Соорудив на моей голове неимоверно красивую прическу и нацепив на нее небольшую фату, я еще раз подошла к зеркалу, дабы убедиться, что выгляжу поистине красиво.
– Вы прекрасны, – восхищено проговорила служанка Мэри, неуверенно поднимая на меня голову с другого конца комнаты.
– Благодарю, – ответила я с улыбкой, соглашаясь с тем фактом, что Джеймсу понравится то, как я выгляжу.
Через пару минут мне предстояло находиться в тронном зале, где, собственно говоря, и состоится венчание. Все знатные гости со всех городов земного шара прибыли в наш маленький, ничем не приметный городок. Единственные люди, чью персону я не увижу в этот день, были мои родители. Мы всегда мечтали с папой о том дне, когда он, ведя меня к алтарю, передаст в руки жениху, сказав несколько слов о том, как сильно он любит меня и как сильно бережет.
Сегодня же мне предстоит пройтись по огромному тронному залу самой, но в глубине души, сердцем я ощущаю, как папа идет рядом со мной, уверяя, что мне нечего бояться.
И вот настал тот момент: я стою за дверьми, которым вскоре предстоит открыться, чтобы впустить меня по усыпанной лепестками роз дороге к Джеймсу Бронте, к будущему королю ангелов, к человеку, которого я люблю больше всего на свете.
– Какой торжественный день, – вывел меня из размышлений мужчина, принарядившийся во все черное, – а меня даже не пригласили посмотреть на свадьбу сына.
Он ловко изображал обидчивого человека, но безуспешно.
– Люцифер, – тут же догадалась я.
– А ты смышленая барышня, – начал он, подходя ко мне ближе.
Как и следовало ожидать, он не снял капюшон, дабы показать свое лицо. И я не могла сказать точно, хорошо это или плохо. Первые ангелы, видящие падение Люцифера, утверждали, что его лицо страшное, как сам Ад. Ходили слухи, что на нем нет ни одной живой части: тело все в порезах и ожогах.
Единственное, что мне было видно за черной мантией, так это красные, как огонь из дьявольской темницы, глаза, прожигающие насквозь.
– Что тебе от меня надо? – спросила я, пытаясь побороть страх и панику.
– От тебя ничего, – уверял он, смотря мне в лицо, – но Джеймс мне обязан на веки вечные.
– Оставь его в покое! – уверенно крикнула я. – Неужели у тебя нет других забот, кроме как портить жизнь своему сыну?
– Мне порядком становится скучно, – признался он, наклонив голову вправо, – а тут такая любовь между вами. Грех не вмешаться в события такой великой истории.
– Уходи, – сквозь зубы процедила я.
– Раньше ты умоляла меня остаться, – вытянув костлявую руку вперед, Люцифер провел рукой по моему лицу, но я усердно ее отбросила в сторону.
– Раньше ты был ангелом, – напомнила я, – но собственная гордыня погубила тебя.
– Я хотел добиться равенства между ангелами!
– Ты хотел власти, – возразила я, уверенно глядя в его страшные глаза, которые раньше, в далеком прошлом, были чисты, как небо без единого облака. – Ты пошел против Бога, за что и поплатился.
– Ты говорила, что любишь меня! – кричал он с возмущением.
– Я любила ангела с голубыми глазами и русыми волосами, – спокойно продолжила я. – Тебя же я не знаю, и знать не желаю.
– Ты все равно будешь моей! – кричал он что есть мочи, вцепившись когтями в мои обнаженные плечи.
– Мое сердце всегда будет принадлежать Джеймсу, – уверенно продолжала я, готовясь к дальнейшим действиям Люцифера. – Убей ты меня хоть сотни раз, я все равно буду любить его.
– Замолчи! – его глаза пылали сильнее любого костра.
– Я люблю Джеймса Бронте! – только и успела крикнуть я, прежде чем Люцифер воткнул в мое сердце острое лезвие.
– Ты всегда будешь принадлежать мне, – услышала я шепот Люцифера, прежде чем закрыть глаза и погрузиться в темноту на ближайший сотни лет. – Увидимся в следующей жизни, Хелен.
13. Смертный приговор
Все ангелы живут на небе, но нужно лишь внимательно осмотреться, а вдруг какой-нибудь из этих ангелов отрёкся от небес ради Тебя…
Лос-Анджелес, 1645г.
Я лежала в колосьях пшеницы под раскалённым летним солнцем, свято веря в то, что здесь меня никто не побеспокоит. Бабушка как всегда была неимоверно увлечена ведьмовскими зельями и заклинаниями, тем временем, как мама приказала мне собирать урожай. С хлопком я разделалась ещё вчера, а вот с пшеницей дела обстояли плохо. Из-за несносной жары у меня совершенно не было сил что-либо делать, пот стекал по телу, как водопад по извилистым горам. Я знала, что за своё безделье и лень получу по заслугам, но я бы посмотрела, как мама по такой жаре собирала урожай, сама-то вот дома сидит, в тени, обед готовит.
На самом деле, лежала я в пшенице не просто, чтобы спрятаться от неугомонной сварливой матери, а чтобы поразмыслить о чем-нибудь или понаблюдать за соседями. Индейцы – одни из людских обитателей на этой земле были так напуганы, услышав о дьявольских колдунах, обитающих на нашей территории, что переместили свои поселения как можно дальше от нас.
– Зачем вы рассказали такие ужасные вещи про нас? – спросила я как-то раз маму.
– Теперь со мной никто не общается. Все переселились за десять километров от нашего поселения.
– Так будет лучше, – лишь отвечала она. – Людям ни к чему знать о нас.
– Но что в этом плохо?
– Хочу тебе напомнить, Хелен, что весь мир помешан на сжигание ведьм и людей, так или иначе увлечённых в колдовстве, – мама вновь наморщила нос, отчего стала казаться на несколько лет старше.
– Индейцы знать не знают, что мы ведьмы, – возразила я. – Они сбежали сюда, чтобы скрыться от людей, считающих, что индейцы тоже причастны к колдовству.
– Для нас так будет лучше, – уверенно повторила мама, не желая слушать меня.
– И что теперь? – крикнула я ей вслед. – Кто мы теперь для них?
– Проклятые.
Вот уже пять лет как я одиноко блуждаю по полям и лугам, хожу за ягодами или на охоту в лес, смотрю на проплывающие мимо облака и про себя говорю, на что каждое из них похоже.
Бабушка все это время внедряет мне в голову какую-то чушь о будущей жизни и о том, что каждая из них будет невероятной и интересной. По ее словам, ведьмы имеют удивительную способность – помнить все свои прожитые жизни. Ещё она не раз говорила мне о том, что я встречу ангела, но почему-то этого так и не происходило. Сначала я подумала, что у бабушки просто старческий маразм, но сегодня я изменила своё мнение на этот счёт.
Как обычно смотря на фигуры, выстроенные из облаков, я увидела то, что раньше никогда мне не доводилось лицезреть. В самой дали что-то белое с огромной скоростью падало вниз. Резко вскочив на ноги, я проследила за тем, куда именно оно падало, после чего пустилась в погоню. Бежать доводилось довольно долго, с полей, засеянных пшеницей, я перешла в поля кукурузы и подсолнуха, после чего остановилась у зелёного луга. Спрятавшись за огромным дубом, я как можно незаметнее выглянула из него, дабы увидеть ангела.
