Заметив, что Бенуа едва притронулся к своим закускам, Скай не могла удержаться, чтобы не просунуть руку под скатерть и дотянуться до его сжатого кулака. Натяжение кожи на костяшках пальцев свидетельствовало о том, как трудно ему сдерживаться. Она провела ладонью по его руке, надеясь, что это каким-то образом расслабит его. Наконец его рука медленно разжалась, и его пальцы переплелись с ее пальцами. Легкая улыбка тронула ее губы, и она снова обратила внимание на вкусную еду. Это было забавно, что они оба ели с помощью одной руки.
Легкая беседа о еде — от закусок вплоть до десерта — убаюкивала ее ложным чувством безопасности. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять причину дискомфорта. Спустя пару секунд она поняла, что на нее пристально смотрит брат Бенуа. Он как будто ждал, что она тоже посмотрит на него. Когда Скай, наконец, подняла взгляд, она намеренно не отвела глаз. Скай не понимала его намерений. Ей показалось, что она увидела в его глазах беспокойство. Было в его взгляде что-то похожее на то, что она чувствовала к своим сестрам.
— Итак, мисс Соме, — сказал Ксандер, как будто это были не первые его слова в ее адрес, — как давно вы знаете моего брата?
Скай совершенно не понимала, к чему он клонит. На самом деле она недостаточно знала Ксандера, чтобы что-то предполагать. Она знала, как к нему относился Бенуа, и поняла, почему он вдруг сжал под столом ее руку. Он сигнализировал ей, что с подозрением относится к мотивам Ксандера. Возможно, он хотел усомниться в искренности отношений Скай и его брата, чтобы Бенуа не смог закрепиться на посту генерального директора. А возможно, и нет. Она вряд ли могла оставить его вопрос без ответа.
— У меня такое ощущение, что целую вечность, — просто ответила она.
— Я уверен, вы могли бы простить нас за наше предположение, что эта помолвка до странности случайна.
Значит, он все же пытался подорвать авторитет Бенуа. Она напряглась. Она не допустит такого отношения к ним со стороны семьи. Она не знала этих людей, ей было наплевать на них, но она знала Бенуа. Он снова и снова доказывал ей, что, несмотря на свои раны, хочет лучшего для своей компании, своей семьи. Он не хотел совершать те же ошибки, что и его отец или мать, и он не только отдал ей карту, но и открыл в ней ту часть ее личности, о которой она даже не подозревала.
— Я могла бы простить вас за то, что вы так подумали, однако не за то, что вы это сказали, — ответила она.
Ксандер кивнул, принимая удар.
— Учитывая, что на карту поставлено так много, я уверен, что вы можете понять беспокойство семьи. Мы все хотели бы услышать, как зародились ваши отношения.
— Ну, можно сказать, что мы ворвались в жизнь друг друга довольно внезапно, — сказала она, слегка улыбнувшись. — А теперь я не могу представить свою жизнь без него, — продолжала она, удивляясь тому, насколько правдоподобно звучали ее слова.
— Я полагаю, период помолвки будет коротким?
— Определенно. У нас нет необходимости чего-то ждать, — парировала она, найдя поддержку в улыбке Анаис.
— Мне просто трудно поверить, что вы достаточно хорошо узнали друг друга за такой короткий промежуток времени, — ответил Ксандер, переводя взгляд с нее на Бенуа.
Скай издала тихий смешок.
— Спросите меня о чем угодно, — сказала она, наслаждаясь чувством силы, которое пылало внутри ее. Она поняла, что победа за ней. Она знала Бенуа. И всего на мгновение она увидела, как на лице Ксандера отразилось сомнение.
Удерживая теперь его взгляд и отказываясь смотреть на Бенуа, она продолжила:
— Какой он любит кофе? Черный, крепкий, и он может выпить за завтраком три чашки — и, пожалуйста, не пытайтесь говорить с ним до этого, он невыносим!
Остальные гости за столом рассмеялись.
— Бенуа любит очень насыщенное красное вино, но после обеда предпочитает виски. Он горд и не любит признавать, что был не прав, что, вообще-то, редко, но случается. Он любит читать фантастику и автобиографии, он предпочитает печатные, а не электронные книги и раз в год ездит в Коста-Рику, чтобы отключиться от мира. Никаких телефонов, никакого Интернета, никаких соседей и, что еще важнее, никаких контактов с компанией, которой все остальные дни в году он отдается на сто десять процентов.
Она увидела момент, когда во взгляде Ксандера отразилось удивление, и почувствовала, как рука Бенуа слегка напряглась под ее рукой. Скай понимала, что вот-вот перейдет границу допустим ого, но она также инстинктивно знала, что собиралась сказать то, что нужно было сказать. Для Бенуа и, да, даже для Ксандера.
— В детстве он хотел быть исследователем, но отказался от этого ради семейного долга. Он до сих пор скучает по крепостям, которые когда-то построил с вами в здешнем лесу. И хотя он, вероятно, не признался бы в этом под страхом смерти, он горько сожалеет о разрыве между вами обоими. Но и это чувство может быть подорвано вашими довольно грубыми утверждениями, что мои отношения с ним построены не более чем на желании контролировать семейную компанию!
Все гости молчали, пока Анаис не подошла к ней. Глаза пожилой женщины блестели от слез.
— Ты любишь его, — заявила, а не спросила она. — Почему?
— Потому что он понимал меня тогда, когда я еще не могла понимать саму себя, — просто и честно ответила она. — Теперь, если вы извините меня, я отправлюсь к себе спать.
Глава 11
Почти час спустя ярость все еще бурлила в груди Бенуа. Как раз тогда, когда он смягчился по отношению к своему брату, Ксандер пошел в атаку. Бенуа выругался про себя, возвращаясь в свою комнату.
Впервые он действительно хотел ударить своего брата. Даже предательство Камиллы не доставило ему такой боли. Единственное, что мешало ему броситься через стол на Ксандера, была Скай. Ее слова.
Они сразили его наповал. Она оставила не только его, но и весь стол в шокированной тишине, когда по-царски удалилась из зала. Но как только шок прошел, ярость, которую он чувствовал по отношению к своему брату, исчезла.
«Ты любишь его».
Даже Анаис смогла это увидеть. И Бенуа знал, что Скай не такая уж хорошая лгунья.
Она была уязвима. А он хорошо знал себя. Он был эгоистичен и хотел подчинить ее своей воле. В голове крутился калейдоскоп его проступков, бесчисленное количество разбитых сердец, брат… Даже раньше, когда он боролся со своей эгоистичной натурой, он едва ли мог притворяться, что предлагал Камилле нормальные отношения. В той паре его практически не было, он работал круглосуточно на свою компанию, даже тогда он был законченным эгоистом. И он погубит Скай. Он понимал это и просто не мог этого допустить.
Предателем оказался не Ксандер. Предателем был он сам.
Он остановился перед дверью своей спальни. Он знал, что она будет там. Ему нужно было успокоиться, погасить бурлящие эмоции, которые заставляли его чувствовать себя слабым. Это была ее вина.
