— В каком смысле? — не поняла Розалинда.
— Ронял замечательный город, но он не стал для тебя домом, раз ты уехала от меня.
Она покачала головой:
— Гэйб, ты любишь Ройял. Ты любишь ранчо. А меня ты не любишь.
— Разве? Тогда почему я лишился сна после твоего отъезда? Почему так мучительно тянется время? Почему я скучаю по тебе и все время думаю о тебе? — Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. — Видишь ли, я хочу быть там, где ты. Я хочу быть твоим мужем во всех смыслах. Ты необходима мне.
— А как же ранчо? Ты же не можешь бросить его.
— Буду работать отсюда. У меня отличная команда, так что мне не надо постоянно находиться там.
— Но Нью-Йорк сильно отличается от Ройяла. Здесь толпы народу, здесь шумно.
— Знаешь, мне стало интересно, как здесь течет жизнь, поэтому я приехал несколько дней назад и просто гулял по городу. Старался почувствовать его, понять, что же в нем тебя так привлекает. И у меня получилось. В этом городе жизнь бьет ключом. Он и во мне что-то разбудил. И теперь я знаю, что смогу в нем жить. Он безумный и необузданный, в нем много людей, и одновременно он близок мне своей серьезностью и деловитостью.
— Ты собираешь управлять ранчо на «удаленке»?
— Да. У меня великолепный управляющий, он набрал отличную команду. Ты многим пожертвовала, переехав ко мне в Ройял, а я, глупец, так не понял этого. Еще я по своей глупости не понимал, что не надо бояться твоей открытости и любви, что все это надо беречь.
— Но зачем, Гэйб? Зачем ты переворачиваешь всю свою жизнь ради меня и ребенка?
— Потому что я люблю тебя. Потому что мир для меня начинается и заканчивается там, где ты. Потому что я больше не хочу жить без тебя.
— А что, если ты вдруг почувствуешь себя рыбой, вытащенной из воды, как это было со мной в Ройяле?
— Не почувствую. Я знаю, что мое место рядом с тобой, там, где ты счастлива. А это свидание я затеял для того, чтобы попросить тебя стать моей женой.
— Забавно, — улыбнулась Розалинда. — Только как ты понял, что любишь меня? Раньше ты не хотел этой любви.
— Я не хотел ее, потому что видел, какую боль испытывала моя мать. Она рискнула всем ради любви к отцу, а он просто отмахнулся от нее. Я возненавидел его и поклялся, что никогда не стану таким, как он, однако после твоего отъезда мне открылось, что я ничем не лучше его. И я решил все исправить, открыть свое сердце любви, которая составляет основу нашей жизни. Поэтому я прошу тебя дать нам еще один шанс. Позволить мне любить тебя. Позволить мне принять твою любовь, если, конечно, ты все еще любишь меня.
Он произнес это с такой убежденностью и такой искренностью, что Розалинда безоговорочно поверила ему.
— Да.
Гэбриел удивленно заморгал.
— Да?
— Да, я все еще люблю тебя. И не перестану любить. И я хочу, чтобы мы были вместе.
Я хочу разделить с тобой свою жизнь.
Гэбриел потянулся через стол и взял ее за руку.
— Как же я люблю тебя, Розалинда Бэнкс!
— Розалинда Бэнкс-Каррингтон, — радостно поправила его она.
