– И откуда же вы взялись, такой осведомленный в чужих делах?
– У меня тоже есть ресурсы, господин Гленн. Возможно, вам не видно с ваших позолоченных башен, но вы – не единственный влиятельный человек в городе.
В кабинете повисла напряженная пауза. Офелия впервые слышала, чтобы Рин кичился своим положением, но в роли властолюбивого, заносчивого богатея выглядел убедительно. Господин Гленн весь злобой изошел.
– И почему же столь влиятельный мальчик не помог друзьям разобраться с арестом вашей общей подружки? – Этим он застал Рина врасплох, и тот помедлил с ответом.
Едва на лице Гленна появилась торжествующая усмешка, в разговор вступил Дес:
– У домографа другие связи. Ему не нужно держать при себе следящего, чтобы прикрываться им.
Гленн выдал кислую гримасу, а Рин уже продолжал наседать:
– На вашем счету несколько убийств, мошенничество и захват чужого имущества… Вы и дальше будете отпираться?
– Заманили меня, сказав, что у вас интересное предложение, а в итоге устраиваете допрос, – сквозь зубы процедил Гленн.
– А вы разве не заинтересованы в том, чтобы остаться на свободе? – притворно удивился Рин. – Как вам такое предложение?
Гленн промолчал и нервно забарабанил пальцами по столешнице.
– Предлагаю отхлестать его ремнем по губам, чтобы выбить признание, – выдал Дес, раскачиваясь на стуле. – Со мной это работало. Да, папа?
И снова Гленн сделал вид, что ничего не услышал, словно считал сына пустым местом, не имеющим ни голоса, ни телесного воплощения. Продолжая сверлить взглядом Рина, он заявил:
– Я расскажу, что пожелаете, но взамен попрошу кое-что, Эверрайн. После всех разбирательств и поимки настоящего преступника безлюдь станет моим. Я готов заплатить.
– Дом не продается! – тут же воскликнула Флори.
Рин поднял руку, призывая ее к молчанию, а затем неожиданно сказал:
– Обещаю посодействовать.
Флори ахнула и даже топнула ногой от возмущения, что их имуществом распоряжаются так нагло. Офелии бы стоило поддержать сестру, но она не стала вмешиваться. Фамильный дом не принес никому счастья. В нем происходили одни лишь беды. И раз господин Гленн добровольно хотел принять их на себя, не стоило ему препятствовать.
– Надеюсь, слово домографа хоть что-то значит, – пробормотал он.
Они пожали друг другу руки, тем самым скрепив договоренность, и Рин получил от Гленна что хотел, – признание.
– Освальд действительно рассказал мне о странном деле. Он подозревал, что они имеют дело с безлюдем, и прекратил следствие ради безопасности своих людей. Он поделился этим со мной, а я как раз искал новый источник доходов и потому решил взглянуть на тот самый дом. Видите ли, предприниматели зарабатывают не на товарах и благах, а на том, что превращают информацию в деньги. Вот откуда берется прибыль. У кого есть сведения – тот и богат.
Я наслышан о попытках местных дельцов заполучить безлюдя. Не я первый, кто захотел повторить успех столичного выскочки, сколотившего на безлюдях целое состояние. Не каждый день встречаешь ценность, которая может достаться тебе задаром. Конечно, я не собирался упускать шанс.
Я уговорил Освальда не докладывать о безлюде, пообещав долю прибыли, а после отправился в столицу. Узнав, как все устроено, я понял, что без помощника не обойтись. Дело застопорилось, пока на ужине госпожа Прилс не представила мне своего брата, лучшего домоторговца в Пьер-э-Метале! Голден с охотой поддержал мой разговор о безлюдях и даже рассказал пару специфических фактов о них. Он показался мне сведущим человеком и надежным партнером, и мы заключили сделку.
Прежде чем приглашать ценовщика, следовало обезопасить дом. Памятуя, что мы имеем дело с трудным безлюдем, я поручил Голдену все уладить. Откуда же мне было знать, что дом окажется жилым?
– Да, там была я, – мрачно подметила Офелия.
Гленн даже не обернулся, чтобы посмотреть на нее, и высказал извинения как будто бы домографу.
– Одного из подельников подстрелили, другой сгинул в том безлюде. Я грязных дел не веду, а потому сразу прекратил всякие поползновения в сторону безлюдя. Голден денег мне не вернул и пропал. Я пытался говорить с госпожой Прилс, чтобы она вразумила брата, но так ничего и не добился. Голден исчез с моими деньгами, а я с тех пор ни мизинцем не тронул тот проклятый дом.
– Лжец! – внезапно воскликнул Дес и бросился на отца с кулаками, едва не повалив его на пол. – А кто же подговорил ценовщика свалить все на меня?
Дарт оттащил друга в сторону и усадил обратно, пытаясь утихомирить его, но тот заорал еще громче:
– Ты хоть понимаешь, что натворил? Ты напал на дом, где жили сироты! Они могли погибнуть из-за тебя!
– Я не нападал на них и не давал таких указаний, – холодно ответил Гленн. Не похоже, что он сожалел о содеянном, куда важнее ему было отбиться от всех обвинений.
– О да, ты просто натравил на них стаю бешеных псов!
Дес попытался освободиться из крепкой хватки, однако вскоре сдался и поник.
– И как вы собирались сбывать незаконно добытое сырье? – поинтересовался Рин, когда в кабинете воцарилась тишина. Он бросил взгляд на часы и нахмурился. Наверно, осознал, что потерял много времени.
– Я хотел все подготовить к Ярмарке, – начал Гленн. – В праздничную неделю на улицах толпы гуляк, в портах полно чужегородних судов с грузом, а проверить их некому. Так можно провезти незамеченным даже целый дом. А уж сырье в бочках – тем более.
– И вы делились с кем-нибудь планами?
– Конечно, Голден был в курсе.
– Это хорошая идея. Скорее всего, Эл ею воспользовался, – заметил Дарт.
– Что еще за Эл?! – раздраженно переспросил Гленн, но ему так никто и не ответил.
Обманутый делец по-прежнему винил во всех бедах Сильвера Голдена, который на самом деле послужил для Элберта очередной маской. Даже Офелия, не знавшая всех тонкостей, уже смекнула, что на званом ужине Гленн встретился вовсе не с домоторговцем. Никто не стал объяснять ему все хитросплетения этой истории.
Рин открыл дверь кабинета, недвусмысленно намекая господину Гленну, что ему пора. Неуверенной походкой тот зашагал к выходу – от наигранного пафоса ничего не осталось. Он выглядел усталым и осунувшимся, будто постарел на несколько лет. Уже на пороге Гленн обернулся, чтобы сказать:
– Вообще-то я тоже пострадавший! У меня украли крупную сумму.
– Опыт стоит дорого, па, – с горькой усмешкой ответил Дес. – Иногда от него даже шрамы остаются. – И помахал ему рукой с черным платком на запястье.
Им пришлось разделиться. Дарт и Дес отправились в порт, чтобы отыскать судно, предположив, что после разоблачения Элберт попытается сбежать. Он скрывался под разными личинами, но его могло выдать судно, напичканное бочками с редким сырьем. Чтобы добраться из Общины в порт, Элберт мог использовать тоннели безлюдей, поэтому Рин созвал срочный совет лютенов: он хотел лично проконтролировать, что все выходы через тоннели были перекрыты. Местом сбора он избрал Рогатый дом – самый защищенный и неприступный, по его словам. В давние времена высокая башня на краю города служила следящим наблюдательным пунктом и казармой, а после стала суровым безлюдем.
