– Пи-и-и!
– Гаэли, осторож… А-а-а!
– Помогите!
И заквак вместе с магом с хрустом провалились вниз, под пол.
– Берегись! – Седой маг оказался рядом, занес руку с оплетенными цепочкой пальцами над проломом.
– Стойте! – крикнули снизу.
– Пеллеке, стойте… ква-а-а-акк, – донеслось снизу. Из… из подвала? Что там? Я вытянула носик. Без толку. Эх, где моя длинная шея!
– Вы живы? Что случилось?
– Мы провалились! Мграз быбыдрых за…
– Похоже, мы провалились в то помещение, на которое упала наша башня! – перебил дрожащий голос деда Гаэли. – Тут еще много уцелело.
– Неудивительно, что башня вся в руинах. О духи предков, вы только посмотрите на это…
– Гаэли? Гэритте, выбирайтесь скорей, вы нам нужны! – И Кристаннеке запулил во двор какую-то прозрачную штучку типа мячика с иголочками. На дворе загрохотало.
– Кристаннеке, идите сюда! – потребовал подвал.
– Вы в своем уме? – Новый шарик, новый взрыв и сердитые вопли.
– Вы только посмотрите! Здесь даже…
– Здесь есть «быстрый сон»! И «метаморфоз!»
– Что?
– Похоже, мы упали на хранилище или арсенал…
Ковен замер. Я тоже. Войнушка пойдет всерьез, колдуны смогут накостылять по шее этим… не знаю, кто они, но Рика не прощу.
– С ума сойти! – Из подвала выпрыгнул Гаэли, с какими-то черными шариками под мышкой, потом полетели… полетело… что-то. Не знаю что – это не по мне, описывать такое. Ну вы представляете себе бритый прозрачный кактус? В белую крапинку и в таких липучих шишечках? Нет? Ну вот примерно такое.
И началось…
* * *
Из-за моего камушка было плохо видно, что творится, но высовываться я побоялась. Нет, серьезно, ведь наступят – и не заметят. Но зато слышно было все.
– Гэррите, метаморф! Бросайте!
– На счет три! Ра-аз… двааа…
– Три!
Бритые кактусы полетели за окно, и что-то гулко ухнуло, а потом замяукало, как будто там, за треснувшей стенкой, вдруг появился кошачий приют.
– Радиус! Радиус, Раэнки!
– Вижу! Зацепило.
– Мало. Готовьте следующий заряд!
– Черт, кошки? Я бы предпочел кого-нибудь помельче.
– Простите, никто не вспомнился помельче! Только кошки!
– Тогда думайте про бабочек! Или мокриц. И ради всего светлого, увеличьте радиус поражения!
Новые снаряды летят в проломы, один вспыхивает прямо в воздухе, но два остальных куда-то попадают, кто-то кричит, кто-то зло смеется. А в окно рвется зеленоватый дым, и Береникка испуганно поднимает руки навстречу этой туче.
– Осторожно!
– Держите защиту!
– Гаэли, пожалуйста. – Женщина отступает, и руки дрожат, словно не дым надвигается на нее, а что-то тяжелое, огромное. – Помогите… Помо…
Я чуть не рванулась на помощь, но лягух успел быстрее. Выскочил из-под пола, как на батуте, и в лапах – целая куча каких то стрелок красных. Как в дартсе, дед начинает швырять их в зеленое облако, и то дергается под стрелками, как живое, падает, сворачивается, уползает. Береникка почти сползает по стенке, двумя руками держась за сердце. Рядом с ней на колени падает Серавеса.
А вокруг кричат, и что-то рушится, и я сжимаюсь в комочек, мне страшно. Я почти не вижу, в глазах какие-то черные точки, потому что в окне вспышка за вспышкой, но видно, как Кристаннеке перехватывает в воздухе плетенку из голубых огоньков и, перекрутив, швыряет обратно. И как следом летит еще один «кактус», бахает, шипит, всерьез шипит, словно теперь там, во дворе, еще и гадюшник образовался разом с кошачьим приютом.
И снова Гаэли вытаскивает из подвала что-то непонятное, а на полу в это время что-то шипит и извивается… мамочка… ой мамочка… я не могу на это смотреть. Лохматый приканчивает «это» огненным клубком, потом еще и сбивает новую «сетку», не давая наброситься на себя. И еще одну.
– В сторону, Гаэли! В сторону!
– Защита! Кто-нибудь, встаньте на прорыв, пока я смогу залатать. – И надрывный кашель.
– Аверра… О боги!
У меня уже кружится голова. Первый раз я рада, что такая маленькая. Рада, что могу спрятаться. Я боюсь… боюсь. Мамочка, мне страшно.
Я даже глаза боюсь закрыть. И вижу, какие белые губы у женщины-мага. И сама она – белая-белая, только под глазами – коричневые круги. Лохматый осторожно ведет ладони над ее лицом – на кожу словно ложится тоненькая розовая сетка. И пропадает, просачиваясь под кожу.
– Береникка? – спрашивает седой. Серавеса качает головой.
– Плохо. Я наложил стазис, но не уверен, что она продержится больше суток. Не знаю…
А за стеной вдруг что-то звонко лопнуло, и все затихло.
– Эй, ты! В башне!
* * *
Все застыли. Стало слышно, как потрескивает стена. Кто… кто это? Кто разговаривает с ковеном?
И почему на «ты»?
Маги переглянулись. Я подбежала поближе. Ну и что будем делать?
– Эй! Гаэли! Раэнки! Крис… Кри-и-и-ис! Тьфу ты, как же тебя… Кристаннеке!
Ноль эмоций. Мой писк… ну в смысле мой голос никто не услышал. Или я слишком тихая, или все слишком заняты. Ну обсуждают шепотом, отзываться или нет.
– Не понимаю.
– Они думают, что здесь один человек?
– Эй, ты там? Отзовись! Я знаю, что ты там! Ты живой еще? – снова проорали снаружи.
– Вполне! – крикнул в ответ Кристаннеке. И быстро шепнул остальным: – Потянем время. Пока Синикка доберется до высшего ковена, пока те соберут помощь. Ведь основные отряды сейчас загружены, а у нас их всего два. Тянем время по максимуму. Зачем-то мы ему нужны.
– Нужны. Маг ему нужен. Интересно, зачем бы?
– Зная это мгразово отродье, могу сказать – ни для чего хорошего.
Голос снаружи напомнил о себе. А уверенный-то какой.
– Так вот! Я не хочу потерять еще десяток своих людей и иметь проблемы из-за собственных амулетов! Может, договоримся?
Пауза.
Вот не люблю таких наглых. Прям как парни в рекламе, знаете? Пей то да мажься этим – и я твой. А получите!
Ковену нахал тоже не понравился. Прямо скривились все, как будто ко всем лягухи с поцелуями полезли. Кажется, они его просто знали.
– Что ты предлагаешь, Ставинне?
Пауза.
– Узнал меня? Это несколько осложняет договоренность, но мое предложение все еще действительно.
– Предложение? Расскажи, в чем суть! А я подумаю!
