– Я уверен, что наша встреча – не случайность, не совпадение. Я пронес твой образ спустя годы, а ты спасла меня. Между нами есть какая-то связь, которая вела меня к тебе, и я не хочу никогда разрывать ее. Я не хочу тебя отпускать.
Инна безотрывно внимательно смотрела на меня, переваривая услышанное.
– Мм, понятно, это надо обдумать, – кажется, Инна решила, что я рехнулся. Она оставила мои слова без прочих комментариев. – Пойдем, освежимся? Можешь выйти из машины, я надену купальник?
Я вышел в полной уверенности, что сейчас Инна надавит на газ и уедет, оставив странного сумасшедшего наедине со своим бредом. И я прекрасно бы понял ее. Но Инна не уезжала, она перелезла на заднее сиденье, где были затонированы окна, и начала переодеваться. Я отвернулся, чтобы не смущать ее. Она вышла ко мне, одетая в красный сплошной спортивный купальник, худенькая, но фигуристая. Она выглядела очень сексуально и вызывающе.
– Ты переоденешься в машине или вон там? – Инна указала на другую сторону озера, где были раздевалки. Я проследил за ее жестом.
– В машине, – я достал шорты из сумки, идти на другой конец озера мне не хотелось, хоть я и не представлял, как смогу переодеться в маленькой машинке Инны. Тем не менее все прошло удачно. Весь в поту я выполз из машины, и мы направились к озеру, прихватив из багажника полотенце.
Я зашел в озеро по пояс, наслаждаясь тем, как божественно обволакивала тело нагретая за день вода. Инна шла рядом и вмиг нырнула под воду с головой, выплыв в паре метров от меня. Она смеялась и ликовала, капли стекали по ее лицу. Она казалась такой счастливой, юной и жизнерадостной.
– Ныряй скорее, Даня! – крикнула она мне. – Ох, как же хорошо здесь!
Она легла на спину и поплыла. Я побежал навстречу Инне, восторженный и восхищенный ею, брызги воды разлетались яркими бенгальскими огнями, отражая закат. Мы купались долго и резвились как дети. Солнце скрылось за горизонтом, сгустились сумерки, а мы не могли насытиться. Мы остались одни в этой части озера, лишь на противоположной стороне купалась большая компания мальчишек-подростков.
– Не замерзла еще? – я спросил Инну, в темноте мне показалось, что у нее посинели губы.
– Нет, совсем нет, – она плавала поодаль, яркая повязка на голове была моим ориентиром.
Я подплыл к ней ближе и спросил.
– Как твое настроение?
– Отлично! Я еще не купалась в этом году, времени не было совсем. А ты как? Нравится?
– Очень, – я говорил тише, поскольку вплотную приблизился к Инне. Под водой наши руки соприкасались. – Поплыли ближе к берегу?
– Угу, – согласилась она и развернулась в направлении пляжа.
Инна доплыла первой, я, не торопясь, догнал ее. Мы коснулись песчаного дна и встали друг против друга. Над озером восходила Луна. Я без слов притянул Инну к себе и нежно поцеловал.
Я старался вобрать ее в себя всеми чувствами, хотел запомнить это мгновение навсегда, боясь, что Инна снова может уйти, как после первого поцелуя, исчезнуть и уже не вернуться. Я полностью погрузился в ощущения: я растворялся в сочности и мягкости ее губ, вдыхал ванильно-цитрусовый запах кожи, немного приглушенный свежестью воды, слушал ее учащенное сбивчивое дыхание, касался обнаженной влажной спины, тонкой шеи, запускал пыльцы в мокрые волосы. Я крепко прижимал Инну, а она податливо откликалась на мои прикосновения, лаская меня в ответ. Я знал, что Инна чувствует мое возбуждение, знал и нисколько не стеснялся этого. Я взял ее маленькое личико в большие ладони и оторвался от ее губ, я хотел видеть ее здесь и сейчас, в робком лунном свете, запомнить каждую деталь ее лица, такого естественного и красивого. Я без смущения рассматривал ее: веснушки на носу и щеках, едва заметные родинки под губой и над бровью, покрасневшие приоткрытые губы, мокрые кудри на лбу, маленькие ушки с жемчужными серьгами. Инна тоже сосредоточенно изучала мое лицо и нежно гладила по груди и вдруг шепотом произнесла, смотря мне в глаза:
– Серые с синим сольются, теплые алых коснутся, сильное с хрупким совьются, мгновения с вечным сплетутся, – и прижалась к моей груди.
