— Что случилось? — немного обеспокоенно спросил Армин, когда вошел в палату, а затем увидев, что я шмыгаю от слез, тут же бросился ко мне.
— Тише, Афина, — ласково проговорил он, сняв с меня повязку. — Давай посмотрим.
Он поднял мое лицо вверх и чуть оттянул мне кожу на щеках вниз, чтобы раскрыть мне глаза.
— Все нормально, — заключил он. — Сейчас умоешься, и я тебе еще раз обработаю глазки. Хорошо?
Я кивнула, сразу успокоившись в присутствии моего Доктора.
— Что же это Вы, Гая, обижаете мою пациентку? — вполне миролюбиво пожурил ее Армин, пока бережно промывал мне глаза от слез. — Ай-ай-ай. План мне по быстрому восстановлению срываете. Вы разве не знаете, что слезы сейчас очень вредны для Афины? Они и щиплют, и затекают в «кармашек», который у Афины образовался впоследствии травмы. И «кармашек» не может затянуться, если в него все время попадает жидкость. Я даже искусственную слезу капаю пореже в этот глазик, чтобы не образовывалась лишняя жидкость. Так, что маленький выговор Вам, Гая. Я всегда на стороне своих пациентов.
Я шмыгнула еще раз, но уже с улыбкой.
Армин с такой теплотой говорил все это, что мог растопить любое сердце. Но подействует ли это на сердце Гаи?
— Простите, — искренне повинилась Гая. — Я пока выйду, чтобы Вам не мешать.
Я удивилась еще сильнее. Неужели Гая сама хочет оставить нас наедине?
Послышался стук двери, а Армин промокнул мне лицо мягким полотенцем.
— Доктор Армин, — шепотом произнесла я. — Мы одни?
— Да, малышка, — мужчина погладил меня по щекам. — Говори свободно.
— Кажется, Гая все понимает, — зачастила я. — Она думает, что Вы мне нравитесь, и что Вы…
— И что я? — мужчина повел меня к кровати.
— Что Вы возможно пытались приставать ко мне, — виновато сообщила я. — Простите меня! Я сказала, что это неправда. Ну… неправда, что Вы пристаете ко мне…
— А то, что я тебе нравлюсь, значит, правда? — мужчина прекрасно запоминал все, что я говорю.
— Да, — я опустила голову. — Я сказала, что Вы добрый и благородный человек. Я просто… не умею врать. Гая бы меня сразу поймала. Хотя она и так меня поймала.
— Какая ты трогательная и искренняя, моя малышка, — мужчина усадил меня на кровать и склонился над моим лицом максимально близко. — Хочу заниматься тобой каждую свободную минуту. И никто тебя у меня не заберет.
Я улыбнулась и как обычно раскраснелась, но отвести взгляд не могла, пока Армин обрабатывал мне глаза. Когда же он закончил, мне необходимо было посидеть еще минуту с запрокинутой головой, чтобы капли не вытекли.
В этот же момент ладонь моего врача легла мне на бедро и стремительно двинулась вверх, проникнув под больничную сорочку.
— Сегодня я побольше растяну мою юную пациентку под себя, — сообщил он, наслаждаясь моим стыдом. — Чтобы проникать в тебя глубоко, — мужчина продолжал завораживать меня своими речами. — Чтобы сорвать еще больше стонов. Чтобы ты сама стелилась под меня, не в силах вытерпеть конца осмотра.
— Осмотра? — я тяжело задышала сквозь приоткрытые губы. — Сегодня тоже?
— Сегодня он будет другой, — мужчина достиг рукой моей промежности, и грубовато схватил меня за оба запястья, когда я попыталась его остановить.
— Армин… — неосознанно сорвалось с моих губ, и я чуть выгнулась под его ласками.
— Да, малышка, — выдохнул он и вероломно проник в меня сразу двумя пальцами. — Разведи бедра.
— Пожалуйста, не надо! — я отчаянно замотала головой. — Сюда могут войти!
— Разведи. Бедра! — зашипел он, и на этот раз я повиновалась.
Мужчина проник в меня на всю длину пальцев и потер меня ладонью. А после стал кружить пальцами во мне, обводя по кругу все стеночки.
— Доктор! — мой шепот перешел в хрип. — Я боюсь закричать! Я не выдержу!
— Хорошо, малышка, — мужчина покинул мое лоно. — Продолжим чуть позже. Но я хочу, чтобы твой цветочек думал только обо мне, чтобы влага его лепесточков не пересыхала.
Боже! Это сравнение было таким эротичным! Даже эротичнее, если бы он открыто назвал «эти» места своими именами.
— Не бойся: я поговорю с господином Эдером, — сообщил он. — И он точно не будет против моего внимания к тебе. Я знаю как убедить кого угодно в чем угодно.
Мужчина встал с кровати, а я тут же поспешила забраться под одеяло, чтобы скрыть легкую дрожь в бедрах от возбуждения.
— Скучай по мне, малышка, — бросил он, когда вымыл руки.
А затем мой Доктор покинул палату.
Глава 14
— Господин Эдер, — вежливо обратился к мужчине Армин, — не уделите ли Вы мне пару минут?
Армин специально соблюдал с этим человеком предельную вежливость. С первого взгляда на Декарта становилось ясно, что он нелюдимый затворник. И затворник не по собственному желанию. Он просто не любил общество людей. Наверняка, ему доставалось за его внешность, скорее всего его ранит это до сих пор — каждый испуганный взгляд в его сторону. Поэтому Армину было важно показать, насколько он уважает Декарта и тем самым расположить к себе.
— Конечно, — тут же согласился мужчина и взглядом отправил свою кошечку-жену вернуться к сестре в палату. — И если Вам будет удобнее, то лучше на "ты".
— Спасибо, — улыбнулся Армин. — Так действительно будет удобнее.
Мужчины прошли в кабинет Армина и удобно расположились на гостевом диване.
Армин уже все спланировал, как и с чего он начнет разговор с Декартом, поэтому был готов заранее. Первом делом надо было настроить мужчину на одну волну. Найти общие точки соприкосновения. Тогда разговор сразу пойдет в более теплом ключе.
— Я бы очень хотел, чтобы ты меня понял, — начал Армин. — У меня было трудное детство. И юность. Я вырос в неполной необеспеченной семье. И деньги — были не единственной трудностью. Ещё и моя внешность.
— Внешность? — Декарт словно не поверил ему.
— Да, это так, — Армин говорил чистую правду. — Моя мама немка, а отец иранец. Поэтому у меня такая нестандартная для европейца внешность. Меня даже зовут не Армин, а Амир. Но после развода, мама переделала мне имя и фамилию, чтобы я не имел отношения к своему отцу. Я был смуглым черноволосым ребенком, худым и долговязым. Это потом уже постоянная учеба и посменная работа ограничили меня в загаре, и моя кожа обрела более бледный оттенок. Поэтому я привык бороться за любой шанс. Вцепляться в него мертвой хваткой. Если я хочу что-то получить — я получаю.
Глаза Декарта наполнились пониманием и Армин зорко отметил это.
— Ты знаешь, что мне нравится Афина, — продолжил Армин нарочито прямо, чтобы Декарт убедился, что его собеседник не манипулирует им и не врёт. — Я специально не искал с ней встреч, пока ей не исполнилось восемнадцать. Но сейчас я не могу ее упустить. Я хочу, чтобы ты это знал, так как ты волей не волей отвечаешь за всю семью твоей жены. Я сделал Афине несколько подарков, я проявляю к ней внимание, но Гая, кажется хочет отгородить от меня мою Афину.
