— Соседка, значит, — выслушав рассказ и о кольце, и о разговоре Кузьмина с Сонькой, произнес Сергеев, цокнув языком. — Что ж, с ней потолкуем обязательно. Я вам больше скажу, ребята, кажется, мы на верном пути и осталось совсем немного. Кстати, удивлен. Думал, что правду вы воспримите иначе. По крайней мере, Оля, судя по рассказам этого засранца, — усмехнулся Даниил, ткнув локтем в бок Артема…
Я изогнула брови, похоже, чего-то не понимая, и только хотела поинтересоваться, что я должна была принять иначе, какую-такую истину, как Кузьмин тут же сменил тему.
Приставать с расспросами я посчитала сейчас совершенно лишним, потому и отложила этот вопрос до более подходящего времени. К тому же Артему доверяла, мне казалось, что он неспособен был на предательство, ну а все остальное, думаю, смогла бы принять нормально.
— Мне надо уйти, — произнес Артем уверенным тоном, от которого у меня затряслись колени.
Я боялась за него, опасалась реакции Андреева, черт знает, что могло прийти тому в голову. А если он не один, если рядом с ним банда головорезов.
С какой-то безысходностью я впилась взглядом в Сергеева, сама не знала, на что рассчитывала. Понимала, что он не станет переубеждать Артема и нянькой тому не нанимался, но так ждала от него поддержки. Даниил, видимо, почувствовал эти вибрации, посмотрел на меня внимательно, подмигнул и обратился к своему приятелю.
— Один?! С ума, что ли сошел?! Желаешь, чтобы он тебя с лестницы спустил?! Не обижайся, конечно, — поднял Сергеев руки ладонями вверх. — Ты ж понимаешь, Кузьмин, что силы не равны.
— Я просто устал от всего этого, — выдохнул Артем, покачав головой.
— Понимаю. Потому и предлагаю поехать вместе, я побуду страховочным тросом для тебя. Разбираться будешь с этим говнюком сам, я всего-то посижу внизу в машине, но, думаю, так многим станет спокойнее, правда, Оль?
— Правда, мы все устали от этого. Надо наконец-то сделать последний рывок, расставив все точки над «i».
— Вот, — протянул Даниил, — верная позиция у твоей жены. — Так составим протоколы и поедем, — кивнул майор какому-то парню в форме, подозвав того к нам.
Несколько часов заняли все бумажные работы, мне кажется, мы давно так не выматывались с Кузьминым. И если он еще как-то держался, то я уже не чувствовала ног, потому с благодарностью вздохнула, когда все покинули нашу квартиру. Повезло, наверное, что за время этой суеты, как-то сами собой нашлись те, кто готов был помочь. Привезли стекло, сосед снизу помог вставить его, и теперь, по крайней мере, не дуло. Не приходилось втягивать голову в плечи, выпуская пар изо рта. А копоть и обгоревший ковер — это мелочи, главным было другое — все живы.
Артем, поцеловав меня, направился к выходу. Я прижимала руки к груди, понимая, что, возможно, мы в шаге от истины, в одном вдохе до момента, когда наконец-то сможем встречать новый день спокойно.
Он ушел, квартира погрузилась в тишину, а я села на диван, обняв Тимку за плечи, вдохнула запах его волос и прикрыла веки. Несколько ближайших часов мне предстояло отчаянно думать о чем-то другом, чтобы не сойти с ума, ожидая исхода.
Только душа рвалась вслед за Артемом, быть за его спиной, чувствовать тепло, слышать голос. Я стремилась быть ближе к нему, все в такие моменты отходило на второй план. И, погладив живот ладонью, я улыбнулась чему-то неизвестному. Странная волна неги прокатилась по телу, на миг стало так легко, словно все осталось позади, все обиды, жалость к себе, к своему прошлому. Никчемному в чем-то, но… я почувствовала, что душа сбросила цепи, освободилась от оков, словно кто-то ластиком стер из нее все печали.
