Он слегка ударил меня палочкой по ступням, и я чуть вздрогнула.
— Прежде чем куда-то пойти и что-то сделать ты должна спросить мое разрешение, — Армин провел палочкой по всей длине моих ступней, а затем снова ударил — поощутимей.
Мои губы задрожали от волнения. От речей Армина я почувствовала себя маленькой девочкой, которую поставили в угол: стыдно, немного унизительно, но… вместе с этим мои вершинки напряглись от возбуждения.
— В будущем, конечно, ты сможешь свободнее передвигаться, — более монотонно продолжал он, — но сейчас спрашивать позволение тебе необходимо абсолютно на все! Так как сама, как я успел убедиться, ты не понимаешь многих вещей.
Он снова провел палочкой по моим ступням, а затем ударил еще ощутимее, и нанес уже два удара подряд.
Мое дыхание сбилось. Я почувствовала, что задыхаюсь от процесса. Во мне бились столь противоречивые чувства, что я не знала как реагировать.
— Только попробуй еще раз дать волю своим непослушным ножкам, — Армин теперь наносил удары без поглаживаний ступней, и я откровенно вздрагивала после каждого.
Если честно я не понимала: больно мне или нет. Чувствую ли я унижение, или отношусь к этому как к игре. Стоит ли мне попытаться остановить Армина? Сказать, что мне нравится? Но так ли это на самом деле? Действительно ли мне не нравится? Конечно, удовольствие я не получаю, но сама ситуация… не кажется мне неприятной.
— Ты все поняла? — прошипел он мне на ушко, и я вся покрылась мурашками, а затем раздалось еще три удара, от которых я дернулась ровно столько же раз.
Мои ступни горели огнем и этот жар разливался у меня в голове. Мое сознание помутилось, и мне стало тяжело даже спину держать.
— Моя малышка Афина, — ласково проговорил Армин, явно наслаждаясь моим состояние. — Какая ты красивая сейчас!
Он провел палочкой поперек моих тугих вершинок, чем сорвал с моих губ рваный стон. Затем мужчина перевел палочку мне на спину и резко прошелся ею от лопаток до ягодиц, мгновенно разогрев мне кожу, а затем ударил по ягодицам.
На этот раз я аж подпрыгнула, так как удар по ягодицам был самый сильный и чувственный.
— Сядь ровно, не сутулься, — Армин снова провел палочкой по моей спине. — Ты должна принимать наказания красиво.
Я тут же выпрямилась, а Армин поймал пальцами мою вершинку.
— Я так сержусь на тебя, — прошипел он мне на ушко и до боли скрутил мне вершинку, — что готов замучить мою пациентку до безумия.
Я коротко застонала, когда Армин скрутил мою вершинку еще раз.
— Как сладко ты стонешь, — Армин лизнул мочку уха и вобрал ее в рот, — и я очень хочу проколоть эти маленькие ушки, чтобы даже в этом сделать тебя своей.
Я тяжело задышала грудью от прилива возбуждения.
У Армина сейчас был такой чарующий голос! Он словно проникал им во все мои интимные места и воздействовал там на нужные точки.
— Еще, — прошипел он, снова скрутил мне вершинку и ударил по ягодицам.
Я застонала громче и покраснела от стыда. Как приятно! И как порочно!
Армин мучил мои вершинки снова и снова, доводя меня до безумия, и при этом щедро шлепал меня палочкой то по ягодицам, то по ступням. Мое тело горело от желания и напряжения. Мне хотелось моего врача прямо сейчас. Иначе я сойду с ума.
— Армин… — жалобно захныкала я и потерлась бедрами о свою пятку.
Пробочки тут же пришли в едва ощутимое движение и добавили мне возбуждения.
— Да, — шипел он, продолжая мучить меня, — скули мое имя, малышка. Я хочу это слышать.
— Армин… — вновь заскулила я, когда мужчина сильно вытянул мне вершинку вперед, чуть потрепал ее вверх-вниз и снова шлепнул по ягодице.
Я не знала куда себя деть. Это невозможно было вынести! Столь сильное возбуждение, удары, иголочками вонзающиеся во все мои нервные окончания, и ласковые пытки моего врача подводили меня к потере контроля над собой.
— Арми-ин! — взвыла я, выгнувшись в струнку, после очередного удара.
— Да, малышка, — хитро прошептал он, — кончи для меня. Ты сможешь.
Кончить? Но ведь он никак не проникает в меня! Как я это сделаю?
— Моя отзывчивая, покорная малыш-шка, — шипел он, сильнее теребя мою вершинку, — сделай это. Я хочу увидеть это выражение на твоем личике, полное страдания и удовольствия.
Теперь удары сыпались на мои ягодицы и ступни раз в секунду, заставляя меня все время напрягаться. У меня сжимались и интимные мышцы, отчего эффект пробочек намного усилился.
— Кончай, малышка, — Армин снова вобрал мою мочку в рот. — Приказываю тебе это сделать прямо сейчас.
Еще один удар. Еще раз я напряглась всеми мышцами. И тут по моему телу разлилось наслаждение. Не такое яркое и сильное, как при полноценной близости — скорее едва уловимое, но все равно желанное.
— Арми-и-ин… — протяжно застонала я, задрожав всем телом. — Арми-ин!
— Да, малышка, — мужчина крепко сжал меня в объятьях. — Какая умничка! Ты не представляешь, насколько красиво ты кончаешь! Хочу тебя… еще… Ты бесподобна!
Я чуть расслабилась в руках моего Доктора и склонила голову ему на плечо.
— Нет, Афина, — он погладил меня по щеке. — Это не все. Даже не думай расслабляться.
Глава 27
Армин безжалостно отстранил меня от себя и зажал в ладонях мое лицо.
— Как ты себя чувствуешь, моя непослушная пациентка? — все тем же завораживающим шипением спросил он. — Тебе больно?
— Нет, но я… очень устала, — выдохнула я пересохшими губами, пытаясь снова прильнуть к плечу моего Доктора, но и в этот раз он отстранил меня.
— Я тебя сейчас взбодрю, — интригующе сообщил Армин и оставил на моих губах два коротких поцелуя.
Затем он поднялся на ноги, и тут же подложил возле меня пару больших подушек.
— Если совсем нет сил, то приляг на минуту, — с ноткой иронии предложил он. — Я принесу тебе попить, а потом мы продолжим.
Несмотря на всю неудобность своего положения, я как была так и рухнула на подушки. Однако от такого маневра пробочки двинулись во мне, и я почувствовала новый прилив возбуждения. Я неконтролируемо сжала интимные мышцы и чуть потерлась бедрами о пятки.
Как хорошо…
Я вдруг не вовремя вспомнила тот момент, когда Армин ласкал меня «там» языком, отчего мои мышцы напряглись еще сильнее.
— Кажется, моя пациентка уже и сама взбодрилась, — подшутил надо мной Армин, когда вошел в комнату.
Он подошел ко мне и заботливо убрал растрепанные пряди с моего лица.
— Ты идеальна, Афина, — выдохнул он мне в лицо. — Ты самая совершенная и бесподобная девочка, которую только могла придумать природа. Ты будто создана для меня и под меня. Сколько же в тебе тонкой чувственности и искренней страсти!
