Морские стражи окружили труп, рассматривали его со всех сторон. Сварт задрожал от гнева: «Олухи! Вы же опять затопчете все улики! Как же хорошо, что первый труп я обнаружил до вас!»
– Расходитесь! – скандировали бесполезные следователи, размахивая масляными лампами.
– Но как же заявление мэра? – говорили подвыпившие зеваки, которым понравилось обещание награды, а тут как раз случай подвернулся.
Половина этих «сыщиков» так набралась, что едва ли нашла бы дорогу домой, не говоря об уликах. Кажется, мало кого интересовала судьба убитого, наверное, вообще никого. Зато обещанная награда будоражила воображение. Но ума, к сожалению, никому не прибавила. Или к счастью, для Сварта.
– Вы все равно ничего не понимаете! – бранились следователи с зеваками, рассматривая страшную находку в тусклом свете ламп, трепыхавшихся неярким светом в стеклянных колбах железной клетки с ручкой.
– Ужас какой! Он ведь приехал из Города Острых Камней… Сын конкурентов, – слышался разговор слуг, вышедших из дома мэра.
Особняк оказался совсем недалеко от места преступления. Его хозяин не появлялся, но в окне второго этажа маячила грузная тень. Значит, наблюдал. И нервничал.
Слуги говорили про ужас, но испытывали скорее недоумение и любопытство. Может быть, еще бессмысленный животный страх перед видом трупа.
– Да-да… Ведь они заключали договор с господином Нилсом. А договор-то где? – отвечали слуги из другого дома, вышедшие на улицу, не поленившиеся прийти из другого конца небольшого квартала.
Очевидно, это были слуги мистера Нилса. Того самого конкурента мэра.
– При нем должен был быть договор, – сказал кто-то следователям.
– Пропал! – обыскал труп следователь, похоже, как раз капитан Даркси, нахмурив брови, спросил: – Точно был при нем? Будете свидетелем!
– Не… Не надо… Я не уверен… – пробормотал слуга и поспешил удалиться.
Сварт слушал всю эту болтовню, из которой часто всплывали важные факты, и одновременно пытался найти следы, предполагая, что в грязи их должно быть лучше видно.
«Вот теперь-то точно надо торопиться! Здесь все не так просто. Убийство возле дома мэра, притом сразу после его заявления. Убийство конкурента, пропал договор», – со все больше разгоравшимся азартом думал капитан. Он жаждал получить награду, считая, что именно он заслужил раскрыть это дело. Он и никто другой. Не какой-то там капитан Даркси, когда на свете еще живет великолепный капитан Сварт.
– Расходитесь! – продолжали кричать следователи, но Сварт бесшумно подобрался лишь ближе, рассматривая тело.
У трупа был характерный рубец на шее, расползшийся кровоподтеками – задушен проволокой. Сварт уже не сомневался – струной.
Город, едва заснув, встрепенулся. Подходили какие-то люди, обсуждали, охали, ахали и уходили, как тени морского тумана. Следователи пытались найти улики, суетились, мешая друг другу. Капитан Даркси размахивал руками и сетовал на туповатых подчиненных, навязанных джиннами. А что хотел обычный человек на архипелаге под протекторатом этих тварей? Джинны незримо присутствовали даже там, где не жили. Во всех странах, на каждом острове, покорившемся власти их наукократии.
– Расходитесь! – эхом долетали голоса.
На Сварта, к счастью, никто не обращал внимания. Его не подозревали только за то, он что был чужестранцем – надо же, а он все считал, что их мелкий мозг не способен к логически выводам.
Следователи и зеваки все топтались на месте, вымешивая, как мерзкое варево, грязь. Сварт не выдержал и воскликнул командным тоном, негромко, но твердо, заставляя всех замолчать:
– Следы! Сфотографируйте следы!
Он знал, что фотоаппараты выдаются только морским стражам – прямые поставки от Международной Коалиции Джиннов. Все технические новшества оседали либо у защитников порядка, либо у журналистов и прочих приближенных к бюрократии и политике. Жизнь обычных людей, особенно крестьян, мало отличалась от убогого существования их далеких предков.
– Следы? Где следы? – встрепенулись зеваки.
Сварт нервно сдвинул брови, его все больше захватывало творящееся вокруг. Дело казалось несложным, вот только интуиция подсказывала, что главная проблема в доказательствах: уж очень много очевидных улик было разбросано по городу. Улик, которые мог бы найти любой не самый тупой следователь. Точно кто-то желал, чтобы его поймали. Впрочем, капитан не мог до конца судить, насколько эти улики очевидны для остальных, размышляя: «Время подходяще, место – еще лучше. Следы убийцы еще не затоптали! Следы… Следы. Слишком просто убийца оставил их, слишком неосмотрительно».
– Гражданские не имеют право вмешиваться, – снова бросил капитан Даркси, уже привыкнув разгонять зевак.
«Вот олухи!» – чуть не сказал, кипя от негодования и азарта, Сварт. Он убеждался, что все-таки улики не очевидны для всех. Он успокоился, но все равно торопливо и раздраженно ответил:
– Хотите, чтобы это дело никогда не получило разгадки?
– Да, действительно, надо бы сфотографировать следы… Вдруг это что-то даст, – почесал в затылке один из пятерых следователей, освобождая от кожаного чехла увесистый массивный фотоаппарат с деревянным корпусом.
Сварт указал, какие следы принадлежат убийце. Морские стражи даже проследили, куда они ведут. Но цепочка отметин проходила насквозь через проулок и терялась на мощенной камнями площади.
– Что ж, господин. Вы достаточно наблюдательны, – одобрительно кивнули следователи.
Тем временем к Сварту подошел какой-то немолодой человек в потрепанном коричневом костюме с кожаными заплатами на локтях. Из-под черной шапки без полей свисали засаленные седые волосы, а морщинистое лицо выражало странную насмешливость несмотря на ужас всего произошедшего – убийство в городе его будто не смущало. Он громко обратился к Сварту:
– Что это вы тут делаете, господин? Решили тоже к расследованию подключиться? Вы парень не из глупых, как я погляжу.
– Тебе что-то известно, старик? – сощурил глаза Сварт.
Он рассматривал нового собеседника и пытался догадаться, каков его статус и род занятий. Картина складывалась туманная: что-то среднее между интеллигенцией и ремесленником. Судя по мозолям, нередко работал непосредственно руками.
– Да не особенно. Так, мысли… – уклончиво покачивал пепельной головой человек, кривя загорелое лицо в странной усмешке: – Все вот были задушены струнами. Все-таки я ведаю всеми струнами в этом городе, да-да, господин, всеми струнами. Настройщик я и инструменты чиню.
– У тебя пропали струны из рояля? – понял, из-за чего сложилась двоякая картина о профессии собеседника, Сварт.
– У меня и рояля-то нет, господин. Не та роскошь, понимаете, – рассмеялся старик, помахивая рукой: – Так, фортепиано было старенькое. И то пришлось продать в том году.
– Не тяни. Кажется, ты ничего не знаешь, – потерял интерес Сварт, намереваясь уходить.