На стене висели фото, где Артем был запечатлен до несчастного случая. Я всматривалась в изображения и гордилась им. Восхищалась этим мужчиной, который не побоялся, не стал обращать внимания на окружающих, он смог, он спас живую душу. Обернувшись назад, я будто увидела себя со стороны и что-то пронзило грудь. Острое, горячее… Обожгло сердце, взметнувшись ввысь кометой. Такого просто не могло быть… Вспышка, озарение, не знаю точно, как назвать эти ощущения, но они были так глубоки, что оставалось удивляться, как я раньше не сложила два плюс два.
Сердце готово было разорваться от боли и волнения. Дрожь пробежала по телу волной, едва не срывая стон с моих губ. Господи, как можно было быть настолько слепой?! Как?! Я крепче прижала к себе Тимку, словно пытаясь тем самым удержаться на плаву. Не позволить себе впасть в истерику, пугая ребенка. В голове не укладывалось. Я отказывалась верить в произошедшее, но от себя ведь не убежать, не заслониться и память не удалить, нажав на кнопку. Насмешка судьбы, иначе и не сказать. Словно кто-то решил пошутить жестоко. Что ж шутка удалась, только горько было от нее. И страшно, страшно… потому что я разом устыдилась всех слов, что произносила вслух, рассказывая, как ненавижу человека, которому обязана жизнью. И этим человеком… Этим человеком оказался мужчина, без которого я не представляла своей жизни. Он был для меня всем. Моим воздухом. Моим смыслом. Ребенок под сердцем доказательство моей безграничной любви к нему. И мир в это мгновение медленно рушился. Мой мир. Кокон, в котором я так долго сидела, не желая замечать происходящего.
Заметаться бы по квартире, выпорхнуть раненной птицей на волю, но… Слишком много пройдено, и права я не имела, просто его не было. Выбор сделан. Его — Артема Кузьмина выбрало мое сердце, моя душа потянулась к нему, замерев на мгновение на паперти с протянутой рукой. Она так хотела излечиться, и он помог. Принял меня такую: с кучей проблем, чужую абсолютно. Выбрал меня, и я так хотела верить, что не пожалел ни на минуту.
Стрелки часов медленно огибали круг. Время — вода, жаль, что не сегодня.
Тимоха вскоре задремал, свернувшись калачиком, и я, аккуратно поднявшись со своего места, накрыла его теплым одеялом, поцеловав в макушку. Такое тихое счастье. Только наше. От мысли этой стало тепло внутри и, мельком взглянув на фото, я лишь вздохнула, стараясь прогнать воспоминания.
Не хотелось думать, оборачиваться назад. И боль, что оловом разливалась по телу, казалась чем-то нереальным, словно это не со мной. Будто я — зритель, который волею судьбы оказался в первом ряду и теперь просто наблюдал за кадрами фильма.
Пройдя в кухню, я прижалась лбом к оконному стеклу, взглянув на пустой двор. Ветер медленно покачивал голые ветки тополей, что росли стройным рядом около подъезда, но, к сожалению, даже это мельтешение перед глазами никак не могло заставить меня «переключиться». Всматриваясь в темноту, я пыталась отыскать силуэт Артема, одновременно горела желанием его увидеть и до дрожи боялась. Боялась посмотреть ему в глаза, что я там увижу, когда скажу ему правда?! Что?! А если он сам, если сам… не поверит, что… Я даже боялась думать об этом. Ведь мои речи о том, что я считала виноватым в своем несчастье чужого человека… Боже, как это сейчас выглядело глупо.
— Ну, где же ты?! — коснувшись кончиками пальцев стеклянной глади, произнесла я.
Пульс стучал в висках, у меня думать о чем-то ином не получалось. Лишь бы все в порядке, быстрее бы уже Артем вернулся бы. Знала, что он доведет начатое до конца, верила ему и сходила с ума от напряжения.
