– Элиот, – оживленно воскликнула я, и он тут же проснулся, сонно потирая свои красивые серые глаза, от которых исходило серебряное сияние.
– Джуди? – не верил он своим глазам. – Что ты здесь делаешь? Тебе нельзя здесь находиться, тебя могут увидеть!
– Но мы должны были увидеться, – стояла я на своем. – Мне нужна твоя помощь, Элиот.
Не знаю отчего, но я с легкостью ему доверилась и рассказала о положении, в котором оказался мой отец. Элиот, хоть и сонно, но все же понял, почему я так спешу и почему не боюсь нарушать школьные правила.
– Я должна найти наследника, – закончила я и, отдышавшись, продолжила: – Что если он снова наведается в школу? Он чего-то боится и не хочет вступать на трон…
– С чего ты это взяла?
– Он жив, но не показывает своего лица. Думаю, любой бы наследник захотел возглавить свой народ, но он этого не делает, значит, чего-то боится.
– Возможно, он просто слишком юн, чтобы вступать на трон, – пожал плечами эльф и вышел из-за стола. – Посуди сама, сейчас ему не больше семнадцати лет. Он хоть и умен, но все же слишком мал для того, чтобы управлять Эльфериумом. По закону, правитель сменяется на другого, когда кронпринцу исполняется восемнадцать лет, до того момента наследник вправе учиться в школе и жить, как обычное эльфийское дитя.
– Полагаешь, он просто выжидает своего часа?
– Именно, – кивнул тот.
– Но как же мой отец? – в ужасе молвила я. – Что с ним будет?
– Пока наследник оставляет после себя следы в виде птиц вокруг школы, намекая о своем существовании, Уэсли Эберту ничего не угрожает, – спокойным тоном молвил мальчишка. – На твоем месте я бы лучше позаботился о своем существовании. Тебе нельзя вот так просто покидать пределы школы, тебя могут исключить, и тогда ты точно не сможешь найти наследника, а тем более, доказать невиновность отца.
На минуту я задумалась, признавая, что эльф прав, мне нужно быть осторожнее и менее заметой для окружающих.
– За мной постоянно следят, – призналась я, – контролируют каждый шаг, шепчутся за спиной и всякий раз напоминают о том, что мой отец предатель.
Элиот недовольно нахмурил брови, скрестил руки на груди и заявил:
– Не кажись жалкой в их глазах. Ты потомок великого рода, они должны тебя бояться и уважать, но никак не осуждать, а тем более унижать.
Не успела я что-либо ответить, как в комнату ворвались два офицера в серебряном обмундировании и, завидев меня, без лишних слов силой уволокли из комнаты.
– Отпустите меня! – завопила я, тщетно пытаясь вырваться из их крепкой хватки.
– Немедленно успокойся! – сквозь зубы процедила Марлен Миллер, возникшая из ниоткуда. – Я говорила, что глаз с тебя не спущу, говорила?
Я нервно кивнула и бросила молящий взгляд на Элиота, который не знал, что и поделать в этой ситуации, впрочем, как и я сама.
Вблизи мальчишки стоял светловолосый эльф с зелеными, словно изумруд, глазами. Он не сводил с меня взгляд и еле заметно покачивал головой из стороны в сторону, словно отец, который недоволен поступком дочери.
Вскоре из своих комнат вышли все эльфы в своих белых просторных рубашках и того же цвета брюках. Они в недоумении поглядывали на меня, в то время как я не знала, что и делать.
«Как бы я хотела сейчас провалиться сквозь землю, – подумала я, краснея под взглядом чужих глаз. – Папа, прости, что подставила тебя».
– Юная леди, – ко мне обратился высокий полноватый мужчина в золотом обмундировании, – вам следует объясниться.
Не успела я хоть что-то ответить, как он тут же прервал меня, заявив:
– Но не здесь, вы расскажите все перед Колдовским советом. – Я нервно сглотнула под тяжелым взглядом его суровых карих глаз. – Следуйте за мной.
И все как по команде развернулись в ту же сторону, что и он.
«Куда они меня ведут? Что со мной будет? Меня исключат из школы? Но тогда кто найдет наследника?» – эти вопросы терзали меня всю дорогу.
Совсем скоро меня отвели в темный холодный зал, в котором стоял огромный стол в П-образной форме и сотня серебряных стульев, что издавали противный скрип, когда кто-то, желая на них сесть, отодвигал в сторону. В то время как в зал заходили эльфы и рассаживались по своим местам, меня посадили в центр зала на маленький низенький стул из дерева, отчего я казалась еще более жалкой среди этих взрослых созданий.
– Джуди Эберт, ты осознаешь, что нарушила десяток школьных правил, покинув пределы своего учебного заведения? – спросил все тот же полноватый мужчина, восседавший во главе стола. Его звали Ларион Грей, он был директором здешней школы и важной шишкой при королевском дворе.
– Да, – еле слышно ответила я, испуганно рассматривая длинноволосых эльфов, которые были как две капли похожи друг на друга. У каждого из них были черные волосы и карие глаза, которые при столь плохом освещении казались еще более темными, чем они есть на самом деле. На каждом собравшимся была надета темно-серая мантия, которая создавала еще более устрашающий вид.
«Это точно эльфы? Смахивают на серийных убийц», – заприметила я, но не произнесла мысли вслух.
– По правде говоря, я не совсем понимала, что делаю, – сказала я первое, что пришло в голову. – Видите ли, в последнее время я все чаще замечаю за собой признаки лунатизма. Засыпаю в комнате, а просыпаюсь в совершенно другом месте, и что самое ужасное, я совершенно не помню свой маршрут передвижения.
– Лунатизм? – переспросил один из эльфов, сурово нахмурив густые брови. – У эльфов никогда не возникало подобного рода заболеваний.
– Верно, – подхватил другой. – В нас не течет кровь оборотней, и мы не зависим от Луны, как дети ночи.
– Но ведь я не чистокровная эльфийка, – напомнила я. – Моя мама – человек.
Услышав это, в зале поднялся гул, все стали переглядываться и перешептываться между собой, в то время как я оставалась сидеть неподвижно.
– Я дочь Уэсли Эберта, – гордо заявила я. – Полагала, вы знаете.
– Дочь изменника? – слышались возмущенные возгласы со всех сторон. – Как ей только разрешили учиться в школе Марвина Миллера?..
– Хочу напомнить, что по законам Эльфериума все эльфы, в том числе и не чистокровные, с пяти лет обязаны приступить к обучению в эльфийской школе, – спокойным тоном произнес Ларион Грей, не сводя с меня взгляд. – К тому же, не будьте столь легкомысленными, вина Уэсли Эберта так и не была доказана.
После его слов в зале вновь поднялся гул, но он был так же неожиданно прерван, как и первый.
– Но сейчас мы говорим не о нем, а о его дочке. Джуди, – обратился он ко мне, – среди твоих друзей есть хоть кто-нибудь, кто мог бы подтвердить твои слова?
– Да, есть, – ответила я тут же. – Моя соседка по комнате, Обри Холл, однажды видела, как я брожу в ночи. Она-то мне и рассказала, почему я постоянно просыпаюсь не в своей комнате.
