– Леди, у них может быть роботизированная защита, – Ташин-Джонс не унимается.
– Ташин-Джонс, помолчите.
– «Дельфины» – на старт.
– Пошли.
Ждем.
Подлетают.
– Обесточить все, кроме жизнеобеспечения и медотсеков. Обесточить все пульты «нянек», кроме рабочих, оставить голокуб и один экран.
Что-то слабо шевелятся.
– Выполнять! – гаркнула я. Мы погрузились в полутьму.
Прошло две атаки, когда вдруг проявилась красная точка на станции, никогда бы не подумала, что пушку можно поставить там, и…
Мы погрузились во тьму. Полную. И тишину. Удар сердца, второй, третий.
Тускло зажглись лампы, все дружно выдохнули. Если бы были ближе, нас бы ничего не спасло. К своему стыду я так и не смогла понять принцип работы дезинтеграторной пушки и «ключа», знаю одно: от «дельфинов», которые были между нами и станцией, остались лишь облака, а нас спасло расстояние и «загашенность», ведь были случаи, когда пушками доставали движущиеся корабли и на куда больших расстояниях.
– Доложите о повреждениях, – как минимум, все заряженные аккумуляторы вышли из строя, чем это может нам грозить…
– Ничего жизненно важного, кроме регенераторов, – они вышли из строя.
– Постарайтесь…
– Волна!
– Глушить генераторы! – на автомате отозвалась я.
– Они еще не включены.
– Замечательно, но если вы не среагировали на команду…
– Виноват.
– Так вот, постарайтесь переподключить регенераторы напрямую в сеть корабля.
– Есть.
Как по-дурацки себя чувствуешь, отдавая такие команды, наверняка бы сделали это и без приказа. Но не дашь такого распоряжения, скажут – невнимательна, безынициативна. Так, пришла пора опять медитировать, лишние мысли в голову лезут.
– Полный вперед!
Мы подобрали отстрелявших «дельфинов» и добили уже беззубую станцию.
Запустили сканеры на обнаружение омниа-руды и нашли, только не руду, а омниа. Ничего себе, значит, у них где-то есть плавильное производство, теперь ясно, почему тропезцы не могли вычислить, куда девается украденная у них руда: сбывался уже сам металл. И как его теперь забрать, мы все не утащим… Поисковые группы обнаружили еще склады платины, золота и агау в промышленных слитках. Еще склад со всякой всячиной – от медикаментов до драгоценностей и антиквариата.
Очередной отчет на Синто. Организовала работы по погрузке металлов, скоро должны прийти три наших транспортника, но это не повод не использовать освободившееся от «дельфинов» место. В течение трех часов были запущенны погрузчики станции, и работа закипела.
Все это веселье через пять часов было прервано.
Тропезский флот ввалился через те же «врата» что и мы, и вышел на связь. «Не успели», – мелькнула мысль.
Настроила визор так, чтобы было видно только мое лицо, и включила видеосвязь. М-да, суровая физиономия во весь экран, вояка, наверняка не глупый, но ВОЯКА.
– Синто, вы обвиняетесь в несоблюдении договора, в отстранении от командования и изоляции полковника Грево и троих офицеров. Это измена, – закончил он на повышенных тонах.
Спокойствие, только спокойствие.
– В свою очередь мы обвиняем Тропез в попытке заражения экипажа чумой-тетта. Вы ведь знали, что Грево больна, и все равно послали ее к нам, – негромко и спокойно ответила я.
– Ложь!
Я успела пообщаться с Грево, и по всему выходило, что заразилась она именно в своем министерстве, на последнем инструктаже. Но теперь это неважно.
– Чего вы хотите? – спокойно, даже светски поинтересовалась я. Все это время я в слепую набирала пароль активации пушки, кляня нашу чрезмерную подозрительность. Пушка в руках Китлингов, пароль у меня, баланс соблюден. Судьба, не дай мне ошибиться. Отослала. Мой разговор с тропезцем транслировался на всех наших кораблях, надеюсь, Китлинги поймут, что надо сделать.
Вояка не ожидал от меня такой сговорчивости и насторожился.
– Мы хотим покинуть этот сектор без потерь, – добавила я.
Он на секунду задумался.
– Я отвечу через несколько минут, а вы расширьте обзор и оставайтесь на связи! И заглушите генераторы, любое шевеление с вашей стороны – и мы атакуем дезинтегратором. Вам ясно?
– Ясно.
Что ж, и тропезцы сняли со своей орбитальной крепости дезинтегратор, не одни мы такие умные. Я подчинилась, появилась возможность посмотреть, правильно ли напечатала. Правильно. Китлинг-Бялко в это время списывался с нашим прикрывающим Техно-1, он был заглушен, и тропезцы решили, что он поврежден или разбит. Так думать они будут до тех пор, пока не получат визуальную картинку целого корабля, и тогда он быстро перестанет быть целым.
– Они не в фокусе, – прошептал Бялко беззвучно, – тропезцы не остановились возле «врат», а сразу двинулись к нам и проскочили зону поражения. Кораблю надо развернуться.
Я закрыла глаза. Вот и вся предусмотрительность насмарку, не тот угол обстрела… Конечно, никто нас не выпустит, мы свидетели предательства. Хотелось свернуться в клубочек и причитать: «Не хочу, не хочу, не хочу…»
Не время раскисать. Жизнь – игра, так играй, а не отворачивайся. Отведенной вниз рукой я показала: «Готовность. Сигнал СОС». Китлинг-Бялко тут же это передал. Инженеры выключали все, что можно, глушимся… Секунд через двадцать…
– Леди, сигнал с Техно-1, там кто-то выжил, – раздался взволнованный голос.
– Нас осталось трое, жизнеобеспечение отключено, я попытаюсь включить генератор, – услышали мы сквозь помехи.
– Техно-1, нет, не надо, подождите…
– Мы вас не слышим… Запускаем.
– Что у вас там происходит? – слышится от тропезцев, картинки нет, только голос.
– Подождите, не включайте, – кричу я с отчаяньем в голосе. – Кто-то выжил на Техно… – это уже черному экрану.
– Командир, они… у них пушка!
И тут погас свет; как и в прошлый раз – тишина… Свет зажегся. Голокуб не работал.
– Что с голокубом?
– Уничтожены все сканеры.
– Так выпустите еще!
– Слушаюсь.
– Синто – на старт.
Наверняка кто-то выжил и боеспособен. Томительных две минуты ничего не проявлялось.
Потом показались остатки крупного эсминца и движущиеся точки истребителей, их многовато для наших пятнадцати.
– Двадцать «дельфинов» – на старт.
Следующие сорок минут прошли, как в фильмах про космо-войны. Верткие «дельфины» отвлекали тропезцев на себя, давая синто подобраться для удара. Тяжелые ракеты пробивали защиту истребителей, разнося их в клочья.
