилось опять – Огромный у лестницы, я в коридоре, а Руман с Обманчивым проверяют комнаты.
Повезло почти сразу – зайдя во вторую квартиру, Руман через полминуты выглянул в коридор и молча качнул головой, зовя за собой. Я рванула за ним.
Девочка и мальчик, крылатые… Она прижималась к нему, то ли защищая его, то ли прячась, а ему было все равно, он слепыми глазами смотрел перед собой.
Мое сердце колотилось где-то в горле, не давая дышать.
– Что с ним, маленькая? – тихо спросила я. Она вздрогнула и моргнула, будто не поверив себе.
– Малышка, что с ним? – так же мягко и тихо повторила я.
– А… он… всегда такой…
– Он слепой?
– Нет…
– Глухой? – мальчик не реагировал на наш разговор.
– Нет… Он… такой всегда…
– Ищите близнецов, – скомандовала я волкам.
– Близнецы бескрылые здесь на этаже?
Девочка скривилась, собравшись заплакать:
– Нет.
– А где они?
– Их забрали, – она зарыдала, – забрали вниз. Насовсем. Спасите их! – она вдруг кинулась ко мне. – Спасите. Еще можно. Я еще знаю, слышу их. Спасите! Спасите… Спасите…
Она заглядывала мне в глаза, и я была не в силах вынести этот взгляд.
Отвернувшись, я увидела волков, на их лицах застыли брезгливость и презрение. Ну да, какие ж еще чувства у них может вызвать ничтожное, слабое существо, умоляющее о спасении жизни. Чужой, не своей.
– Быстро осмотрите этаж и пойдем.
– Не бросайте их! – в отчаянии вскрикнула флерса.
– Чшшш…
Она тут же замолчала, испугавшись до ступора. Вот гадство, наверное, это «чшшш» она слышала от вампов и не раз.
– Не бойся меня, маленькая, я тебе зла не причиню. Ты веришь мне?
Она неуверенно кивнула.
– Он может ходить? – я кивнула на мальчика. – Вам надо выйти отсюда.
– Да… Да…. Сейчас… Пижма, встань, – и она потянула его вверх, флерс поддался и встал, – Пижма, пошли, – и повела его, как слепого.
Мы вышли в коридор и подождали волков.
Они подошли слегка возбужденные, флерса инстинктивно прижалась ко мне, не забыв подтащить и мальчика. Я вдруг четко поняла, что волки только что убили, и не один раз. Убивали голыми руками, от них несло смертью, не кровью, а именно смертью.
– Кого? – спросила я.
– Ренфилдов, – пожал плечами Руман, – не оставлять же их за спиной.
Я согласно кивнула.
Все мои мысли и чувства вязли в плетениях виноградной лозы. И так будет, пока я не окажусь дома, вот тогда я продумаю и прочувствую то, что происходит сейчас.
Мы спустились вниз.
– Отведем их в фургон, а потом найдем близнецов.
– Как скажете, – недовольно отозвался Руман.
Я отвела флерсов в фургон, напоследок приказав девочке сидеть смирно. Она лишь закивала в ответ.
Вернувшись, мы прошлись по первому этажу – всюду стояли массивные двери, скорей всего железные.
– Нам не выбить такие, и их много, – обронил Обманчивый.
Я прошлась по коридору, присматриваясь к полу, стараясь понять, какую дверь чаще всего использовали. А потом, не сдержавшись, треснула себя по лбу.
– А ну, к каждой подойдите и принюхайтесь, от какой вампами несет сильнее?
Волки послушались, и почти минуту я могла наслаждаться сюрреалистичным действом: трое бандитов с пистолетами в руках обнюхивали щели у дверей.
– Вот эта, – показал Руман, и остальные с ним согласились.
– Выбивайте.
