Втроем они вернулись ко входу. Наконец механизм заворочался внутри железной двери, и та отворилась.
– Что вы узнали? – выпалил Рин с порога. Неизвестно, что Дес успел ляпнуть, но это явно встревожило его.
– Эл в Общине, – ответил Дарт. – Я пытался поговорить с главой, а он даже слушать меня не стал и…
– Кто тебя не стал слушать? – переспросил Рин.
Дарт нахмурился, почуяв неладное.
– С главой, – повторил он. – Да что не так?
Рин замялся и растерянно почесал висок, не зная, с какой стороны подступиться к шокирующей новости.
– Сегодня утром его тело выловили из Почтового канала.
– Проклятье, – ошарашенно пробормотал Дарт, осознав: – Я говорил с самим Элом.
Глава 19
Дом-на-ветру
Здание домографной конторы показалось Офелии каким-то бездушным. Стены отражали голоса тревожным эхом, а зеркальные поверхности, коих здесь было в избытке, превращали окружение в холодное царство теней, что невольно улавливал взгляд.
Вернувшись в кабинет, Рин первым делом приструнил Деса: тот имел наглость развалиться в его кресле да еще и закинуть ноги на стол. Их перепалку прервал Дарт, напомнив, что нужно немедленно направить следящих в Общину.
– И кого прикажешь искать? – спросил Рин, усаживаясь в отвоеванное кресло. – Думаешь, после вас Элберт вежливо дожидается, когда за ним придут?
– Как будто лучше ничего не делать! – парировал Дарт.
– Следящие и без нас наведаются в Общину из-за смерти главы. А нам не нужно лишний раз напоминать, что в деле замешаны безлюди.
В ответ ему раздались одиночные редкие аплодисменты. Конечно же, это был Десмонд.
– Готов вечно смотреть на три вещи: огонь, воду и то, как господин домограф пытается остаться во всем белом. Снова печешься о репутации, дорогуша?
Рин скорчил кислую гримасу.
– Следящие нам не помогут, – вмешалась Флори, стоящая у окна. – Чтобы поймать Элберта, нужны не сила и оружие, а продуманный план.
Не успел кто-нибудь ответить, как раздался звонок. Все разом покосились на телефонную трубку на стене, но хозяин кабинета уверенно направился к двери, бросив на ходу:
– К нам пришел любопытный гость. Думаю, вы будете удивлены. Особенно ты, Дес!
– Здесь что, есть дверной звонок? – Он и вправду был удивлен, хотя совсем другим.
Пока Рин встречал загадочного гостя, Дарт и Дес обсуждали, как действовать дальше. Ничего дельного они так и не придумали.
Рин вернулся в компании человека в элегантном костюме. Его представительный образ рушился благодаря верхним пуговицам рубашки – расстегнутым и освобождающим место для золотого шелкового платка, повязанного на шее. Офелия сразу узнала господина Гленна, чей платок-галстук наверняка имел родство с тем платьем, что одолжили Флори.
В кабинете повисла неловкая пауза. Для всех встреча стала неожиданной, и только Рин самодовольно ухмылялся.
– Вы приглашали меня на деловой разговор, а не в балаган, – капризно заявил господин Гленн и попятился к выходу. Замочный механизм тут же щелкнул, и Рин спрятал ключ в кармане брюк.
– Но вам придется в нем поучаствовать, – сказал Рин спокойно, буднично, словно ему не раз доводилось держать собеседника в заложниках. – Разговаривать с нами приятнее, чем со следящими. Не находите?
– Не пугайте меня следящими, – гордо задрав подбородок, заявил господин Гленн. – Я найду, как с ними объясниться.
– Поверьте, мне известно то, что вы не доверите даже Освальду Тодду. Так, кажется, зовут вашего друга?
Офелия вздрогнула при упоминании фамилии – и посмотрела на Флори, но не смогла уловить ее реакции, поскольку сестра отвернулась к окну. А вот Гленн сразу осунулся и помрачнел, словно Рин разгласил его главный секрет.
Неловкую паузу прервал Дес.
– Присаживайся, отец.
Он сказал это не из вежливости, а скорее желая обозначить свое присутствие. Гленн одарил сына неприветливым скользким взглядом, а затем медленно, точно еще сомневаясь в своем решении, опустился на стул рядом с Дартом, который по-прежнему носил на лице карнавальный грим. Когда он по-шутовски помахал рукой и улыбнулся марионеточным ртом, Гленн отпрянул.
– Ну-с, начнем! – бодро заявил Рин, как будто речь шла о веселом приключении. – Какой сорт табака предпочитаете, господин Гленн?
Тот удивленно вскинул брови, явно не ожидая столь радушного приема. Это вселило надежду, что разговор пройдет в теплой дружеской обстановке.
– Островной, – ответил Гленн и добавил с нескрываемым пренебрежением: – Сомневаюсь, что у вас найдется такой редкий сорт.
Интонацией он подчеркнул слово «редкий», как и подобало вести себя тем, кому доступна роскошь, определяющая статус и состоятельность.
– В нашем случае редкость сужает круг подозреваемых. – Рин хитро ухмыльнулся и переглянулся с Дартом, отмечая, что на одной из улик господин Гленн уже попался.
– Что вы там бормочете? – спросил тот, начиная осознавать свое шаткое положение. Его настроение менялось стремительнее, чем положение маятника: от пренебрежения и раздражения до мрачной задумчивости, а затем в обратном направлении, с новым размахом.
Рин, напротив, сохранял каменное спокойствие.
– Мне известно о вашей дружбе с командиром следящих.
Гленн бросил уничижительный взгляд в сторону Деса:
– Это мой неблагодарный сынок рассказал?
– Да я родился для того, чтобы отцу было кого обвинять в своих неудачах, – хмыкнул Дес, изогнув губы в подобии улыбки. Но по глазам видно, что ему вовсе не до смеха.
Рин нахмурился, недовольный тем, что разговор свернул не туда. Он кашлянул, словно напоминая о себе, и продолжил:
– Сейчас я обеспокоен судьбой одного дома, и знаете, что меня удивило? Ваш острый интерес к нему.
– Чушь! – возразил Гленн.
– Хотите сказать, что не слышали о безлюде в квартале Опаленных? – Рин вопросительно поднял брови.
Атмосфера в кабинете накалялась и с каждой репликой домографа все сильнее стягивалась в узел напряжения. Кажется, Гленн тоже чувствовал это, а потому непроизвольно хватался за шейный платок, чтобы его ослабить.
– Молчите, если хотите. Я могу еще многое рассказать за вас. Исправьте, если мои домыслы будут в чем-то неверны. Итак. – Рин деловито сцепил руки в замок. – Полгода назад ваш друг, Освальд Тодд, возглавил расследование гибели супружеской пары, которой принадлежал дом в квартале Опаленных. Дело быстро закрыли, потому что столкнулись со странным недугом, поразившим тех, кто исследовал место происшествия. О самом доме предпочли забыть, но слух о появлении нового безлюдя вышел за пределы служебных отчетов. Тодд не стал докладывать мне о своей находке, потому что вы условились сохранить ее в секрете. Вы обнаружили брошенного, неизвестного безлюдя, лакомый кусок для тех, кто жаждет наживы. И у вас появилась навязчивая идея. Вы даже посетили столицу, чтобы воочию увидеть индустрию, созданную Ризердайном. Вероятно, там вы узнали, что начать следует с заключения ценовщика.