– Как красиво, – прошептал я ей на ухо, – твои стихи?
– Нет, – я почувствовал, как Инна улыбнулась. – Это Снежина. И, кажется, я наврала там пару слов.
Мы простояли, обнявшись, какое-то время. Я не хотел отпускать ее, не хотел, чтобы этот вечер заканчивался, и мы расстались до завтра. «Завтра надо ехать в Павлово», – пронеслось в голове.
– Ох, я совсем забыл, – грустно начал я, Инна подняла голову, посмотрев на меня, – завтра на первом автобусе я еду в Павлово на похороны дяди Славы.
– Тогда пойдем на берег, – Инна кивнула и стала выходить из воды, потянув меня за руку.
Мы вытерлись полотенцем, пока вытиралась Инна, я даже начал замерзать: ночная прохлада быстро остужала мокрое тело.
– Дань, ты голодный? – спросила Инна, пока я вытирал волосы. Целый вечер я не думал о голоде, хотя последний раз ел в обед. После слов Инны желудок заурчал, обрадованный, что о нем вспомнили.
– Вообще-то, да, – ответил я без колебаний. – Где здесь ближайшее открытое кафе?
Инна засмеялась.
– Это мой дом, – она указала на новостройку, около которой мы припарковались. – Пойдем скорее, а то холодно. Я тебя накормлю.
Я накинул на Инну полотенце, хоть и мокрое, но лучше, чем ничего, и обнял, чтобы согреть ее. Мы забрали вещи из машины и поспешили к ее дому. Я чувствовал себя как на курорте – я шел в плавках с сумкой через плечо, Инна – в купальнике, укутанная в полотенце. Мы оба были босые, а идти до подъезда было буквально два шага. Мы поднялись на 12-й этаж и подошли к аккуратной светлой двери. «Квартира Инны, – думал я, – вот это да!» Я не мог поверить в то, что вечер приобрел такой оборот. Еще утром я подгонял день, чтобы не чувствовать опустошенности, а сейчас – не хотел, чтобы этот день кончался.
Мы вошли в прихожую. Когда Инна включила свет, я поразился – я словно попал в восточную сказку: на темно-бордовых стенах кружились цветные пятна от необычного витражного светильника, а по потолку от него расходился кружевной узор. Я замер, любуясь на игру света. Заметив это, Инна прокомментировала: «На своей квартире я училась дизайну, это мой первый объект. Здесь много эклектики, не удивляйся, нет единого стиля – я пробовала все и сразу». Она говорила, а сама ушла развешивать мокрое полотенце в ванную.
– Иди сюда, можешь ноги от песка сполоснуть.
Я поставил сумку на пол и прошел в ванную, где Инна, перекинув ногу через бортик, аккуратно смывала песок со ступней. Я засмотрелся на ее плавные изгибы.
– Держи сухое полотенце, – она быстро сунула его мне в руку, – переодевайся, можешь принять душ, если хочешь. Я пойду, приготовлю что-нибудь. Приходи потом в гостиную.
И убежала из ванной. Я принес сумку с одеждой и стал рассматривать все вокруг: здесь было очень светло и стильно. Совсем не восточная сказка, скорее наоборот, современный мегаполис: белоснежная гладкая плитка с мраморными прожилками на одной стене встречалась с грубым необработанным бетоном на другой. Все это дополняли тонкие латунные линии, прорезавшие мрамор и бетон по всему периметру в горизонтальном и вертикальном направлениях, словно связывая не сочетаемое воедино. «Ух ты, – думал я, – надо же так гармонично все придумать». Я ополоснул только ноги, так и не решившись принять душ, переоделся в рубашку и брюки и пошел искать гостиную и Инну.
