– Ну, что ты думаешь на этот счёт? – вдруг заговорил Кернун, когда ожидание начало его утомлять. – Какие у него шансы?
Протяжно вздохнув, Моргион поправил отвалившуюся от плеча руку и посмотрел на Кернуна гниющими глазами. Вылезшая из глазницы Божества личинка заставила Бога проклятий скривить лицо и прикрыть рот рукой.
– Мне он нравится. Его болезнь… она весьма редкая. Даже я видел немного подобных ему. И мне нравится, что он из-за неё страдает, но… Есть ли у него шансы… Что ты имеешь ввиду?
– Есть ли у него шансы совладать с болезнью и стать за счёт неё сильнее?
– Хм… – Моргион цокнул чёрными зубами и прикусил побелевший палец. – Я вижу три вероятных исхода. Первый – самый интересный, как по мне, но не самый реалистичный… Его тело уже начало подстраиваться под новую среду обитания, и, если совладать с болезнью у него всё же не выйдет… То он просто продолжит гореть на солнце, получая при этом сильную, жгучую боль, сравнить которую с чем-то… сложно. Да, он будет регенерировать, но ни о каких сражения не будет даже идти и речи… Второй вариант, самый оптимальный и самый реалистичный. Он совладает с болезнью, но пользоваться полученной от солнца силой сможет лишь пару минут, по крайней мере, в самом начале…
– После чего вырубится? – Кернун решил вставить свои пять копеек.
– Именно так… – Моргион задумался и отвёл взгляд от Бога проклятий, переведя его на свечу. – Есть третий вариант… и он самый ужасный. Если он совладает со своей силой и сможет использовать её бесконечно долго. Столько, сколько пожелает и без ограничений.
– Это возможно?! – Кернун подскочил со стула. – Какие шансы?!
– Почти нереально. Я бы даже сказал… это на уровне с абсолютным вымиранием всех Богов, всех пантеонов, да и к тому же в один день. И если подобное произойдёт, то эти два события будут тесно связаны и будут ожидать нас в недалёком будущем…
Сев обратно, Кернун упёр подбородок об руку и задумался. Пускай он и не любил Моргиона, вечно приносящего только дурные вести и выглядевшего как ходячий труп без мозгов… Бог проклятий прекрасно осознавал, что Моргион почти никогда не ошибается, особенно в подобного рода вещах. Это буквально его стезя, и подобное нельзя спускать на тормозах. За все время существования Вилестрии лишь единожды смертное существо было способно противостоять Богу.
Этим существом был первый жрец тёмной Богини Эребы, а совсем недавно она заполучила к себе второго жреца, который может стать очередной занозой в заднице.
– Хреновы наши дела… – прошептал Кернун и откинулся на спинку стула. – Информация достоверная?
– Какая? – Моргион удивлённо захлопал ресницами и чуть не выронил глаз из глазницы.
– Насчёт парнишки. Он реально Феникс?
– Я в этом не сомневаюсь, – проговорил Моргион.
– Дай мне его координаты, – вдруг произнёс Кернун. – Я попробую с этим разобраться.
Бог болезней вдруг улыбнулся:
– Боюсь, что ты не сможешь сдержать эмоций, если узнаешь, где он сейчас находится…
***
Ошеломленные эльфы застыли, как статуи на поляне рядом с домом Олекха, и, молча, уставились на меня. Мои товарищи раскрыли рты от удивления, а в глазах Олекха читалась неподдельная гордость. Я же ощущал в себе неимоверную мощь, которую не ощущал никогда прежде. Мне казалось, что я способен свернуть горы и, кажется, я и в самом деле был на это способен.
Неожиданно, Хромас заговорил. Слова, вылетающие из его уст, постоянно прерывались, слоги проглатывались, а голос дрожал. Он совсем не походил на себя прежнего – горделивого, высокомерного и надменного эльфа с причудами в голове. Сейчас он был похож на безобидную овечку, запертую в клетке с волком. Уж не знаю, как я выглядел со стороны и какие были мысли у эльфов, но набирающая обороты ситуация мне начинала нравиться.
– П-поменяться ролями?
– Именно. – уверенно произнёс я и шагнул вперёд.
Пепел под моими ногами неожиданно разлетелся в стороны, а земля под ним треснула, заставив всех вокруг пошатнуться. Хромас и вовсе упал на пятую точку, испачкав свою одежду в саже. Все остальные устояли на ногах, но в глазах эльфов читался страх. Надменно задрав голову, я продолжил свой монолог, решив слегка поиздеваться над главой поселения, прежде чем решить его судьбу раз и навсегда:
– Теперь ты будешь гнить в карцере, а все, кто поднимут против меня и моих товарищей оружие… – я окинул присутствующих взглядом. – Удобрят почву для новых поколений эльфов, решивших перейти на нашу сторону. Сложите оружие, если вы выбираете жизнь, и я вас пощажу.
Вновь повисла гробовая тишина, но в этот раз она длилась не так долго. Замявшись лишь на мгновение, большинство эльфов тут же сложило своё оружие и отошло на несколько шагов назад, оставив впереди лишь самых смелых или же просто глупых соплеменников. Попытался уйти и жирдяй, до этого смотрящий на нас как на кого-то, с кем он даже не стал бы разговаривать при обычных обстоятельствах. Его я решил остановить:
– А вот ты постой… – прошептал я и указал пальцем на пухлого эльфа. – Тебе сдаваться я запрещаю.
– Ч-что? – впервые подав голос, эльф тяжело сглотнул слюну и вдруг упал на колени. – Пощади, милостиво прошу! Пощади, я всего лишь торговец и не имею никакого отношения к тем злодеяниям, что тут происходили!
Стоявший до этого в полном шоке Элауст вдруг повернулся к жирдяю и со всей дури вмазал тому по хребту ногой:
– Урод! Решил спасти свою шкуру взамен других?! А не ты ли первым просился поистязать ту девицу, что была с парнем?!
Стоявшая в небольшом отдалении от меня Брин хмыкнула, чем только сильнее подкрепила слова главы отряда. Меня же это окончательно убедило, что жирного эльфа нужно кончать.
– Сам-то! – вдруг вскричал жирдяй, осознав своё шаткое положение. – Это ведь ты её пытал!
Вслед за его словами началась перепалка. Два эльфа принялись мутузить друг друга на земле, постоянно добавляя новых фактов, которые лишь усугубляли их и без того плачевное положение. Это вызвало смех со стороны Арамиля и Хэйяна, заметно успокоившихся, при виде моей новой силы. Меня же это сильно достало, и я поспешил с этим поскорее разобраться.
Никогда прежде я никого не убивал и до наступления этого момента считал, что это будет сложно. Я знал, что день, когда мне придётся пролить кровь, наступит, но не знал, когда это произойдёт. Я считал, что я не готов, но ошибался. Всё сильно зависело от обстоятельств, и сложившаяся ситуация заставила меня действовать без колебаний.
Выхватив лежащий на земле меч, светящийся ярким голубым свечением, я стерпел жгучую боль и подошёл к двум, валяющимся на земле уродам. Заметив моё приближение, они вздрогнули и застыли в безмолвном ужасе. Помнится, когда-то я слышал, что если ты решаешься кого-то убить… будь то олень или же любое другое живое существо, никогда нельзя смотреть ему в глаза. Это может вызвать ненужные чувства, которые могут убрать палец с курка. В этот раз это чувство меня не одолевало. Их взгляды, полные жалобных молитв лишь усилили моё желание расправы. В голове тут же всплыл образ Лизы, которую они мучали, наслаждаясь процессом, и вот так же боролись за право завладеть ею первым.
