«Мне нужна жена».
«А мне нужна карта», — подумала она.
Она не видела иного пути. Бенуа был единственным человеком, который мог дать ей доступ к Анаис, ведь именно у нее должна была быть карта. И им нужна была карта, чтобы найти драгоценности для продажи поместья, если у них была хоть какая-то надежда собрать деньги на лечение, в котором так отчаянно нуждалась Мариам. На мгновение она подумала, не рассказать ли ему о Мариам. О раке, поразившем ее тело, и о том, что единственное лечение, которое они могли получить, был готов предоставить им кто-то другой. Но в обмен на землю.
Потерять землю или потерять свою свободу в браке?
Эгоизм всегда побеждает.
Скай нашла свою сумку в углу комнаты, где вчера ее оставила. Рядом она увидела еще одну рубашку и пару легких брюк. Значит, Бенуа был в ее комнате, пока она спала. Картина того, как он смотрит на нее сверху вниз, пока она спит… Она отогнала свои блуждающие мысли.
Это был мужчина, который пытался принудить ее к браку.
Принимая душ, она поняла, что все это не имеет значения. Даже если бы он хотел, чтобы она осталась с ним во Франции и никогда не возвращалась в Англию, даже если она никогда больше не увидит своих сестер, Скай не сомневалась, что она сделает все, чтобы ее мать получила лечение.
Она выйдет замуж за совершенно незнакомого человека.
Только Бенуа совсем не казался ей незнакомым. Единственное, что ей казалось в нем странным, так это то, каким холодным он стал прошлым вечером. Как будто рассказ о своей бывшей невесте и о брате вытянул из него все человеческие чувства.
Надев комплект чистого нижнего белья, который она в путешествиях всегда брала с собой в ручную кладь, и одежду, оставленную Бенуа, Скай направилась по запаху кофе во внутренний дворик дома. Он был очень уютным.
Бенуа сидел в том же кресле, что и накануне вечером, и, если бы на нем не было другой одежды, она могла бы подумать, что он не провел здесь всю ночь. Глаза его были закрыты, лицо обращено к небу и солнцу.
— Хочешь кофе?
Скай подпрыгнула и не смогла сдержать смех.
— Ты меня напугал, — упрекнула она, садясь напротив Бенуа, так и не открывшего глаз.
— Ты не должна подкрадываться к людям.
— Не я была тем, кто подкрадывался.
Он открыл один глаз и посмотрел на нее. Она указала на свою одежду, о чем тут же пожалела, потому что его взгляд, скользнувший по ее телу, был совершенно откровенным.
— Ты предпочла бы ходить голышом? Или, того хуже, во вчерашней одежде?
— Я не думала об этом.
Он пожал плечами, словно ему было все равно.
Несмотря на то, что она закатала темно-синие льняные брюки, они продолжали разматываться и падать ей под ноги. Но в этой влажной жаре они не давали коже обгореть и, как заметил Бенуа, были чистыми. Она снова воспользовалась ремнем, чтобы удержать их на месте, но каким-то образом ремень заставил ее подумать о нем, о том, как сужался его торс…
— Условия, — сказала она вслух, напугав их обоих.
— Значит, ты согласна?
— При одном условии.
— Да?
— Сначала я получу карту, — раздался голос Скай.
— Нет.
— Да.
— И когда тебе нужна карта?
— Карта нужна мне быстрее, чем наступит твой день рождения.
— Согласен. Когда мы вернемся во Францию, я отведу тебя к Анаис, и мы попытаемся найти эту вашу карту. Тогда мы поженимся.
— Франция? Нет. Мне нужно вернуться в Англию.
— Только после того, как мы поженимся.
— Подожди…
— Скай, позволь мне разъяснить тебе ситуацию. Я ни за что не отдам тебе карту, если она существует, и уйду, просто надеясь, что ты вернешься.
— Но я даю тебе слово!
Ее настойчивость была милой, но определенно наивной.
— Итак. Ты можешь получить карту, сфотографировать ее и отправить своим сестрам. Ты можешь доставить ее в Англию курьером, мне все равно. Но ты не покинешь Францию, пока мы не поженимся.
Бенуа видел, что она тянет с ответом. Она долго и старательно наливала себе чашку кофе. Затем она провела огромное количество времени, выбирая себе на завтрак фрукты, выпечку и йогурты, которые он поставил на стол до того, как она вышла из своей комнаты.
Он смотрел, как она задумалась, занеся руку над шоколадной булочкой. Удивительно, что в конце концов, она все-таки положила руку к себе на колени, оставив сдобу на месте. Было в ней что-то, что ему не нравилось. Например, что она отказывалась позволить себе то, чего явно хотела. Это разозлило его. Он потянулся через стол, взял булочку и решительно положил ей на тарелку.
— Я…
— Если на отказ от булок есть какая-то причина, вроде вегетарианства, я не хочу об этом слышать, — заявил он.
— У меня свои условия.
Она моргнула.
— Что ты имеешь в виду?
— Никаких мечтаний о долгой и счастливой жизни, никаких…
— Это не проблема.
Большим пальцем она стряхнула крошки с уголка рта. Он наблюдал за ней.
— Так как же «это» будет выглядеть на самом деле?
— Все должно быть по-настоящему, — ответил он быстрее, чем ему хотелось бы.
Она задержала свой взгляд на нем.
— Каким образом?
Честно говоря, Бенуа не знал, как ответить на этот вопрос. Он был полностью уверен, что она даже слушать его не будет.
— Мне нужно жениться до моего дня рождения, до которого еще две недели. Я знаю, что у тебя есть дела, и поэтому я не ожидаю, что ты будешь повсюду следовать за мной, — сказал он. — Но мы должны убедить совет директоров в том, что у нас реальный брак. Моя семья входит в правление «Шалендар энтерпрайсис», так что они прежде всего должны верить в искренность наших чувств. Однако продолжительность брака в уставе не прописана. Возможно, потому, что он был составлен тогда, когда браки старались заключать на всю жизнь.
— Значит, мы разведемся?
— Да.
— И когда?
— Через три года.
Он хотел сказать «два».
Скай подавилась кофе.
— Воды? — предложил Бенуа.
— Нет, спасибо. Ты будешь хранить целомудрие три года? В самом деле?
— Поясни, что ты имеешь в виду, — потребовал он.
— Возможно, это ненастоящий брак, но я предполагаю, что общественность очень заинтересуется тем, что известный плейбой… — продолжила она, несмотря на издевательский звук, который он издал, — женится. И я совершенно не собираюсь унижаться и комментировать твои фото с очередной девушкой, сделанные каким-нибудь папарацци.
