На самом деле это были не «они». Бенуа был на сто процентов уверен, что совет директоров проиграл бы ту игру, которую он вел последние два года. Они не собирались свергать его и рисковать потерять огромную сумму денег, которая благодаря ему отправлялась на их банковские счета.
— Их беспокоит то, что негативные заголовки могут повлиять на стоимость акций.
«Ты становишься таким же, как твой отец».
Те слова его двоюродной бабушки были похожи на сильный удар.
— Они правы?
— В чем?
На мгновение он испугался, что она спрашивает его, не становится ли он таким же, как его отец.
— Нет. Я не думаю, что они правы, когда беспокоятся о ценах на акции. Но то, что я думаю, значения не имеет. Они собираются проголосовать по постановлению на следующем заседании.
— А что это за постановление?
— Это одно из положений устава, которое требует, чтобы я женился или ушел с поста генерального директора.
— Это безумие.
— Нет ничего более безумного, чем поиски карты секретных проходов столетней давности и охота за пропавшими драгоценностями, — сердито ответил он.
— Нет, я имею в виду, что безумие — это предположение, что брак внезапно помешает распутному образу жизни.
— То есть я распутник?
— Ты бы предпочел другое название? Плейбой, бабник, развратник…
— Тебе слишком весело, — снова прорычал он. — Можно подумать, что это действительно повод для радости.
После паузы Скай спросила:
— Так когда же должен состояться этот брак?
— На мой тридцать второй день рождения.
— А когда это?
— Через две недели.
— А если ты к тому времени не женишься?
— Тогда компания перейдет к моему брату, который женат. И я бы предпочел увидеть, как все это сгорит в аду, прежде чем позволю этому случиться.
Скай была удивлена, услышав гнев в его голосе, когда он говорил о своем брате. Что бы ни творили ее сестры, как бы сильно ей ни приходилось спорить или ругаться с ними, она не могла представить, что будет чувствовать такой сильный гнев или… ненависть к ним.
Она посмотрела на часы и поняла, что с тех пор, как она в последний раз разговаривала с ними, прошло двадцать четыре часа.
Интересно, они беспокоились о ней? Попытаются ли они позвонить в отель, в котором она не зарегистрировалась? Попытаются ли они связаться с консульством в Коста-Рике?
Бенуа начал сворачивать налево, и вскоре Скай поняла почему. Она ощутила невероятное волнение, когда сквозь густую листву увидела разрушенную бетонную дорогу, и почти побежала вслед за Бенуа. Они обменялись торжествующими улыбками, когда достигли взлетно-посадочной полосы и пошли по ней дальше. Скай наконец увидела дом.
У нее перехватило дыхание…
Расположенное на склоне холма здание состояло из двух ярусов, увенчанных сверху большим плоским бетонным квадратом, подозрительно похожим на вертолетную площадку. Само здание отражалось в лазурно-голубой воде бассейна, окруженного деревьями.
На то, чтобы привыкнуть ко всей этой красоте, ей потребовалось пятнадцать минут, пока они подходили к дому. Это было самое красивое сооружение, которое она когда-либо видела.
Скай прошла за Бенуа через парадную дверь, с интересом оглядываясь. Дом был роскошен: невероятный второй этаж с окном от пола до потолка, первый этаж со свободной планировкой, где кухня и столовая располагались вдоль одной стороны, а зона отдыха была на более низком уровне. Скай медленно ходила по дому, стараясь не чувствовать себя подавленной его богатством.
Меблировка была в современном классическом стиле с использованием материалов, сочетающихся с натуральным деревом и стеклом. Каким-то образом однотонные оттенки дома плавно перетекали в яркую, насыщенную зелень тропического леса сразу за его стенами. Скай обратила внимание на боковую стену гостиной — во всю длину и ширину по стене до самого потолка находились полки с книгами. К ним была приставлена лестница.
— Я могу позвонить с твоего телефона?
Бенуа, раскладывавший содержимое своей сумки на кухонном столе, замер.
— Ты не можешь использовать свой?
— Мой телефон умер вчера вечером, а зарядное устройство лежит в чемодане в аэропорту. Слушай, если ты не хочешь, чтобы я пользовалась твоим телефоном, ничего страшного. Я просто одолжу твое зарядное устройство.
— То есть у тебя нет зарядного устройства, — медленно произнес он.
— Нет, — сказала она, не понимая, почему он внезапно показался ей таким… странным.
— Когда я сказал, что приезжаю сюда, чтобы скрыться от всех и всего, я имел это в виду буквально.
— И?
— Я не беру с собой ничего, в том числе мобильные телефоны и зарядные устройства для телефонов. В этом доме нет стационарного телефона и Интернета.
— Ты на что намекаешь?
— Я не намекаю. Я говорю, как есть. Здесь никто не может связаться со мной. Ты не можешь позвонить отсюда.
— Мы застряли здесь?
— Да, пока через четыре дня не прибудет вертолет, чтобы забрать меня. Мы застряли тут вдвоем.
Спустя сорок пять минут в ушах Бенуа все еще звенело. Как она кричала!
Он вздрогнул, когда услышал, как хлопнула одна из дверей спальни. Она начала бегать по дому, не желая верить, что здесь нет Интернета.
— Что ты будешь делать, если возникла чрезвычайная ситуация и твоей семье нужно связаться с тобой? Что делать, если тебе нужна помощь? Что, если бы ты упал с лестницы, не мог двигаться и потерял сознание?
Бенуа не понравилось, как она смотрела на длинную лестницу, ведущую на первый этаж, — как будто хотела столкнуть его вниз и проверить свою теорию.
Он смотрел, как Скай спускается по лестнице и молча выходит через большую стеклянную дверь, ведущую во внутренний дворик. А потом вздохнул. Потому что ему было немного жаль ее, он все-таки не был законченным эгоистом.
Он взял кофейные чашки и отнес их к столику во внутреннем дворике. Затем сел и стал любоваться садом, но его внимание снова привлекла Скай Соме.
— У меня не остается времени ни на что, — сказала она, отвернувшись от него.
— Я знаю это чувство, — мрачно ответил он, думая о часах, которые оставались до его дня рождения.
— Нет, действительно… я не могу оставаться здесь сейчас. Мне нужно вернуться домой.
И снова Бенуа не мог избавиться от ощущения, что она что-то недоговаривала.
— Что же у тебя такое важное сейчас дома?
Все. Но Скай не могла ему этого сказать.
— Твои сестры?
