— Не уверен в чем? Что я не причастна?
— Нет! — запротестовал он. — Скажем так: чем меньше ты знаешь, тем лучше.
— Я спала с тобой!
— Не переводи нас в прошедшее время.
— А я-то думала, что мы становимся ближе друг к другу.
— Мы очень близки.
Сандро ненавидел себя за то, как кротко и отчаянно звучал его голос. Он мог бы сказать ей о подделке, но их отношения длились всего несколько дней. Это разрушило бы хрупкую связь между ними.
Он подошел к ней, стоявшей в изножье кровати.
— Я всегда хотел только защитить тебя от всего этого.
— Защитить меня? Тебе не кажется, что было бы разумнее предупредить меня о возможном риске работы в воровском притоне? Ты знал, что я пытаюсь наладить свою карьеру. Я могла бы уйти до того, как разразится скандал.
В этом она была права.
— Ангел, прости меня. Все это — одно большое недоразумение.
Энджел не слушала его. Она прикусила нижнюю губу, как делала всякий раз, когда глубоко задумывалась.
— В ту первую ночь? Ты пытался держать меня рядом, чтобы выкачивать из меня информацию?
Эмоции захлестнули его и заставили дрожать.
— Не делай этого, — процедил он сквозь зубы. — Не превращай этот первый раз во что-то уродливое. Если бы мне нужна была информация, я бы спросил прямо.
В тот вечер ему совсем не хотелось говорить о картине.
— Скажи мне правду, — попросила она. — Часть тебя подозревала, что я играю в этом определенную роль?
— Нет, никогда.
— Даже когда я явилась с поддельной картиной?
Сандро сунул руки в карманы.
— Даже тогда — нет.
Она шагнула ближе, размахивая указательным пальцем, как мечом.
— Солги мне сейчас, и я никогда больше не буду доверять тебе.
Странным образом это угрожающее заявление вселило в него надежду. Он не потеряет ее из-за этого. Это не сломает их.
— Однажды мне пришла в голову такая мысль.
Она опустила руки на бедра, выглядя грозно.
— Когда это было?
— Когда мы поехали в «Папайю» и ты рассказала мне, как научилась рисовать.
Она сморщила нос.
— Я не понимаю.
— Ты скопировала картины из коллекции родителей. Ты их воспроизвела.
— О боже. — Она согнулась и упала на кровать, выглядя опустошенной. — В ту ночь, когда мы делили так много. Я открылась тебе.
— Это была мимолетная мысль. Я никогда не считал так всерьез. Я рассказывал тебе о своей семье, о дедушке, о родном городе отца…
Она пробормотала слова, обращенные в основном к самой себе.
Страх ударил его в живот. Это вполне может их сломать.
— Я был в замешательстве. Вот и все.
— Мы занимались любовью.
Он сел рядом с ней на кровать. Пришло время признаться, и все же он продолжал скрывать еще кое-что от нее.
В ту ночь он влюбился в нее.
— Останься, — попросил он. — Мы можем все обсудить.
— У нас были правила, Алессандро, — сказала она. — Мы обещали рассказать друг другу то, что имело значение. Тебе не казалось, что это имеет значение?
На этот раз ее слова прозвучали четко и ясно. Настала его очередь оправдываться.
— Я так и сделал. Жаль, что слишком поздно. Я не знал. Я…
На прикроватном столике замигал телефон, привлекая ее внимание. Не обращая на Сандро внимания, она взяла его и уставилась на экран, прежде чем поднести к уху.
— Слушаю.
Сандро услышал приглушенный мужской голос.
— Я приеду, — заверила Энджел. — Она опустила трубку и повернулась к нему: — Я не могу остаться. ФБР хочет допросить меня.
Глава 20
Энджел во время допроса в ФБР сидела с каменным лицом и автоматически отвечала на все вопросы. Быть невиновной в глазах ФБР было для нее не так важно, как быть оправданной в глазах Алессандро. Когда два часа спустя она вышла из невзрачного здания в центре Майами, он все еще ждал ее.
На нем были кепка, темные очки и простая одежда, которая позволяла ему сливаться с толпой. Когда он обнял ее, она не отстранилась. Ей были нужны эти объятия. Она была эмоционально истощена.
— Если они попытаются повесить это на тебя, я найму лучших адвокатов. Ты не должна нести ответственность за этих людей.
Она отстранилась и посмотрела ему в лицо, он был явно обеспокоен.
— Откуда ты знаешь, что я не из этих людей?
— Ангел…
Она была серьезна. Как он вообще может ей доверять? Ей было необходимо доказать свою невиновность.
Энджел подождала, пока они сядут в машину, и заговорила:
— Им наплевать на подделки.
Алессандро нажал кнопку зажигания.
— Я не удивлен. Никто об этом не знает.
— Они всего лишь хотели узнать список продаж Паломы, имена клиентов и так далее.
— Как ты думаешь, что там происходит?
— Я не знаю. Но это тебе не поможет.
— В чем?
— Найти человека, который подделал картины твоего деда.
— Мой брат и Майлз хотят, чтобы я оставил это, так что, может быть, мне стоит их послушаться.
— Нет, — помотала головой Энджел с упрямой решимостью. — Я хочу помочь тебе разобраться с этим.
— Нет, — ответил он с таким же упрямством. — Ты хочешь мне что-то доказать. И я не хочу, чтобы ты что-то доказывала.
— Двигайся на север по шоссе 95, - сказала она, когда они подъехали к перекрестку.
— Почему? — спросил он. — Разве ты не хочешь домой?
— Сначала нам нужно кое с кем поговорить.
Он крепче сжал руль.
— С кем?
— Жюстина Карр.
Жюстина жила в тихом районе на севере Майами. Ее дом был простым в стиле ранчо, из тех, что появлялись повсюду в семидесятых годах, с участком, выходящим к каналу.
— Я только что вернулась с допроса в ФБР, — сказала Энджел, когда Жюстина открыла дверь.
Жюстина закатила глаза.
— Вот дураки! Я сказала им, что ты ни к чему не имеешь отношения.
— Они не поверили тебе на слово, — похвалила Энджел. — Но все равно спасибо.
Вместо того чтобы пригласить их в гостиную, она провела их мимо кухни, сверкающей гранитом и нержавеющей сталью, прямо во двор, к причалу, где стоял холодильник и лежало несколько подушек.
