Девчушка лет одиннадцати стояла у пирса и горько плакала, закрывая личико руками. Одета очень бедно, обувка сношена до дыр, а на голове косынка в грязных пятнах. Сердце у меня от жалости защемило. Вспомнила своих послушниц. Многие голодающие сиротки прибивались к коммуне, чтобы выжить в этом жестоком мире. Я заботилась о каждой, всегда жалела и тайком подкармливала, когда получалось договориться с поварихой и забрать остатки с ужина игуменьи. Вот и сейчас просто пройти мимо рыдающего дитя не смогла.
– Что случилось, девочка? Ты потерялась? Где твои родители? – подошла к ней и вытащила из сумки вторую еще не тронутую булочку. Протянула ребенку.
Девочка затряслась и вцепилась в выпечку, как изголодавшийся зверек. Эти большие влажные глазенки сразу запали мне в душу. От жалости я сама чуть не расплакалась.
– Как тебя зовут?
– Асни я, – ответила она с полным ртом. Быстро прожевала последний кусок и шумно сглотнула. – Нет родителей. Сироты мы. Живем с братом в лачуге у тракта Синяя нить. Это на другом берегу от Плавучего леса. Я тут работу искала, но не берут. Маленькая говорят. А братика кормить надо, совсем малыш. Голодом сидит.
Я погладила сиротку по голове и кивнула в сторону лодки.
– Какое совпадение! – улыбнулась ребенку. – Я как раз к Плавучему лесу путь держу. А вот с лодкой справиться никак не могу, – виновато пожала плечами. – Может, ты знаешь, как в нее сесть и не перевернуться?
– Да я на таких с детства плаваю! – загорелись азартом синие глазенки.
– Как мне повезло! А давай поплывем вместе? Я тебя к тракту подвезу и заплачу за помощь. Идет? Согласна поработать? – протянула я руку для пожатия.
Асни радостно встрепенулась и вложила маленькую ладошку в мою. Так две сиротки и подошли к многострадальной лодке под именем Нарвия, держась за руки. Девочка ловко запрыгнула, расправила весло и помогла мне аккуратно забраться в раскачивающееся судно. Было тесно, но мы поместились, сели напротив друг друга. Асни откинула веревочную петлю с острого носа лодки, свернула ее и уложила на дно.
Нарвия резво поплыла по течению под умелым управлением ребенка, а я смотрела на девочку и благодарила Матерь, что услышала мои молитвы и послала такую милую помощницу.
Весь путь мы говорили о жизни за пределами столицы. Асни многое знала и о военном перевороте. Событие поставило на уши весь Галадон. Народ, поддерживающий убитого императора, бунтует. Но восстания быстро разгоняются гвардией командора Кнута. Поговаривают, всех признанных бастардов Аура убили. Оракул же напророчил, что осталась последняя незаконнорожденная дочь королевских кровей, которая способна свергнуть новую власть. Все силы брошены на ее поиски и уже кучу девиц невинных перебили. Я слушала Асни со страхом и большой болью в сердце. Пришлось соврать попутчице о цели своего побега в Драккарию. Сказала, что мама моя пропавшая объявилась и отправила весточку, что ждет меня в драконьем королевстве. Воодушевленно говорила, что мне очень надо ее найти. Наверное, я придумала эту легенду потому, что мне и правда хотелось в нее поверить.
– А вон и тракт! – выкрикнула девочка, указывая на каменистую часть берега. – Почти приплыли.
Я огляделась. Странное место. Во время всего пути мы постоянно встречали другие лодки и рыбацкие суда, а здесь было совсем безлюдно. Зато вперед по течению показался край того самого Плавучего леса. Хорошо бы проплыть его до темноты. Грести и направлять лодку я немного научилась и сейчас как раз загребала веслом, пока Асни отдыхала.
– Слишком добрая ты, Трисса, – вдруг изменилась девочка в лице, даже голос стал отнюдь не детским. Потянулась ко мне, крепко обняла за шею и вдруг я ощутила острый укол под мочкой уха. Не успела двинуться и издать хоть какой-то звук, как в глазах потемнело, и все чувства разом пропали.
Глава 3
Я очнулась в такой дикой панике, что сильно расшатала лодку и вмиг вывалилась из нее прямо в воду. Окунулась с головой и глотнула противную муть. Барахтаясь на поверхности, закашлялась. От оцепеняющего страха даже забыла, что толком не умею плавать. Вцепилась в борт каноэ мертвой хваткой и каким-то чудом вскарабкалась внутрь. Легла животом на дно и выплюнула остатки грязной воды. Мозг отказывался думать здраво. Я просто стонала в пустоту и рыдала от обиды. Меня предал ребенок, которому я хотела помочь, которого пожалела и посочувствовала. Горящая от боли ранка за ухом была тому четким подтверждением.
– Не могла она! Нет! Я ничего плохого ей не сделала! – взывала я к Матери богов во весь голос. – Асни! За что? – вновь простонала и нашла в себе силы перевернуться на спину и приподняться на локтях. Вокруг темные воды, огибающие высоченные, будто бунгало, корни гладких стволов деревьев с грустными острыми листьями. Через кучковатую крону почти не видно неба. Казалось, вот-вот и опустятся тяжелые сумерки – предвестники ночи. Надо брать себя в руки и что-то делать.
Для начала залезла в осунувшуюся сумку и со страхом обнаружила, что Асни ограбила меня знатно. Осталась только бутыль с водой и карта. Даже сменные вещи не постеснялась умыкнуть. Вот она! Благодарность!
Но Гримма всегда учила меня искать хорошее даже в плохом. И я нашла. По крайней мере, течением лодку вынесло прямо в дебри Плавучего леса, куда в итоге я и держала путь.
Отхлебнув чистой воды из бутыли, промокнула лицо влажными руками. Отмахнулась от назойливой мошкары и прислушалась. Звуки дикого неизведанного леса захлестнули. Они сливались в какофонию стрекота, уханья и писклявых криков птиц. Я то и дело вертела головой из стороны в сторону. Казалось, вся эта живность может напасть на меня в любую секунду и не ошиблась. Стайка крохотных зеленых птичек сорвалась с низкой ветки и одна из них больно врезалась мне клювом в лоб. Природа этого места явно была недовольна вторжению чужачки. Но я пока еще не представляла насколько!
Смело взялась за весло и погребла в самую глубь затопленного леса. Здесь ни одна карта не поможет, нужно просто двигаться по ленивому течению и искать выход, как из лабиринта.
Я притаилась, согнулась пополам, медленно работая веслом. На жадную до плоти мошкару уже не обращала внимания, но расползающиеся по глади воды круги напрягали. Вскоре они стали откровенно пугать, увеличиваясь с каждым моим гребком. Аккуратно поставила сушить весло и согнулась еще паче.
Почти перестала дышать, когда увидела мелькнувший над водой земленисто-зеленый шипастый хвост. Прикусила губу, осознавая, что рядом с лодкой проплывает крокодил. Самая настоящая огромная рептилия, сошедшая со страниц учебника по природе Галадона.
От страха быть заживо сожранной, перестала дышать и сложила руки на груди, слушая дикий стук собственного сердца. Оно билось так отчаянно громко, что наравне тягалось со звуками опасного леса.
Я плыла неизвестно куда ни живая, ни мертвая. Изголодавшиеся по свежей крови комары норовили вонзить тонкие хоботки в мою плоть, поэтому пришлось дергаться и дуть на них, отгоняя. Но особо рьяные ухитрялись вцепиться и насытиться.
